За спиной Ржавчины почти бесшумно опустился крылатый силуэт.

Парень резко обернулся, выпуская когти. И на миг обомлел. Взгляд метался по распущенным белым волосам и насмешливым алым глазам, по тонкому телу, одетому в светлые куски ткани. И по птичьим крыльям, сложенным за спиной девушки. Широким и сильным, как у альбатросов.

– Рейна? – он шагнул ближе. Невыносимо захотелось потрогать ее крылья, убедиться, что они настоящие. – Кажется, мне пора ставить возле ДвероАрки охрану. Не могу поверить, что ты это сделала!

– Или что ты теперь не единственный Двуединый? – насмешливо улыбнулась бесцветная.

Интересно, ее крылья такие же чувствительные, как у него? И так же реагируют на…прикосновение?

Ρжавчина потряс рогатой головой.

– Какого склирза ты тут делаешь? Разве ты не должна быть рядом со своим братом посреди ледников?

– Один негодяй сказал мне, что пора жить своей жизнью, – чуть сипло после полета ответила бесцветная. – И что рядом с Киаром я всегда буду лишь тенью.

Ржавчина хмыкнул.

– Что за мерзавец наговорил тебе таких глупостей?

– Настоящий гад, – отозвалась Рейна. – Но он сказал мне правду. Пожалуй, впервые в моей жизни кто-то сказал мне правду. К тому же… я всегда хотела летать, знаешь ли!

Ржавчина подошел ближе. Заложил руки за спину, рассматривая девушку.

– A как же твой брат?

Девушка нежно коснулась шрама на щеке. Отдернула руку.

– Киару будет лучше без меня.

Ржавчина качнулся с носков на пятки и обратно. Оранжевый отблеск заката позолотил загнутые ребристые рога на его голове. Он даже успел привыкнуть к их тяжести.

– И чего же ты хочешь, Рейна?

Девушка ответила высокомерным взглядом.

– Думаю, рыжий, что тебе нужен советник. И помощник. А еще, возможно, выдающийся стратег и тактик. Мор утверждает, что Нев-Ард не так пуст, как мы думали. А у короля должно быть королевство, ведь так? Я тебе помогу.

– Что, и никакого ножа в спину? За то, что было в Двериндариуме?

– Аскеланы не бьют в спину. Я тебе уже говорила. И если я захочу тебя убить, рыжий, – Рейна подошла ближе, кончики ее крыльев распушились. Почему-то даже с ними северянка была похожа на злую кошку. Рейна ткнула пальцем в длинный шрам на животе Ржавчины. – Если я захочу тебя убить, то сделаю это в честном бою.

– Пожалуй, мне стоит подтянуть свои навыки владения мечом, – протянул парень.

– А мне – научиться распутывать твои узлы, – сказала Рейна.

Ρжавчина усмехнулся. Она – тоже. И вновь стала серьезной.

– Я хочу оставить Двериндариум в прошлом. Как и все остальное.

Ржавчина смерил девушку ещё одним взглядом. Задумался. И медленно кивнул.

– Что ж… пожалуй, советник мне пригодится. Да и клинками ты размахиваешь отменно… Ладно, оставайся.

Раскрыл черные кожистые крылья и, не глядя, отступил назад, к краю обрыва.

– Только вот что, Рейна. Никаких чувств. Никогда.

Бесцветная ответила насмешливой улыбкой и тоже раскрыла крылья.

– Как пожелает мой король.

Пальцы на обеих ее руках были скрещены.

* * *

В конце весны я купила большое здание – два этажа и мансарда и обустроила там новый книжный магазин. Заказала шикарную вывеску с золотыми буквами, и весь Лурден приходил посмотреть на странную фразу «Нев-Ард. Истории старые и новые». Когда меня спрашивали, что означает это название, я лишь загадочно улыбалась.

На первом этаже магазина был большой зал с уютными диванами, креслами и резными столиками, мягкими банкетками для ног и изящными торшерами. В углу всегда стоял графин с мятной водой, а рядом – конфеты и выпечка, которой меня щедро снабжала госпожа Брук.

Из нижнего зала поднимались две полукруглые лестницы темного дерева. И там, наверху, высились книжные шкафы. Я заказала из столицы самые разные фолианты, начиная от исторических справочников и заканчивая романтическими историями, за которыми ежедневно приходили горожанки Лурдена. Каждую неделю мне присылали с посыльным свежие газеты и новостные листки. А ещё были отдельные ящики, в которых лежали учебники. Но их привозили только для меня.

К концу весны новости об утонувшем во тьме Двериндариуме и исчезающих Дарах знали во всех уголках Империи. Скрывать это стало невозможно. Над островом Двери и всеми прилегающими территориями царствовала вечная ночь. Кто-то покидал города, объятые тьмой, кто-то пытался выжить без света.

А я просто ждала.

В начале лета по всем городам Империи проехали глашатаи, объявившие, что Большой Императорский Совет во главе с правителем справились со страшной бедой, постигшей двери-асов с легионерами, и Дары возвращаются их владельцам. Отныне благоденствие и процветание ждут обновленную Империю. Благо Двери!

Мой книжный магазин быстро стал самым посещаемым местом в городе. И мне нравилось наблюдать за людьми, смотреть на их лица, слушать их истории.

В первый месяц лета я получила письмо от Мелании. Она сообщала, что с ней все хорошо, она нашла свое счастье. В родной монастырь девушка возвращаться не собирается, хотя очень старается помочь его возрождению. Они с мужем решили поселиться на берегу Грязного Моря, подальше от столицы и Двериндариума…

Имя своего супруга Мелания не назвала. Лишь написала, что он передает мне наилучшие пожелания и снова просит прощения за прошлые ошибки.

А в своем путешествии по Империи супруги встретили Ливентию. Красавица южанка теперь носит черные платья, убирает волосы в корону из кос, а цветным стрекозам предпочитает холодные бриллианты. Ее лицо пересекают пять шрамов, которые она не только не скрывает, но и подчеркивает золотой краской, а глаза всегда обведены черной. В Грандане Ливентия знаменита и почитаема – почти как императрица. Но этого девушке мало и недавно она была представлена самому наследнику Адриану.

Я лишь улыбалась, читая послание Мелании.

Иногда я закрывала глаза и прислушивалась к своим ощущениям. Частицы чужих жизней создали тонкую связь и, сосредоточившись, я могла уловить отголоски чужих эмоций. Иногда я ощущала тихую радость Ринга – здоровяк вернулся в родное ущелье. Но эта радость была сродни моему возвращению в Лурден. Все знакомое, но уже чужое. Ринг скучал по Двериндариуму. Как и я.

Он тоже ждал, когда Тьма отступит.

Иногда я чувствовала переживания Киара – быть королем оказалось совсем непросто. Иногда улавливала его печаль… К чувствам Ржавчины я не прислушивалась, боялась, что он тоже ощутит меня. Не хотела его тревожить. Но знала, что мой друг жив.

Ни Приора, ни Кристиана я почувствовать не могла. Первый мертв, а второй?

Я говорила с тьмой, но она молчала. Тени лежали по углам чернильными кляксами и не двигались. Может, Лурден был слишком далеко от Двериндариума?