– Э-э-э, сбавьте обороты. Кое-кто из таких может попасть в присяжные. Впрочем, до присяжных вряд ли дойдет. И вообще до суда. Сделайте-ка мне одно одолжение.

– Какое?

– Нажмите на обновление.

Он не понял, что она от него хочет, и тогда Эстер сама протянула руку и нажала на стрелочку вверху. Видео перезагрузилось. Эстер указала на количество просмотров. За последние минуты две оно подпрыгнуло с 289 000 до 453 000.

– Поздравляю, – сказала Эстер. – Ваша популярность растет с бешеной скоростью.

Саймон бездумно уставился в окно, за которым неясным пятном вырисовывались знакомые зеленые очертания парка. Водитель свернул от Центрального парка налево, на Западную Шестьдесят седьмую улицу.

– Опаньки, – пробормотала Эстер.

Саймон повернулся.

Прямо перед его подъездом припарковались вторым рядом телевизионные фургончики. За деревянными переносными ограждениями стояло человек двадцать-тридцать протестующих. На ограждении надпись:

ЗА ОГРАДУ ПРОХОД ЗАПРЕЩЕН

ПОЛИЦЕЙСКОЕ УПРАВЛЕНИЕ НЬЮ-ЙОРКА

– Где ваша жена? – спросила Эстер.

Ингрид. Он совершенно забыл о ней и о том, как она отнесется ко всему происходящему. И еще он понял, что совершенно забыл о времени и понятия не имел, который теперь час. Он посмотрел на часы. Полшестого вечера.

– На работе, – сказал Саймон.

– Она ведь врач-педиатр, верно?

– Да, – кивнул он, – в Нью-Йоркской пресвитерианской больнице на Сто шестьдесят восьмой улице.

– Во сколько она заканчивает?

– В семь вечера.

– Домой едет на машине?

– Нет, на подземке.

– Позвоните ей. Тим ее подберет. А дети где?

– Не знаю.

– Им тоже позвоните. У нашей фирмы имеется квартира в центре. Ночь можете провести там.

– Мы можем снять номер в гостинице.

Эстер покачала головой:

– Вас там легко вычислят. В нашей квартире вам будет удобней… и не беспокойтесь, это не бесплатно.

Он промолчал.

– Саймон, если сами не станем гнать волну, это все тоже пройдет. Завтра уже, от силы послезавтра, эти придурки перекинутся на новые скандалы, у них ведь нюх на все, где жареным пахнет. Продолжительность концентрации внимания в Америке нулевая.

Он позвонил Ингрид – оказалось, что сегодня она работает в реанимации, пришлось воспользоваться голосовой почтой. Саймон оставил ей подробное послание. Потом позвонил Сэму, но тому уже все было известно и так.

– Больше миллиона просмотров, – сообщил Сэм; он был ошарашен и слегка напуган: новость произвела на него впечатление. – Не могу поверить, что это ты вырубил Аарона. Ну надо же.

– Я просто пытался догнать твою сестру.

– А все представлено так, будто ты богатый хулиган.

– Да нет, все было не так.

– Да, я знаю.

Молчание.

– Ну, в общем, этот шофер, Тим… он отвезет тебя…

– Да не волнуйся, я переночую у Бернстайнов.

– Ты уверен?

– Да.

– Его родители не будут против?

– Ларри говорит, без проблем. После практики я пойду с ним, вот и все.

– Ладно, если считаешь, что так будет лучше.

– Так будет проще.

– Пожалуй, это разумно. Но смотри, если передумаешь…

– Хорошо, я все понял, – сказал Сэм и потом понизил голос. – Я видел… то есть… в общем, Пейдж на том видео… она так выглядела…

Снова молчание.

– Да, – сказал Саймон. – Понимаю.

Дочери Ане Саймон звонил три раза, все никак не мог дозвониться. Никто не отвечал. В конце концов он увидел, что она пытается ему перезвонить. Он ответил и услышал в трубке чужой голос.

– Привет, Саймон, это Сьюзи Фиске.

Сьюзи жила на два этажа ниже. Ее дочь Делия с трехлетнего возраста ходила с Аней во все образовательные учреждения, начиная с группы Монтессори.

– С Аней все в порядке? – спросил он.

– Да, все хорошо. То есть не волнуйся и все такое. Она просто очень расстроилась. Из-за этого видео, ты понимаешь, о чем я.

– Она его посмотрела?

– Да. Ты знаешь Алиссу Эдвардс? Она показывала всем родителям, когда они приехали за детьми, а дети уже всё знали… знаешь, как это бывает. Языками мололи без остановки.

Да, он знал, как это бывает.

– Передай, пожалуйста, трубку Ане.

– Саймон, я не думаю, что это хорошая мысль.

«Плевать мне на то, что ты там думаешь», – пронеслось у него в голове, но вслух этого он говорить не стал, – возможно, после недавней вспышки кривая его обучаемости резко подскочила.

Впрочем, Сьюзи ни в чем не была виновата.

Он откашлялся и повторил, стараясь говорить как можно спокойнее:

– Прошу тебя, передай, пожалуйста, трубку Ане.

– Я попробую, Саймон, конечно.

Должно быть, она отвернулась от трубки, потому что голос ее теперь звучал глуше, словно издалека.

– Аня, твой папа хотел бы… Аня!

Теперь все звуки были слышны еще более приглушенно. Саймон ждал.

– Она молчит, только головой мотает. Послушай, Саймон, она может оставаться у нас, сколько понадобится. Попробуй позвонить еще раз попозже, или Ингрид ей позвонит после работы.

А в самом деле, зачем настаивать? Незачем.

– Спасибо, Сьюзи.

– Ты прости, если что не так.

– Спасибо тебе за помощь.

Он отключился. Эстер сидела рядом с мороженым в руке, смотрела прямо перед собой.

– Держу пари, вы жалеете о том, что отказались от мороженого. Тим!

– Да, Эстер?

– У нас в холодильнике еще осталась та порция?

– Да.

Водитель протянул ей мороженое.

Она взяла его и показала Саймону.

– А стоимость мороженого в счет включаете? – спросил он.

– Лично я нет.

– А ваша фирма?

Она пожала плечами:

– Иначе зачем бы я так настойчиво вам предлагала?

Эстер протянула Саймону мороженое. Он откусил, и ему сразу стало легче.

Но ненадолго.

Квартира адвокатской конторы располагалась в деловом небоскребе прямо под офисом Эстер, и это говорило само за себя. На полах ковры бежевого цвета. Мебель тоже бежевая. А также и стены. Декоративные подушки… опять бежевые.