успел позавтракать и даже ознакомиться со свежей прессой, меня лишь окинул холодным взглядом, мол, что взять с идиота? Назад ведь уже не засунуть, а я и не старался вести себя, видимо, правильно, как положено в кругу таких же акул бизнеса.

За всю дорогу мы перекинулись лишь парой фраз. Отец ничего толком не сказал, лишь когда его дорогая тачка остановилась напротив какого-то третьесортного кафе, он все же соизволил произнести:

— Это твое рабочее место, будь добр веди себя в соответствии со статусом.

— Твоим? — не сдерживаюсь я, зеваю устало.

От его важного вида и сухого тона у меня все мышцы разом свело. Я всю жизнь, кажется, удивлялся, как можно быть таким непробиваемым, бесчувственным, как бревно.

— Помощник уже на месте, он все тебе расскажет. Первое время побудет твоей правой рукой, — дает наставления папа, но я уже его не слушаю, почти вывалившись из машины.

Бреду внутрь, оглядываюсь, отмечаю, что для начала тут необходим ремонт, ибо интерьер пережиток эпохи. Место вообще на кого рассчитано? Мне кажется, столько не живут. В этих краях уж точно.

Персонал, по-видимому, меня и дожидался. Стройный ряд парней и девушек… Хм, а это уже обрадовало даже. Но дьявол!

Аж моргнул три раза, желая проверить видение или нет. Интересно, а отец знал? Это проверка такая или что, мать вашу!

Глазам не поверил, все старался не таращиться так нагло на нее, неся какую-то околесицу. Сомневаюсь, что меня в принципе кто-то слушал в тот миг, но я себя ощутил явно не в своей тарелке. Какой из меня бизнесмен? Да я прогорю через неделю, потому что думаю не о выручке в конце дня, а как остаться с Аленой наедине. Не знаю, какие мысли у нее сейчас в голове, а я уже готов из штанов, кажется, выпрыгнуть.

Собрание тянется как жевательная резинка, прилипшая к одежде. Я уже начинаю скрипеть зубами, ловя то и дело ее равнодушный взгляд. Она меня игнорирует, смотрит куда-то сквозь словно, а я схожу с ума. Хочу разогнать все вокруг и поговорить с ней, потому, когда ребята медленно все расходятся, важно заявляю, что жду ту в своем кабинете, хотя ума не приложу, где он находится и есть ли вообще.

Аленке плевать на мою просьбу, на меня. Малышка скорее уволится, похоже, чем пойдет на контакт. Ладно, ничего. У меня много терпения или не очень? Да что же это такое… Стараюсь выглядеть серьезным, не показывать, что меня задевает ее поведение, а внутри все кипит от злости. Я напоминаю котел, который вот-вот да взорвется, выпустив на поверхность клубы обжигающего пара.

Но Аленка удивляет, она все-таки является в кабинет, надменно так смотрит, устраиваясь в кресле, а моя кровь, кажется, решила отхлынуть только в одно место… жаль не в голову.

Поглядываю на нее из-под ресниц, делая вид, что очень увлечен документами, в которых вообще ничего не понимаю. Тёмный лес, буквы как частокол, я даже не пытаюсь вникнуть в суть, заранее зная, что это дохлый номер.

— Чего ты хотел, Кирсанов? — спустя пять минут молчания, выдает эта дерзкая козочка.

— Вообще-то, тебя, но Артем прибрал чужое к своим рукам.

— Если это все, то я, пожалуй, пойду работать, — поднимается она с места, а я одним взглядом приковываю ее вновь к креслу.

Нет, милая, мы еще не поговорили. Рано ты решила сделать от меня ноги!

— Успеешь, — скрестив руки на груди, тараню ее взглядом.

Стараюсь быть холодным, но душа рвется из этой клетки, желая станцевать ламбаду. Она вопит внутри, мечется и как себя удержать в руках, когда напротив сидит моя бывшая… моя, черт подери, быв-шая.

— Хочу сделать тебе предложение, — выдаю первое, что приходит в голову.

— Ты опоздал, — растягивает Алена губы в ехидной улыбке, — твой брат опередил тебя, Тимур. И знаешь, я сказала да ему.

Произносит это, а у меня в голове все переворачивается. Ну, Артем, ну су… сын нашего отца. Весь в папочку, когда только все успевают?!

Сжимаю ладони в кулаки, стараюсь не материться на весь кабинет и держать в узде свою злость. Кажется, давно мы не били физиономии друг другу с Темой. Похоже, надо бы повторить!

Глава 5

Это вселенский заговор? Почему именно в это кафе, в мою смену?! А-а-а, хочется рвать волосы, топать ногами и по-женски истерить, но я держусь. Из последних сил, конечно, но стараюсь сохранить лицо. Потому делаю глубокий вдох, мысленно посылаю заранее к чертям собачьим Кирсанова-младшего и направляюсь все-таки в его кабинет. Хочет меня загнать в угол? А ничего не выйдет у него. В крайнем случае, нажалуюсь Артему. Должна же быть какая-то управа на Тима.

Этот индюк сидит за письменным столом с таким видом, что хочется опустить ему на голову кирпич. Но за неимением последнего взглядом шарю по поверхностям и цепляюсь за вазу. Кажется, прежнему боссу его подарил кто-то на юбилей, словно ничего более уродливого найти не смогли. Но мне в этот миг все равно. Я думаю лишь о том, как быстрее вернуться к своим обязанностям, не желая задерживаться в кабинете у Тимура.

Устраиваюсь в кресле и тот наконец-то решает снизойти до меня. В общем-то, как и предполагала, вся беседа свелась к одному, и чем больше переходил границы Тимур, тем сильнее я укоренялась во мнении, что расстались мы тогда к счастью.

— Ты не могла подождать? — прилетает мне вопрос от него и мои глаза округляются до размера пятирублевой монеты.

Он это серьезно сейчас? Подождать? Как Кирсанов вообще себе подобное представляет? Это он меня, черт его возьми, бросил. Улетел, оставив в одиночестве, а перед этим натворил таких дел, что впору разочароваться в жизни и чувствах окончательно.

— А ты мог вести себя как человек, а не как животное? Бессердечный подонок, — бросаю в его адрес, все же вскакивая, и направляюсь к выходу.

— Ну да, да… — разводит тот руками, — мой же братец не такой, он правильный, верный. А я мерзавец, который обидел бедную овечку. Только, милая, ты забываешь одно, — скрипя зубами, произносит Тимур, — я поступил так по твоей вине.

— Да пошел ты, — злюсь так, что пар едва не валит из ушей. У него получилось вывести меня из равновесия, не стоило Тиму вспоминать былое, ох, не стоило.

— Правда глаза колет, да? — усмехнувшись зло, продолжает он.

— Если только тебе. Не я, заметь, прыгнула в койку к другому. Не я решила, что нам двоим скучно, потому обязательно в отношения втягивать третьего.