Он прислушался, но никаких подозрительных звуков не было, только обычные для леса: щебет птиц, скрип деревьев, хлопанье крыльев. Облегченно вздохнув, Сафир подумал, не развести ли костер, но, поразмыслив, понял, что это будет слишком рискованно, да и не темно еще — солнце только коснулось вершин вековечных сосен.

Он решил переночевать в лесу. В конце концов, сегодня он все равно уже не успеет никуда добраться, а вот укрытие ему не помешает. Рубить и ломать ветки он не стал, чтобы не производить лишнего шума. Просто набрал сухого валежника и сложил между деревьями, где места было побольше, костерок, но не разжег его, решил дождаться темноты. Огня за деревьями никто не увидит, а дым на ночном небе почти не заметен, не то что днем.

Время до наступления темноты прошло в бездействии. Сафир сидел на траве или прогуливался между деревьями, потом взял какую-то ветку и принялся строгать, пока не извел всю на стружки. Наконец солнце скрылось за горизонтом. Этого Сафир, конечно, не увидел, поскольку его окружали деревья, но небо потемнело, и стало ясно, что наступила ночь. Тогда он зажег костер и прислонился к стволу пихты. Он благодарил богов за счастливое избавление и думал о том, как легко судьба бросает человека из императорского дворца в руки пиратов, заставляя его пробираться домой окольными путями и воровать, чтобы свести концы с концами.

Небо над ним становилось все чернее, и луна казалась огромной серебряной монетой, вокруг которой рассыпалась алмазная пыль звезд.

Вдруг где-то вдалеке между деревьями Сафир заметил движущийся огонек — словно некто нес в руке факел. Он быстро вскочил на ноги и притоптал свой костерок. Кто это мог быть? В такой глуши… А может быть, это вовсе и не глушь? Возможно, стоит пройти немного вперед и окажешься на дороге, по которой незамеченным удастся пробраться в Урдисабан? Сафир задумался, не спуская глаз с покачивавшегося огонька, то пропадавшего, то снова появлявшегося в темноте. Наконец он решил рискнуть и сходить на разведку. Оставив жеребца привязанным к дереву, он двинулся в направлении огонька, стараясь ступать как можно тише, что, конечно, у него не вполне получалось.

Через некоторое время Сафир понял, что почти догнал загадочный огонек, и теперь он был уверен, что это действительно факел, который кто-то несет в руке. Раздвинув несколько мохнатых еловых веток, он увидел большую поляну, в центре которой стоял на шести толстых столбах длинный бревенчатый дом с двускатной крышей и коньками, вырезанными в виде волчьих голов. К нему направлялся высокий старец в длинной коричневой хламиде, препоясанный простой веревкой. В одной руке он держал горящую сосновую ветку, а в другой — корзину, прикрытую тряпицей.

Оглядевшись по сторонам и никого больше не заметив, Сафир решительно вышел на поляну. Услышав шум, старец обернулся и при виде незнакомца нахмурился. Несколько секунд царило молчание, потом Сафир шагнул вперед и сказал:

— Славная ночь для прогулок.

Старик не ответил, только мельком взглянул в сторону дома, словно там кто-то был и мог в любой момент появиться.

— Меня зовут Эрем, — придумал на ходу Сафир, — я еду на запад. Решил переночевать в этом лесу, но заблудился. Не скажешь ли ты мне, почтенный, как выбраться на дорогу?

— Смотря на какую, — отозвался старец. Голос у него оказался низкий, и слова он произносил неспешно. — Есть одна в той стороне, — и он указал на юг.

— Нет, — поспешно возразил Сафир, — там я встретил мародеров и насилу скрылся. Нет ли иного пути?

— Ты хочешь попасть в Урдисабан? — спросил старик, помолчав.

— Именно так. В Лиам-Сабее стало неспокойно.

— Ты бежишь?

— Увы, — Сафир развел руками.

— Ты не похож на крестьянина, хоть и одет по-мужицки, — заметил старец, ставя корзинку на землю. — И говор у тебя другой.

— Я родом из Урдисабана, — ответил Сафир. — В Лиам-Сабее оказался случайно. Мне нужно как можно быстрее вернуться в Тальбон.

— Вот как? — брови старца поползли наверх. — Далеко же тебя «случайно» занесло.

— Так получилось. — Сафир подошел ближе, стараясь в то же время не напугать старика, но тот не проявил никаких признаков беспокойства.

— Боюсь, я не смогу тебе помочь.

— Почему? Разве нет иной дороги, кроме той, что на юге?

— Есть, конечно. Только если ты расскажешь о нас в Тальбоне, многим придется плохо. Мне очень жаль.

— О вас?

Старик многозначительно указал на дом за своей спиной.

— Почему ты решил, что мне есть дело до какой-то хижины в лесу?

— Не притворяйся. Ты знаешь, кто мы, и пришел сюда не случайно. Странно только, что ты один. Или, может быть, твои дружки прячутся поблизости? — старик обвел взглядом лес.

— Может быть, — ответил Сафир. — Что ж, раз ты не хочешь помочь мне, я сам найду дорогу.

— Нет, ты меня не понял, — старец покачал головой, — я не могу выпустить тебя отсюда.

— Боюсь, это не в твоей власти, — заметил Сафир, быстро окинув взглядом тщедушную фигуру.

И тут старик пронзительно крикнул — как-то по-особому, словно животное или птица, — и через несколько секунд из дома выскочили вооруженные короткими мечами люди. Они не походили на воинов, скорее на крестьян. Увидев Сафира, они без лишних слов кинулись к нему с явным намерением убить.

— Это шпион! — крикнул старик, указывая на него пальцем. — Не упустите, иначе всем нам конец!

Сафир бросился бежать. Он запомнил дорогу к своей стоянке, но сомневался, что успеет удрать верхом, поэтому взял чуть левее — туда, где лес казался гуще. Преследователи не отставали. Это и неудивительно: они явно знали окрестности не в пример лучше впервые оказавшегося здесь Сафира.

Оставалось одно: драться. Но в лесу размахивать оружием не так просто, особенно если повсюду ветки и деревья. Сафир обернулся и увидел тяжело дышавшего мужика, который топал за ним по пятам. Развернувшись, он выхватил нож и метнул изо всей силы. Лезвие удачно вошло в грудь — скользнуло между ребрами и пробило сердце. Преследователь захрипел и рухнул лицом вперед во влажный мох. Сафир нашел глазами следующего противника. Теперь из оружия у него был только топор. Его тоже можно метнуть, но оставаться с голыми руками не хотелось. Сафир пошел погоне навстречу. Первый крестьянин увидел своего мертвого товарища и остановился, слегка растерявшись. За его спиной маячили остальные, человек пять или шесть. Сафир поднял топорик, предлагая сразиться. Мужик ухмыльнулся и продемонстрировал меч.

— Хорошая железка, — одобрил Сафир, приближаясь. — Как раз мне пригодится.

Крестьянин замахнулся, но неуклюже: задел концом лезвия ветку, и на него посыпались сосновые иголки. Было видно, что обращаться с оружием он не умеет. Сафир усмехнулся и всадил топорик незадачливому противнику в лоб. Подхватив выпавший из разжавшейся руки меч, он встал в оборонительную позицию: в одной руке топор, в другой — трофейный клинок.