— Я, между прочим, — надула пушистые щеки эта… вредина, в общем, — о его безопасности заботилась, ну и чуть-чуть воспользовалась твоими силами переноситься на любые расстояния и вернула его в академию, а он назад приперся.

— Я умею переноситься без порталов, как бабушка?

Тьма, все еще надув щеки, кивнула.

— А у главы Ковена случайно нет трубки, из которой сиреневый дым идет? — повернулась я уже к Айриду и тот тоже утвердительно кивнул.

Все понятно. По крайней мере, теперь я знаю, кто втянул меня в эту переделку.

— А это что за озеро? — спросила я, решив разобраться со своим сопровождением чуть позже, потому как жучок беспокойства уже чуть ли не весь череп мне сгрыз, а странное озеро тянуло к себе как магнит, но ученый во мне упорно твердил, что главное правило исследователя — не лезть голыми руками в непонятные жидкости и не пытаться сразу погладить неизвестных животных.

— Первозданная Тьма, — тихо ответила Тьмуня, неотрывно смотря на черную гладь озера. — Ей очень плохо, эта звезда обжигает ее, она хочет домой.

— Та самая, которую призвал мой дед Хадрок? — уточнила я.

— Да, — кивнула пантера.

— Темная энергия Прорыва? — недоверчиво покосился на Тмуньку Айрид. — Но этого не может быть, мы уничтожили ее еще пятнадцать лет назад, да и выглядела она совсем по-другому.

Тьма рассмеялась:

— Если вы ее уничтожили, то почему все эти пятнадцать лет в вашем мире то и дело появляются твари? Вы лишь выжгли прямой межмировой проход, да ее слегка обожгли. Поэтому она спряталась здесь, но ей плохо, вот она и зовет своих детей, чтобы ее забрали домой. И выглядит она по-другому, потому что спит.

— То есть, — уточнила я у Тьмуни, — если ее не вернуть в мир Черной Звезды, эрлы и дальше будут проникать сюда.

— Да, они инстинктивно идут на ее зов. Мы тоже слышим его, но для нас хозяин важнее.

— Ты сказала, что она спит, — продолжила я допрос. — А что будет, если проснется?

— Он видел что, — ухмыльнулась кошачья морда, кивнув на побледневшего Айрида.

— Неслышной поступью Судьба срывает тайны покрова. Закрыто сердце на покой разбудит тьму любой ценой. Вернуть порядок и покой сумеет только мир иной, — повторила я сами собой всплывшие в памяти слова пророчества. — Тоже слышал его? — спросила я тревожно глянувшего на меня Айрида. — Это Нимфа напророчила мне сразу после того, как ваша глава Ковена забросила меня в этот мир. Что ж, теперь я хотя бы последнюю строчку этого пророчества понимаю. Не вернем вот это, — я указала на озеро, — в ее мир, не будет здесь покоя и порядка никогда.

— Как ты собираешься это сделать? — напряжение в голосе Айрида зашкаливало, но я уже понимала, что выбора у меня нет. Цыганка отлично знала, кто я, и не просто так подгоняла меня.

— Воспользуюсь генами предков, — нарочито легкомысленно усмехнулась я Айриду. Что-то подсказывало мне, что быть даже не полукровкой, а четвертькровкой не так уж и хорошо для переноса Первозданой Тьмы через миры.

«Тьмуня, помоги», — про себя шепнула я Тьме быстро — так, чтобы Айрид не успел меня остановить, пока я шагаю в темные воды. Краем глаза я заметила, как его успела задержать Зараза. Бедная моя метелочка. Полуживая сама, в броне из Тьмы она все это время прижимала к себе остатки поломанной метлы Айрида. Он обещал восстановить ее по возвращению в академию, но увижу ли я это, я не знаю.

Айрид Далорос

Несносная, глупая девчонка! Что она наделала? Еще и Зараза, дурацкая метла, не дала мне ее остановить. Вот зачем она это сделала? Ведь можно же было что-то придумать. Придумали же мы, как замораживать тех же тварей. Может, и это озеро, пока оно в таком виде, можно было навечно заморозить.

Я смотрел на медленно колышущиеся воды черного озера и боялся отвести глаза. А вдруг? Какая-то совершенно иррациональная надежда все еще теплилась в груди. Потому что терять ее снова просто нет сил.

В какой-то момент маслянистая поверхность пошла мелкой рябью, и я мигом подскочил к самой кромке темной жидкости. И снова ослепляющий свет озарил меня. Это была она. Живая. Я чувствовал ее в этом золотом сиянии каждой своей клеточкой.

— Ветер, — не веря в то, что она все же вернулась, прошептал я.

А в следующий миг все исчезло. Только осенние деревья мерно шелестели желтой листвой в лучах заходящего солнца, да пустой котлован, когда-то бывший колыбелью чужой силе, раскинулся у моих ног. И Ветер я больше не чувствовал. Ее не было.

Ветер Елизаветандреевна

Мне было хорошо и спокойно. Я знала, что скоро попаду домой. Я так соскучилась за ним, за своим миром, за теплым темным светом своей звезды. Я так долго ждала.

Хорошо лететь облаком над землей. Этот мир был одновременно знаком и не знаком мне. Здесь очень много чувств, он шумный, яркий и многоцветный. Какие-то вещи я узнавала, какие-то нет. Вон летит подо мной белая птица. Хоть и не помню, но я знаю, что его зовут Грааз и он друг. А вон в той пустыне я была раньше. Правда, не помню, когда. И вон те горы мне кажутся знакомыми. И вон тот замок. Что-то потянуло меня к нему, и я, повинуясь желанию, скользнула к величественному строению. Здесь снова все было таким знакомым и таким интересным. Множество людей в ярких разноцветный мантиях развешивали на деревьях светящиеся шары. От них шло чувство радости и веселья вперемешку с предвкушением, словно они собирались что-то праздновать. И я знала — так надо. Это хорошо.

Я опустилась чуть ниже, желая все получше рассмотреть. Пролетая мимо одного окна, ощутила знакомые чувства и не удержалась, чтобы не заглянуть в него. На стуле сидел здоровенный орк, а перед ним, эмоционально размахивая руками, ходила молодая орчанка. Я уже видела ее раньше. Но снова не помнила где, хотя знала, она очень дорога мне и я всей душой желаю ей счастья. Орчанка что-то выговаривала орку, куда-то торопила его и требовала что-то сделать, но тот не разделял ее порывов, а спустя секунду поднялся и, прижав к себе, закрыл ей рот поцелуем. Орчанка пыталась сопротивляться, но я видела ее настоящие чувства и решила не мешать паре, так долго идущей к своему счастью.

Хорошо быть облаком — можно проникать сквозь стены и закрытые двери. Я не стала возвращаться к окну, а скользнула сквозь закрытую дверь, чтобы тут же наткнуться на светловолосого парня. С грустной улыбкой он воткнул в ручку двери цветок и быстро пошел прочь. И он мне был знаком, всегда молчаливого и тихого его редко кто замечал. Вот только его чувства безответны и ни к чему хорошему не приведут. Поэтому я осторожно забрала цветок себе и полетела дальше.

Домой.

Земля, деревья, замок — все быстро уменьшалось, оставаясь позади, а я спешила домой, к Черной Звезде темного мира.

Стоило мне подумать о Черной Звезде, как я оказалась в очень странном месте. Знакомом и незнакомом одновременно. Множество звезд было вокруг меня, только светили они не так, как я.