– Может, еще выпьешь обезболивающего?

– Ничего, продолжай.

Я расширил края раны специальным инструментом. Потом взял щипцы и принялся вытаскивать крыло наружу. Конечность оказалась больше, чем мне представлялось. Удивительно, как они вообще помещались в миниатюрной эльфийке. Спустя десяток, наверняка изощренных, эльфийских ругательств мне удалось вытащить перепончатое крылышко наружу. Крови, как ни странно, было не так уж и много.

Следующий разрез я сделал чуть больше. Лучше уж побыстрее закончить с этим. Второе крыло я вытащил сразу. И без промедления принялся обтирать и перевязывать рану, не забывая сдабривать место сырой силой. К концу моих действий обессиленная эльфийка уснула. Я наконец позволил себе расслабиться и вытер выступивший со лба пот.

Небольшие рудиментарные черно-красные крылышки длиной в полторы ладони подрагивали и поднимались в такт дыханию спящего суккуба. В магозрении крылья заметно выделялись на фоне общей ауры. Чем больше потребляла энергии эльфийка, тем больше вырастали крылья. Пока наконец им не стало слишком тесно. Айа рассказала, что это вампирское наследие, чья кровь была использована при создании суккубов. В свою очередь вампиры были созданы с использованием летучих мышей. Естественно, такие крылья никогда не вырастут до таких размеров, что смогут поднять самого суккуба в воздух.

Два дня Айа приходила в себя. На третий эльфийка решительно вернулась к занятиям, несмотря на боль в спине от сложенных крыльев. Я старательно ухаживал за ней и аккуратно перевязывал быстро заживающие раны. Айа даже пожурила меня:

– Что ты со мной, как с фарфоровой куклой? Потуже затягивай… Ай! – пискнула эльфийка, когда я сильно надавил.

На амулет темная потратила немало золота. В том числе и моего. Все-таки отец Айи не так уж и сильно баловал эльфийку. Артефакт маскировки был похуже моего, но с этим амулетом можно было хотя бы выйти на пляж и не бояться, что все вокруг разбегутся в ужасе.

Середина апреля, кабинет заведующего кафедрой слияния стихий Бена Освальдо

– Неплохо устроился, Бен.

– Спасибо, присаживайся, отец.

– С бумагами все разбираешься? – спросил декан, показывая на кучу на столе.

– Да. Мне секретаря не дают. Преподавателей пока тоже нет. Так что все самому приходится. Мне кажется я скоро свихнусь от этих счетов и накладных.

Мерсен хохотнул:

– Помню, одно время я тоже этим занимался. Бывший декан спихнул на меня эту работу. Пришлось знатно побегать тогда. Зато я обзавелся полезными связями и через несколько лет занял место самого декана.

– Мне от этого не легче.

– Видел я этот ваш железный гроб. Есть успехи?

– Есть, но негусто. Процентов пять среди пятикурсников.

– Отцу-то выделишь пару часов в «парилку»?

– Да у меня тут каждая крупица энергии под счет! Из своего кармана платить, что ли?

– Тише. Давай завтра вместе с тобой в бумагах покопаемся. Глядишь, и отыщем. У меня-то есть опыт.

– Да уж знаю. Слышал про Бертолье-то?

– Хорошо устроился. Эх-х где же мои годы? Глядишь, и за мной бы сейчас увивалась молоденькая эльфийка.

– Такое чувство, что это тебе тридцатник, а не мне. Все о бабах.

– Только о двух вещах можно говорить бесконечно, – поднял палец вверх Освальдо-старший. – О магии и о женщинах!

– Ну так вот о магии. У меня знакомый-астральщик пролетел с премией, потому что у Бертолье самый высокий на кафедре процент успешных выводов в астрал. Десять из двенадцати студентов, представляешь?

– Да я всегда говорил, что все астральщики только и делают, что балду гоняют!

Нэс

Двонский лес не принес мне успокоения надолго. Поэтому в начале весны я плюнул на запреты и снова отправился в Керберийские джунгли в предвкушении очередной порции приключений. И они не заставили себя долго ждать.

Монстры налетали стаями, били меня магией, костяными наростами, рогами, когтями, клыками, копытами, кидались в меня камнями. И это было здорово. Один раз меня чуть не раздавила туша «когтекрыла» – огромной крылатой птицы с размахом крыльев метра четыре. Я наслаждался, я упивался свободой и безнаказанностью. Опасность будоражила кровь и заставляла мое тело выписывать немыслимые пируэты.

Возвращаясь в Илладу, я вылез далековато в астрал и снова услышал странный ментальный шум. На этот раз я смог почувствовать направление – центром служила керберийская аномалия. Долго я не мог решить, приближаться к столбу или нет. Потом бросил монетку, показавшую, что мне не уйти просто так.

Чем ближе я подходил к энергетическому вихрю, тем меньше становилось животных, и тем больше становилось растений. Зеленый мир вблизи аномалии представлял собой сцену из кошмара. Когда давление магического фона стало ощутимей, я прекратил движение.

До столба оставалось километров пять. Я залез поглубже в астрал, почти на вторую глубину.

– Ты меня слышишь? – раздался у меня в голове очень тихий ментальный зов.

– Да, – отправил я в никуда, с интересом ожидая продолжения.

– Мне нужна твоя помощь, нэс.

– Ты знаешь, как меня зовут?

– Нет. Я чувствую твою истинную сущность, – прошелестело в голове.

Страха от разоблачения никакого не было. Лишь любопытство.

– Кто ты?

– Ты должен знать меня под именем Аскер. Помоги мне выбраться из заточения, и я отблагодарю тебя!

– Занятно, – протянул я вслух.

– Оповести старших служителей. Они вызволят меня из плена.

– Кто тебя так?

– Тень, – Аскер послал мне многослойный образ, в котором я разглядел и настоящее, очень сложное имя Теневой Госпожи. – Она смогла оборвать мои каналы поставки.

– А если я ее последователь?

– Тогда ступай своей дорогой, нэс.

– Почему она тебя не убила?

– У Тени недостаточно сил для этого.

Я вдруг вспомнил, что нахожусь на запретной территории, и поспешил откланяться.

Вернувшись в Илладу, я ожидал, что меня снова поведут на допрос, но маги ничего не предпринимали. Может, просто закрыли глаза, а может, и не стали настраивать «Око» на меня. Так это или нет, я узнать в итоге не смог.

Больших надежд на Аскера я не питал. Понятно, что поверженный бог не сможет предоставить мне достойную защиту. А уж если я выполню его требования, то хороших отношений с Тенью мне не видать. На всякий случай я написал письмо служителям святого Аскера и оставил копии у двух разных людей на хранение. В случае, если я с ними не свяжусь, то письма попадут прямиком в главный собор Иллады. Хоть какой-то козырь будет при разговоре с Ней.