Век уставился на своего приятеля, испытывая желание выложитьему все – обе его стороны, раздвоение, которое он чувствовал на протяжениинескольких лет и страх, что то, о чем он волновался, наконец, случилось. Черт,он знал, что мог доверять этому парню. Он и Бойлс учились вместе в полицейскойакадемии, были ни разлей вода, и хоть они и пошли разными путями, они все равнооставались дружными и всегда были на связи друг с другом – пока Бойлса незавербовали из Манхэттена, присоединится к команде по расследованию убийствКолдуэлла.

Две недели. Он был здесь от силы две недели.

Только он, было открыл  рот, как мимо них проехала цепочкаполицейский машин извещавших о прибытие команды экспертов. Век покачал головой.– Спасибо, чувак. Увидимся завтра.

Быстрым движением ботинка, он запустил ножной стартердвигателя, и сжав рычаг газа, оглянулся на сцену. Райли стояла на коленях,обыскивая карманы его куртки. Точно тоже, она собиралась проделать и с егобумажником. Вот, дерьмо. Она пыталась найти…

- Позвони мне, если захочешь, чтобы я приехал, чувак.

- Да. Я позвоню.

Век кивнул Бойлсу и ослабил ручку мотоцикла, думая, что емунет необходимости смотреть, чтобы знать, что она найдет два Трояна позади егокредитных карточек.

Забавно, что будучи неряхой он никогда действительно небеспокоился об этом раньше. Сейчас же, ему было жаль, что он не завязал с этимеще годы назад.

Выехав на правильный путь, он прибавил скорости и с ревомпомчался прочь. Летя со скоростью в 149 оборотов в секунду, он пригнулся плотнок рулю, став частью аэродинамической части БМВ. С такой скоростью извилистыеповороты были подобны наклонам влево, вправо, словно он и мотоцикл сделалиставки на законы физики.

Что было на кону при такой скорости? Он был бы счастлив,оставить после себя что-нибудь достаточно большое, что бы сгодилось для егопохорон.

Быстрее. Быстрее. Быстро…

К сожалению, или к счастью, он не был уверен, в его планы невходил визг тормозов, разносящийся среди деревьев, дабы избежать столкновения сбьюиком или бэмби.

Это был магазин Ральфа Поло Лорена.

Словно специально освещенный перед входом.

Фокусируясь после туннельного зрения, он почувствовал себястранно дезориентированным, единственной причиной по которой он остановился накрасный, было лишь те несколько машин стоявших перед ним, он был простовынужден подчиниться правилам дорожного движения или же проехать по их крышам.Проклятый свет, казалось, горел вечность, и лишь затем с черепашьей скоростьюпереключился на зеленый.

Затем, он снова вырулил на шоссе номер шестьдесят пять иснова почувствовал себя так будто он ехал, сложа руки.

Но он не пытался бежать от чего-либо. Конечно, нет.

Проезжая мимо Найк, Ван Хейсен и Брукс Броверс, емуказалось, словно везде было пусто, также как на той огромной автостоянке, икакая-то его часть хотела продолжать двигаться… мимо этой торговой окраины,через пригородный лабиринт Колди, вокруг небоскребов, и через мост,находившийся, бог знает где.

Бела была везде, где бы он не появился… он был там: Куда быон не переехал лицо в зеркале все равно было тем же самым. Или та часть его,которую он не понимал, но никогда не подвергал ее сомнению. Или же тачертавщина, что произошла сегодня ночью.

Он должен был убить этого больного ублюдка. Не существовалоникакого другого объяснения. Он не понимал, почему Райли позволила ему уйти.Может быть он должен был признаться… Да, но о чем? О том, что он пришел туда снамерением убить, а потом –

Головная боль запульсировала в его лобной доли, непозволяющая думать ни о чем кроме нее. Единственное, что было возможно, так этозастонать и закрыть глаза, что было бы не самым лучшим выходом, сидя за рулеммотоцикла, который представлял из себя, фактически, лишь двигатель иприкрученное к нему сиденье.

 Заставляя себя, сосредоточится на дороге и ни на чембольше, он почувствовал значительное облегчение, когда удары в его черепе стализатихать, и он повернул на своем повороте.

Дом, в котором он жил, находился в районе, где было полноучителей, медсестер и торговых представителей. Здесь было много маленькихдетей, и обустроенных жителями дворов, что означало лишь то, что летом здесьвероятно будет куча травы, но, по крайней мере, ее хотя бы будут регулярноскашивать.

Век же был отшельником: У него не было ни жены, ни детей, ион никогда не собирался становиться окольцованным или садовым мальчиком. Ксчастью, его соседи по обе стороны от его почтового ящика любили подстригатьгазоны в его дворе, так что ему даже не приходилось об этом задумываться.  

Хорошие люди. И кто им сказал, чтобы они чувствовали себя вбезопасности, живя по соседству с полицейским.

Покажите им то, чего они не знали.

Его двухэтажный дом был примерно таким же фантастическим иуникальным, как копейка в семидесятых. В которых, как оказалось, это место впоследний раз и было обклеено обоями.

Подъехав вплотную к гаражу, он спешился и оставил свой шлемвисеть на руле. В этом районе происходило не так много преступлений – так чтоего соседи со своим скосом травы получали не равную сделку по многим пунктам.

Он направился в сторону двери, прошел через прихожую и вошелна кухню. Сюда попадало не так много еды: у него было несколько пустых коробокиз-под пиццы на стуле, а также несколько погибших солдат из Старбаксаокружавших раковину. На половину вскрытая почта свободно раскинутая на столе.Ноутбук был закрыт в течении целого дня радом с книгой Валпака, которую онникогда не собирался открывать и счета, которые еще пока были не просрочены,но, вероятно, скоро будут, потом что плевать он хотел на эту оплату во время.

Он был всегда слишком занят, чтобы проверить записи иливыйти в интернет и оплатить.

Боже, единственное различие между этим местом и егокабинетом на работе был лишь тот факт, что наверху была большая двуспальнаякровать. На которой он был очень хотел увидеть обнаженного офицера Райли.

Прихватив мусорный мешок из-под кухонной мойки, он поднялсяна второй этаж, думая о том, что придется нанять уборщицу, чтобы она приходилахотя бы раз в неделю, иначе в конечном итоге здесь все зарастет паутиной итолстым слоем пыли, скопившимся под диваном. Но это место не было его домом иникогда не станет. За четыре прошедших месяца Пайн-Сол 409 так и не стал болееуютным.

Но, по крайней мере, редкому птенчику, каковым он и был, всеже нужно было иметь хоть что-то более или менее приличное, куда он мог бывозвращаться.

Его спальня была в передней части дома, и единственным, чтобыло в ней, так это большая кровать и стол. Его ботинки, носки и брюки полетеливниз. Водолазка также полетела следом. Когда он начал снимать свои черныебоксеры, он старался не думать, как офицер Райли будет осматривать их. Простоне собирался.