– Нет, клянусь честью! – ахнул сэр Джеффри. – Вы самый необычный малый из всех, что я встречал в своей жизни!

– В самом деле? – ответствовал мистер Карлетон, с улыбкой глядя на него. – Только потому, что я согласен с вами?

– Если вы согласны со мной, то меня удивляет, почему вы сделали предложение Эннис.

– А-а, но это же совсем другое дело!

– Что ж, считаю своим долгом предостеречь вас, хотя полагаю неприятным говорить на эту тему с женщинами тонкой душевной организации, что намерен сообщить Эннис, почему я полагаю вас неподходящим кандидатом на роль ее супруга.

Мистер Карлетон коротко рассмеялся.

– Господи, Уичвуд, не будьте идиотом! – сказал он. – Ей прекрасно известна моя репутация! Говорите ей все, что хотите, только не сегодня, договорились? Я не хочу, чтобы она расстраивалась, а это случится непременно, если вы начнете надоедать ей своими разговорами. Прощайте! Мои наилучшие пожелания леди Уичвуд!

Кивнув на прощание, он исчез, оставив сэра Джеффри теряться в догадках относительно того, что же он все-таки за человек. В подавленном настроении тот направился в гостиную и, когда немного погодя к нему присоединилась леди Уичвуд, сообщил ей, что она оказалась права в своих предсказаниях, с тяжелым вздохом добавив, что не знает, как помешать этому союзу.

– Боюсь, что здесь уже ничего нельзя сделать, дорогой. Я понимаю, что тебе это не нравится. И это совсем не то, чего хотела бы для нее я, но я же вижу произошедшие в ней перемены! Я только что была у нее, и она, хотя очень устала, выглядит намного лучше. Она так счастлива, что я поняла: бесполезно и даже неправильно убеждать ее отказаться от этого брака. Поэтому мы должны смириться и надеться на то, что Карлетон не будет продолжать… вести свой нынешний образ жизни.

Сэр Джеффри покачал головой.

– Мужчина не меняет так легко своих привычек, – сказал он. – Я не верю в исправившихся ловеласов, Амабель.

– Я не намерена противопоставлять свое мнение твоему, потому что ты, разумеется, разбираешься в этом лучше меня, но тебе никогда не приходило в голову, дорогой, что, хотя мы много слышали о его любовницах и о том, как он выставляет их напоказ и осыпает деньгами, мы никогда не слышали, чтобы он испытывал привязанность к какой-либо достойной леди? Знаешь, я думаю, что Эннис – единственная, кому он сделал предложение руки и сердца, хотя поймать его в свои сети пытались многие, потому что даже самые ярые поборники нравственности полагают, что ради его состояния ему можно простить многое, если не все. Поэтому не кажется ли тебе, Джеффри, что, быть может, он никого по-настоящему не любил, пока не встретил Эннис? А это заставляет меня думать, что они созданы друг для друга, потому что и с ней происходит то же самое. То есть не буквально то же самое, но вспомни, какие предложения она получала и от каких отказывалась! А ведь среди них были и поистине блестящие! И она никого не любила, пока не встретила мистера Карлетона. Даже лорда Седжели, хотя со стороны казалось, что он – именно тот, кто ей нужен! Можешь называть меня фантазеркой, но мне представляется, будто… будто оба они долгие годы ждали друг друга, а когда встретились, то… полюбили, словно это было предначертано свыше!

Сэр Джеффри в угрюмом молчании выслушал ее речь, которая произвела на него большое впечатление. Но, не желая признаваться в этом даже самому себе, он ограничился тем, что сказал:

– Что ж, быть может, ты и права, любовь моя, но я и впрямь считаю тебя большой выдумщицей. И вот что я тебе скажу: если ты права, то я от всей души сожалею о том, что они встретились.

– Это вполне естественно с твоей стороны, – заявила его верная супруга. – Но давай не будем больше говорить об этом до тех пор, пока ты все хорошенько не обдумаешь. Миссис Уордлоу спрашивала меня сегодня утром, не следует ли ей распорядиться, чтобы повар приготовил яичницу на полдник, и, зная, как ты ее любишь, я ответила, что это то, что надо. Так что идем-ка в столовую, пока яичница не остыла.

Сэр Джеффри поднялся на ноги и направился к двери, но, не дойдя до нее нескольких шагов, вдруг замер как вкопанный и сказал:

– Мария там? Потому что если это так, то ничто на свете не заставит меня…

– Нет-нет, дорогой! – поспешила уверить его леди Уичвуд. – Мы с миссис Уордлоу уложили ее в постель, и я заставила ее выпить лауданума с водой, чтобы она успокоилась, как ты понимаешь. С нею случился обморок, когда ты поднялся наверх, к Эннис, и я не представляю, что ты ей сказал, чтобы вызвать такую реакцию. Но ты же не мог обвинить ее в том, что она навеселе, хотя именно это она и утверждает. К сожалению, когда с Марией случается истерика, ни в коем случае нельзя полагаться на то, что она говорит. Она, например, заявила, что мистер Карлетон угрожал ей насилием!

– Да неужели? – воскликнул сэр Джеффри, настроение которого стремительно улучшалось. – Черт возьми, да он, похоже, и вполовину не так страшен, как его малюют! Но имей в виду, Амабель! Быть может, и не в моей власти помешать ему жениться на моей сестре, но если он рассчитывает спихнуть на нас Марию, то очень скоро поймет, как сильно ошибается. Я так и скажу ему!

– Да, дорогой, – покорно согласилась леди Уичвуд, ловко подталкивая его к двери. – Ты, разумеется, поступишь так, как считаешь нужным, но, умоляю тебя, идем поскорее, пока твоя яичница не остыла.