«Жак!» — прокричала она, как раз когда оранжевый сноп вырвался из дула ружья.

Злые жала пронзили ее руку и плечо, распыляясь вокруг нее, и она повернулась к Рейвен. Спутница Михаила приняла основной заряд ружья и была практически отброшена в стену. Шиа упала в лужу крови, которая была повсюду: под ней, на груди и животе Рейвен, просачивалась на деревянный пол. Она была безжизненной, ее лицо побелело, пульса не было, когда Шиа попыталась прощупать его.

Дон Уоллас схватил ее за волосы и оторвал от тела. Он рассмеялся, высокомерно отфутболив ногу Рейвен со своего пути.

— Я знал, что найду тебя, доктор. Ведь мир так тесен?

«Жак! Боже мой, он убил Рейвен! Грегори! Мне жаль, я не смогла спасти ее». — Шиа боролась, пинаясь и стуча кулаками, даже не понимая этого, пока Уоллас несколько раз не ударил ее по лицу.

— Заткнись! Прекрати эти вопли или я выбью это из тебя. — Он дважды ее ударил. — Проклятые вампиры считают себя очень умными. Это было так легко, верно, дядя Юджин?

Шиа непрерывно рыдала, почти не чувствуя боли от травмированной руки, за которую ее тянул Уоллас. Тепло шевельнулось в ее уме.

«Шиа? Мы нуждаемся в тебе, посмотри на человека держащего тебя, медленно осмотри комнату и тщательно покажи, увиденное тобой». — Голос Жака был спокойным и ровным, без намека на гнев, одна лишь логика. — «Мы связаны все втроем и сможем помочь тебе».

«Рейвен мертва! Они стреляли в нее!» — истерично кричала она телепатически, боясь двинуться и привлечь к себе внимание, считая, что в некотором роде подвергает Жака опасности.

«Делай, что я тебе говорю, любовь моя. Осмотри комнату. Изучи своего врага и покажи в уме каждую деталь, чтобы и мы смогли увидеть». — Жак был спокоен, дышал ровно и медленно, помогая ей контролировать свое дыхание. — «Осмотри остальное. Их разговоры не имеют значение. Действия тоже не имеют значение. Дай нам так необходимую информацию».

Шиа глубоко вздохнула, закрыла глаза и постаралась сделать, как просил Жак. Было трудно справиться с чувствами от насильственной смерти Рейвен, потери важного ребенка, слыша злобный смех, сексуальные угрозы и инсинуации. Уоллас стоял рядом с ней, одной рукой схватив ее за густую гриву волос, а другой намеренно нажимая на кровавую рану на руке. Она отрешилась от боли в ранах.

Шиа открыла глаза и стала осматривать сначала раненное тело Рейвен. Кровь растекалась под ней густой красной лужей. Ее иссиня-черные волосы закрывали одну щеку словно платок. Шиа заставила себя продолжать. Ее пристальный взгляд охватил комнату, остановился на Юджине Словенски. Он опускался на колени возле Рейвен, осматривая ее, стараясь убедиться в ее смерти. Словенски поднялся, отошел назад на два фута, откашлялся и плюнул на тело. Он снял со спины парусиновый мешок и дернул завязки, стараясь открыть. Радостно схватил толстый, грубый кол и протянул ей, для демонстрации.

— Семя дьявола, — шептал он в безумии. — Невеста убийцы моего брата. Ты умрешь в этот день, в то время когда он спит, ничего не осознавая. Мне повезло, Валча ненавидит тебя и того, кто создал тебя, так же, как и я. Я не знаю, почему он хочет другую женщину, но снова наши желания совпадают.

— Не совсем, дядя Юджин. Мы хотим это для нас самих. Ты обещал, мы убьем Валча, как других, в этот раз, — вступил Дон Уоллас.

Словенски поднял кол выше, примеряясь к груди Рейвен.

— Это даст мне больше удовлетворения, чем ты когда-нибудь узнаешь.

