Командир и старпом молча переглянулись – небо, наоборот, слегка прояснилось, ветер стал стихать, хотя волны продолжали вздыматься очень высоко. Океану нужно было еще несколько часов, чтобы успокоиться.

Солнца по-прежнему не было видно, но горизонт удалился на лишних миль пять.

– Погода портится, – подойдя к штурманской карте, повторил Такахаси, – скоро совсем разойдутся тучи, улягутся волны, появится вражеская авиация, но вероятней, что нас услышат акустики подлодок. К тому же по самым оптимистичным подсчетам запаса топлива нам хватит только… – Командующий сделал паузу, морща лоб, потирая виски.

Офицеры штаба почтительно выжидали, пока адмирал обдумывал свои решения.

«Скоро линкор станет просто плавучим островом, – подумал Такахаси, – скоро на него как стервятники набросятся корабли и авиация противника, и красавец-корабль погибнет, почти повторив свою судьбу в прошлой войне. Хотя я все-таки не прав, – продолжал размышлять адмирал, – в этот раз „Мусаси“ получил долгожданный боевой износ орудий и мог записать на свой счет не одну военную победу. Теперь можно и красиво умереть, но… – старый адмирал вздохнул, – но важно при этом нанести максимальный урон врагу – вот что будет действительно красиво! Зачем искать противника где-то в океане, когда в нескольких сотнях миль раскинулись берега Англии».

– Флаг-капитан, принесите карту Британии с нанесенными на ней военными базами.

Офицер, будто уже был загодя готов, быстро выложил требуемое, тут же разворачивая в полный масштаб.

Однако адмирал словно и не видел его, снова погрузившись в размышления: «Глупости! Вряд ли они дадут нам ворваться в бухту военно-морской базы, круша мощной кувалдой главного калибра стоящие на рейде корабли, системы береговой обороны и портовые постройки. Перехватят. Но если повезет, мы успеем столкнуться на приемлемой дистанции с патрульными кораблями лимонников».

– Курс – 80 градусов! – принял решение командующий. Взглянув на вытянувшихся офицеров, снял микрофон общекорабельной сети, намереваясь что-то сказать…

Однако увидев вошедшего на мостик старшего офицера Токей-тай, передумал:

– Капитан первого ранга Иногути, поздравьте от моего имени команду линкора с уничтожением очередного вражеского корабля. Экипаж может пообедать… не уходя с боевых постов.

Радиотелеграмма с «Бэрри» по военному каналу оборвалась на полуслове.

На общей волне передатчик эсминца работал уже в маломощном режиме, по причине срезанных напрочь антенн, и сообщение в штабе приняли неполным и с большими помехами.

Сигнал также перехватили на «Рихарде Томберге».

Вот уже сутки посудину переваливало с волны на волну, поубавив у многих неугомонных пассажиров, вследствие морской болезни, агрессивности – большинство с позеленевшими мордами валялись на койках, регулярно посещая гальюн… а то и просто, рискуя быть смытыми в океан, бегали блевать за борт.

В 13:55 в радиорубке эстонского корабля приняли радиограмму на международной частоте:

«Говорит эсминец DDG-52 „Бэрри“. Флот Соединенных Штатов Америки. Всем, кто меня слышит. В точке с приблизительными координатами 58 градусов 12 минут с. ш. и 16 градусов 00 минут з. д. обстрелян артиллерией предположительно крупного линкора. Имею повреждения. Повторяю…»

Вскоре передача оборвалась.

На «эстонце» были шокированы. Сообщение тут же продублировали, передав в штаб оперативного командования. Штатный судовой радар, усыпанный кучей точек от блуждающих айсбергов, белыми вспышками грозовых разрядов, не очень-то прояснял картину. Эстонский капитан был парнем неторопливым, однако «Рихард Томберг» стал выписывать циркуляцию, меняя курс. Корабль и так шел достаточно быстро – 20 узлов, теперь же удалось увеличить скорость еще на три узла.

Однако буквально через несколько минут на той же частоте прошло новое сообщение:

«Эсминец Военно-морского флота США „Бэрри“. В 14:10 нанес ответный ракетный удар по крупному кораблю. По пеленгу цели наблюдаю множественные взрывы. Гидроакустики подтверждают вторичные детонации. Предполагаю уничтожение цели. Имею повреждения в системах спутниковой и вспомогательной связи. Командир DDG-52 Дж. Беддингтон».

Далее следовал повтор.

Сообщение снова добралось до регионального командующего Атлантическим флотом, в несколько усеченном, неудобочитаемом виде… однако двусторонняя связь через ретранслятор «Рихард Томберг» успешно поддерживалась, и телеграмма была продублирована.

Тут надо сказать, что произошедший скоротечный радиообмен между гражданским судном и военными не внес особой ясности в ситуацию. Вояки были сбиты с толку. В указанном квадрате должно было находиться два американских корабля.

Однако после череды обрывочных сигналов всякая связь с обоими кораблями прекратилась.

Для прояснения обстановки в данный район срочно направили курсирующую в сравнительной близости субмарину, но штормящий океан по-прежнему ограничивал возможности дальней локации, и американским подводникам потребуется не один час, чтобы подойти на нужную дистанцию.

Еще можно было задействовать ненадежную нынче авиацию – синоптики обещали улучшение погоды, но природа, как гласит один известный афоризм, не совершает поспешных изменений[103] – потребуется несколько часов, пока разойдутся грозовые тучи. Ближайшим к месту событий оставался эстонский гражданский корабль, зафрахтованный американским военным ведомством.

Какой-то там уорент-офицер в штабе в Нортвуде, ведущий переговоры с «эстонцем», понимал, что нельзя подвергать опасности гражданское судно, и хотел посоветовать ему убираться из опасного района, однако у высшего начальства были свои соображения. Американцам была срочно нужна информация. Эстонского капитана успокоили и заверили, дескать, да, действительно, есть такие эсминец «Бэрри» и капитан Беддингтон, все под контролем, но требуется уточнить данные!

В итоге в полуприказной форме велели прояснить обстановку.

Все это не прошло мимо ушей англичан. Напряжение и катастрофические неприятности последних дней не могли благотворно повлиять на эмоциональный фон в обоих штабах. Взвинченные до предела и разгоряченные мужчины искали выход своему нереализованному гневу. И без того натянутые отношения между союзниками переросли в очередную словесную перебранку. После получасового обмена нелюбезностями союзнички единственно сошлись во мнении, что на «прибалтов собственно плевать», но англичане настаивали, что янки не смеют рисковать элитой британских войск, находящихся на эстонском судне.

Американцам пришлось уступить.

На «эстонца» передали, чтобы он спешно уносил ноги…

Однако у капитана «Рихарда Томберга» были свои взгляды на происходящее… и соответственно намерения.