– Ясно как день, – саркастически заметил Иден.

Кокрилл неожиданно взял его за плечо и подвел к шкафу с ядовитыми веществами, стоящему у стены.

– Постойте здесь, пожалуйста, минутку, майор Иден. Вот тут стояла Бейтс, когда достала свою «улику». Убийца стоял вот здесь. – Он подошел к двери и остановился. – Вы поворачиваетесь и видите меня… Я делаю три шага вперед… – Инспектор поднял руку, словно замахиваясь воображаемым ножом. – Вы глядите на меня испуганно и недоверчиво. И тут я наношу удар!

– Ужасно, – промолвила Эстер.

– Вот и все, жертва мертва. Что я теперь делаю? Выхватываю улику и скрываюсь с места преступления? Ни в коем случае! Сначала я переодеваю тело и кладу его на стол. Майор Мун, ножевое ранение сильно кровоточит?

– Наружное кровотечение небольшое, – ответил Мун.

– А вторая рана? Как быстро после смерти надо нанести удар, чтобы вообще возникло кровотечение?

– Почти в тот же момент.

– И тем не менее по краям разрыва ткани есть кровь, а значит, халат на Бейтс надели почти сразу. Халат уже использованный. Мисс Вудс, куда вы кладете испачканную одежду?

– В корзину с грязным бельем. Она стоит в прихожей, оттуда ее забирают в прачечную.

– То есть нужно какое-то время, чтобы ее оттуда забрать?

– Да. Корзина обычно закрыта, ее нельзя открыть за секунду.

– Вы раньше говорили, что убийца был одет в хирургическую форму, – вмешался Иден, отходя от шкафа. – Возможно, он заранее достал одежду для сестры Бейтс.

– Нет, на нем была свежая одежда из бельевого шкафа, мы потом проверили. А эта была уже грязная. Кроме того, я думаю, он знал заранее, что ему понадобится халат для сестры Бейтс.

– Хорошо, а когда он это понял? – нетерпеливо спросила Фредди.

– Когда увидел у нее в руках грязный халат, – торжествующе заявил Кокрилл.

Все потрясенно молчали. Вудс наконец выдавила из себя:

– Вы хотите сказать, что именно это она и прятала в шкафу с ядовитыми веществами? Хирургический халат?

– Ваш халат, мисс Вудс.

– Мой?

– Я разговаривал с сестрой Бейтс всего несколько минут, – сказал Кокрилл, мысленно возвращаясь к недавним событиям. – Мне показалось, что она неумна, однако дело было в другом. После смерти Хиггинса она кое-что заметила – и о многом догадалась. Наверное, она сама до конца в это не верила, просто решила, что уликой можно воспользоваться, когда понадобится, а там пусть разбираются…

– А зачем ей это понадобилось? – спросил Иден, отчасти презрительно, отчасти настороженно.

– Я тоже хотел бы знать, – саркастически заметил Кокрилл.

Иден сердито пожал плечами:

– Полный абсурд. Как могла Бейтс заметить, что с баллонами что-то не так? У нее не было возможности увидеть, что они покрашены. Она к ним даже не прикасалась. Операционные сестры этим не занимаются. И в любом случае, после смерти Хиггинса баллоны были почти полными, их не нужно было менять. Зачем ей к ним прикасаться?

Неожиданно заговорила Эстер, сидевшая рядом с Уильямом:

– Ты ошибаешься, Джарвис. Сестра Бейтс могла заметить, что баллон покрашен. Помнишь, Вуди отвозила Хиггинса в морг, а я осталась, чтобы убраться? Я не знала, что где лежит в операционной, и мне помогала сестра Бейтс. Она вполне могла прикоснуться к баллонам и даже поменять их.

– Вообще-то она должна была это сделать, – сказал Барнс, который все это время сидел молча. – Иначе следующий пациент тоже умер бы.

Он немного побледнел при мысли о таком исходе.

– Вот видите! – сказал инспектор.

– И все-таки я не понимаю, при чем тут халат, – настаивала Вудс, которая, похоже, воспринимала обсуждение своего халата как личное оскорбление.

– А, халат, – протянул Кокрилл, чуть заметно раскачиваясь с пятки на носок, – халат – это ключ ко всему, действительно существенная улика. Мисс Сэнсон сообщила нам, что сестра Бейтс прибиралась в то утро в операционной. Она могла заметить халат тогда или позже, это мы уже не узнаем; так или иначе, она спрятала его в шкафу с ядовитыми веществами, на нижней полке, куда почти никогда не заглядывают. Когда убийца увидел ее, стоящей рядом со шкафом с халатом в руке, он убил ее – и сразу же понял, что не может забрать улику: нельзя пройти через всю больницу с грязным халатом под мышкой и остаться незамеченным. Поэтому он решил оставить халат в операционной, причем сделать это так, чтобы мы ничего не поняли. Он натянул на тело хирургическое облачение, добавил маску и положил бедняжку на стол, чтобы это напоминало какой-то дикий ритуал, на который способен только безумец…

– Безумец – правильное слово, – нетерпеливо вмешалась Фредди. – Какой смысл убивать Бейтс, чтобы забрать у нее халат, а потом оставить его на месте преступления? Полная бессмыслица. Я не верю ни одному слову.

Она больше не обращала внимания на происходящее и, подойдя к Барни, оперлась на его плечо, чтобы с профессиональным интересом взглянуть на Уильяма. Барни чуть приподнял маску, показывая улучшение цвета лица, и осторожно приподнял ему веко безымянным пальцем.

– Он вне опасности, – сказала Фредерика и ободряюще улыбнулась Эстер.

Хотя Кокрилл оставил эту немного бесцеремонную демонстрацию без внимания, она немного ослабила напряжение, заставила их забыть о том, что они все сейчас обвиняемые. Вудс снисходительно улыбнулась и подмигнула Идену: она всегда любовалась Фредди, когда та задирала нос. Майор Мун стащил с головы медицинскую шапочку и стал вертеть ее в руках. Даже Эстер слабо улыбнулась.

Кокрилл вновь заставил их насторожиться, сказав:

– Потом, уложив таким образом тело, убийца ударил во второй раз – через халат.

Вудс, как всегда, не поверила в подобную гадость.

– Но зачем?.. Не могу понять.

– Чтобы мы подумали, что дыра в зеленом халате появилась тогда, когда нанесли удар.

Все уставились на инспектора.

– А на самом деле? Когда она появилась? И главное, зачем? Ее ведь проделали ножом, правда?

Кокрилл взял кусок льняной материи и опасливо выбрал среди лежащих на подносе хирургических инструментов длинный нож, а затем резким движением вонзил его в ткань. Удар оставил крохотную, почти незаметную прорезь.

– Ну и что? – спросила Фредди по-прежнему недоверчиво.

– А то, что дыра в халате довольно большая, с зазубренными краями. Она появилась не от удара ножом, тут вырезали кусок.

Фредди была уже не в силах притворяться, что интересуется здоровьем пациента. Она отошла от стола и, не сводя с инспектора огромных серых глаз, спросила:

– Вырезали кусок? Я не понимаю. Что тут можно вырезать?

– Пятно от черной краски, – сказали Кокрилл, Иден, Мун, Барнс, Эстер и Вудс в один голос.