— Нет! — Шиа попыталась оттолкнуть Словенски, неспособная перенести мысль об осквернении тела Рейвен грубым деревянным колом.

«Сосредоточься!» — приказал Грегори таким сильным даже на расстоянии голосом, это придало сил Шиа, удары Дона Уолласа лишь едва задевали ее.

Шиа уставилась на Словенски, картина запечатлелась в ее уме. Она видела ликование, отражавшееся на его лице, ненависть, больное, извращенное удовольствие, которое он получал, когда держал кол над телом Рейвен. Потом внезапно заметила, как изменилось выражение его лица от удовольствия до тревоги. Лицо стало темно-красным, а затем темно-фиолетовым. Он закашлял, и кровь стала сочиться из его рта и носа. Словенски закашлял снова, и его рука опустилась, а кол выпал из ослабевших пальцев.

— Дядя Юджин? — Усмешка исчезла с губ Уолласа.

Он начал подходить к дяде.

— Что случилось?

Словенски попытался заговорить, но единственный вырвавшийся звук был хрипящим стоном. Вокруг его рта запузырилось еще больше крови. Красная пена сочилась на его подбородок.

Шиа, на которую перестали смотреть, схватилась за живот.

«Смотри на него!» — Грегори сделал так, что приказ было невозможно проигнорировать.

Один из самых сильных, принадлежащий к древней породе, он вырвал ее согласие без всякой жалости, удерживая ее разум сосредоточенным на том, на чем хотел. Жак и Михаил поддерживали его своей силой и властью.

Испуганный пристальный взгляд Шиа вернулся к старику, как и было нужно. Тот посерел, его тело дрожало. Внезапно он упал на колени.

— Черт побери, старик! — Уоллас выглядел испуганным. — Не делай этого. Что, черт возьми, не так? У тебя сердечный приступ? — Он не стал подходить к своему дяде.

На самом деле он отступал, таща Шиа за собой, дико осматриваясь вокруг, словно напуганный, что они не одни.

Словенски задыхался, кашляя кровью, льющейся изо рта, буквально захлебываясь ею. Он сжал свое горло, пытаясь оторвать от него воображаемые пальцы. Потом его руки опустились к сердцу, когда его грудь буквально начала разрываться.

Шиа вскрикнула, но не могла отвести взгляд, находясь под влиянием Грегори, вынуждающим слушаться его команд. Потом внезапно сердце Словенски резко вырвалось из его груди и упало на пол перед ним, и она оказалась свободной.

Уоллас начал издавать странные звуки, попискивающие шумы и сдавленные проклятья. Он потянул Шиа, заставляя встать и повернуться с ним к двери. Ее спина была прижата к нему, и мгновение Шиа была благодарна ему за это. Она никогда в жизни не убивала и не ранила другого человека. Наоборот, она дала клятву спасать жизни. Ее инстинкт кричал, что нужно подойти к Рейвен и посмотреть, что можно сделать. Даже подойти к больному старику и попытаться помочь ему. Убийство было вне ее природы.

«Ты не убивала его», — попытался успокоить ее Жак.

«Я была инструментом, использованным тобой», — сказала она.

Поскольку Уоллас тянул ее наружу, свет поразил ее глаза, и она вскрикнула, когда словно тысячи ножей вонзились в череп.

«Посмотри на этого человека, на его руку на тебе, на что-нибудь, чем бы я смог воспользоваться», — грубо приказал Жак.

Он ощущал ее ужас, нежелание.

«Я не могу, Жак. Я не могу даже думать». — Это было правдой. Ее ум был поглощен гротескными картинами крови и смерти.

На этот раз принял решение не Грегори. Жак захватил ее сознание, словно оковами из стали, заставляя согласиться. Он был намного сильнее, чем Шиа могла предположить, и очень уверен в своих силах, даже в утренние часы. Мужчины-карпатцы подошли ближе. Даже учитывая необходимость защищать Байрона, их группа быстро двигалась к домику.