* * *

В апреле сборы в дорогу были почти завершены, но теперь Яков волновался уж не о коне и мече, а о Зубейде – всё посматривал на её заметно располневший стан и на Челубея, который довольно щурился, улыбался и при всяком случае, никого не стыдясь, поглаживал Зубейду по животу. Татарин считал дитя в её чреве своим потомством.

В тот же месяц, откуда ни возьмись, появилась на Пятиглавой горе древняя чернолицая старуха в линялом халате, восседавшая на такой же старой, как сама, соловой вислоухой кобыле – повивальная бабка, которая славилась в округе большим искусством и считалась чуть ли не колдуньей, способной видеть будущее. Челубей переманил её жить на Пятиглавую гору богатыми дарами.

Когда старуха только прибыла, Яков, застыв от изумления, рассматривал её: седые косы всадницы и выбеленная сединой грива лошади, линялая одежда и такой же линялый чепрак на кобыле. Старуха, словно сказочное существо, дух горных пещер, вырванный из мрака неведомым колдовским обрядом, возникла здесь. Её голос был подобен заунывному пению пастушеского рожка.

Старуха сразу сделалась на горе чуть ли не хозяйкой, ходила гордо, везде совала нос. Челубей при всякой встрече кланялся этой женщине, а уж его слуги и подавно.

Однажды под вечер она шла мимо Якова, который поклонился и от растерянности пролепетал по-русски:

– Здрава будь, матушка.

Она остановилась, подошла, вцепилась в локоть костлявой рукой.

– Я вижу, ты раб, но скоро перестанешь им быть, – по-татарски запела она Яшке в самое ухо. – Не беспокойся. Делай что задумал, уезжай. Дети у Зубейды родятся в срок и будут здоровы. Думаю, их у неё во чреве двое, ведь третий был бы слишком богатым подарком для тебя.

– Двое детей одним разом?! – изумился Яков и лишь после испугался, подумав: «Откуда старуха знает и про готовящееся бегство, и про обманутого Челубея?»

Та трескуче засмеялась:

– Не бойся. Я не стану тебя выдавать. Меня почитают и одаривают потому, что я всегда несу добрые вести, а не дурные. Дурные вести и сами найдут дорогу к Челубеевым ушам. А ты поторопись. У тебя будет короткая жизнь, а ты ещё многое должен успеть сделать. Твой Бог поможет тебе.

– Что ты знаешь о Божьем промысле! – возмутился Яков и вскричал по-русски: – Как смеешь ты рассуждать об этом, язычница?!

Та лишь смеялась, шепча в ухо:

– Уже не боишься меня? Гневаешься? Ты один на всей Пятиглавой горе решил говорить со мной дерзко. Даже Челубей боится меня, а ты – нет. Вот за это Зубейда тебя и любит. Иди сейчас к ней. Она даст тебе какое-то повеление.

Старуха отпустила локоть Якова и добавила уже громко, не таясь:

– Иди-иди, раб! И не артачься! Ишь какой строптивый! Я сказала, иди к Зубейде! Лентяй! Не хочет служить богам! Они покарают тебя, если будешь лениться!

* * *

Зубейда сидела посреди своей юрты над чахлым костерком. Котелок булькал на огне. Зубейда помешивала отвар длинной деревянной ложкой.

– Сладкий мёд тебя накормит, полог трав тебя укроет, волна станет тебя баюкать, луна осветит твою дорогу, – напевала она тихонько.

Увидев вошедшего Якова, красавица улыбнулась, проговорила весело:

– У меня есть хорошая весть для тебя. Я сумела вызволить из Челубеева сундука твоё оружие.

– Сумела? Умница ты моя! Где же оно? – обрадовался Яков.

– Теперь твоим мечом владеет Алты, – неожиданно ответила Зубейда, продолжая улыбаться.

– Какой ещё Алты?

– Нукер. Я подговорила Челубея, чтобы он подарил твой меч своему нукеру.

– Зачем? – не понимал Яков.

– Потому что Алты – глупый, – терпеливо объясняла Зубейда, всё так же помешивая отвар в котелке. – Ты легко отберёшь у него свой меч. Ты победил самого Челубея! Ты – великий воин! Если ты сумел победить Челубея, то одолеешь Алты голыми руками.

Яков стоял в растерянности.

– Теперь ты должен быть готов, – меж тем продолжала Зубейда, – потому что Алты попытается тебя убить.

– Убить? – Яков вконец опешил. – Зачем?

– Потому что Алты – глупый. Я сказала ему, что ты будешь недоволен, когда увидишь на его поясе свой меч. Я сказала Алты, что ему лучше убить тебя, пока на его стороне сила. Алты глупый – он поверил. Он думает, что сила в мече. Он не знает, что сила в умении. А ты – великий воин! В твоих руках много умения, и потому ты легко победишь. Отобрать меч у Алты куда легче, чем украсть из Челубеева сундука.

– Зубейда, безоружному победить человека с мечом не так просто, – попытался объяснить ей Яков.

– Просто, – возразила Зубейда. – Ты победишь. Я знаю.

– К тому же, Зубейда, – робко возражал ей Яков, – для нападения всегда хороша внезапность. Особенно, когда нападаешь без оружия. А ты лишила меня этого. Надо подумать, что теперь делать.

– Нечего думать, – твердила своё Зубейда. – Я всё уже придумала. Тебе осталось только исполнить. Алты глупый. Он не умеет прятаться. Он прячется так, что шорох его халата слышно за десять шагов. Я нарочно сказала Алты, чтобы он искал тебя. Иначе он убежал бы, и тебе пришлось бы искать его по всей горе. А так он сам придёт к тебе, и ты его победишь.

– Безоружным? – ещё раз спросил Яков.

Зубейда глянула на него, подумала немного и произнесла:

– Наверное, лучше тебе носить с собой какую-нибудь палку.

– Мой меч очень острый, потому и зовётся Погибелью, – вздохнул Яков. – Погибель легко перерубает палку.

Зубейда снова посмотрела на него, снова подумала немного и всё-таки смилостивилась:

– Возьми нож, – сказала она и подала Якову лежавший рядом с ней нож, который она, должно быть, до сих пор употребляла для резки мяса и чистки кореньев.

Яков ничего больше не сказал, взял нож и сунул в голенище сапога.

– Когда завладеешь мечом, сразу же уезжай, пока никто не хватился. Не прощайся со мной, – добавила Зубейда уже совсем другим голосом, из которого исчезли твёрдость и уверенность. – Ты знаешь, где стоит Стрела. Ты знаешь, где лежит седло и уздечка. Твой дорожный мешок полон еды.

– Я должен бежать, потому что… – в волнении откликнулся Яков.

– На то есть причина, – ответила красавица.

– Но мне надо остаться…

– И на это есть причина.

– Тревожно мне. Как же я найду тебя, если ты с Челубеем отправишься кочевать?

– Сразу не отправимся, а останемся на Пятиглавой горе. Здесь появятся на свет дети, а в конце лета Челубей наверняка захочет ехать на Дон, туда, где волок. Захочет участвовать в состязаниях.

– Там и встретимся…

– Там я стану подмешивать в вино Челубею и его слугам по малой щепотке сонного зелья, чтоб крепче спали ночью. Это для того, чтоб ты смог забрать меня мирно и не пришлось бы проливать кровь, – говорила Зубейда. – Каждую ночь, как все уснут, я буду выходить на берег реки и ждать тебя… Буду ждать.