Я не понимаю, как система, которая не обладает сознанием, когда-либо имела бы причину для порождения таких мыслей, не говоря уже о том, как интеллектуальная система сможет понять их. Без наличия опыта в сознании нет никакого различия, на которое мог бы ссылаться зомби Чалмерса. Объяснение Чалмерсом того, как зомби все еще мыслит в теории, состоит в том, что язык и концепции сознания могут быть встроены в программу зомби. Робота, безусловно, можно запрограммировать так, чтобы он описывал конкретные процессы, такие как «видение желтого», когда он обнаруживает определенные длины волн света, или даже говорил о «чувстве злости» в определенных обстоятельствах, фактически не осознавая и не чувствуя ничего. Но кажется невозможным, чтобы система обнаружила различие между сознательным и бессознательным опытом в целом, не имея фактического сознательного опыта в качестве ориентира. Когда я говорю о тайне сознания – имея в виду что-то, что я могу различить, удивиться и приписывать (или не приписывать) другим сущностям, – мне кажется крайне маловероятным, что я бы делала это, не говоря уже о том, чтобы посвятить этому так много времени, не чувствуя опыта, на который я ссылаюсь (потому что в качественном опыте вся суть, и без него я не могу ничего о нем знать). И когда я обдумываю эти идеи в своем уме, тот факт, что мои мысли связаны с сознательным опытом, предполагает, что существует своего рода обратная связь и что сознание влияет на работу моего мозга. В конце концов, мой мозг может думать о сознании только после его переживания (можно было бы предположить).

Однако кроме одной этой воронки, в которую я часто попадаю, большинство наших предчувствий о том, что считается свидетельством сознания, влияющего на систему, не выдерживают тщательной проверки. Поэтому мы должны пересмотреть предположения о роли, которую сознание играет в поведении, поскольку эти предположения естественным образом приводят к выводам, которые мы делаем о том, что такое сознание и что вызывает его возникновение в природе. Все, что мы надеемся раскрыть с помощью исследований сознания – от установления, находится ли данный человек в сознательном состоянии, до точного определения того, где в эволюции жизни впервые возникло сознание, до понимания точного физического процесса, порождающего сознательный опыт, – информируется нашей интуицией о функционировании сознания.

Когда мы говорим о сознании, мы обычно имеем в виду «я», которое является субъектом всего, что мы испытываем, – кажется, все, что мы осознаем, происходит с этим «я» или вокруг него. Мы обладаем тем, что чувствуется как единый опыт, с событиями в мире, которые разворачиваются перед нами интегрированным образом. Но, как мы видели, за это отчасти ответственны процессы сращивания, давая нам иллюзию того, что физические явления полностью синхронизированы с нашим сознательным переживанием их в настоящий момент. Сращивание также помогает закрепить другие перцепции во времени и пространстве, такие как цвет, форма и текстура объекта, – все они обрабатываются мозгом по отдельности и сливаются друг с другом, прежде чем прийти в наше сознание как целое. Иногда процессы сращивания прерываются из-за неврологического заболевания или травмы, оставляя страдальца в запутанном мире, где зрительные образы и звуки больше не синхронизованы (дизъюнктивная агнозия) или знакомые объекты видны по их частям, но не распознаются как целое (визуальная агнозия).

Даже со здоровым мозгом мы иногда можем уловить небольшие сбои в сращивании, проливающие свет на иллюзию, которую он обычно создает для нас. Несколько месяцев назад я пошла за стаканом воды посреди ночи, когда услышала громкий грохот снаружи. По какой-то причине, возможно, из-за того, что я была в полусне, я испытала этот момент необычным образом: я испытала реакцию испуга своего тела, прежде чем услышала звук удара. На короткое мгновение я почувствовала, что реагирую на что-то, чего «я» еще не услышало.

Представьте себе, каким был бы ваш опыт, если бы сращивание вообще не происходило – если, например, играя на пианино, вы бы сначала видели, как ваш палец нажимает клавишу, затем слышали ноту, а позже окончательно чувствовали, как молоточек клавиши опускается. Или представьте, что процесс сращивания был бы испорчен, и вы бы обнаруживали себя бегающим, прежде чем услышали лай свирепой собаки. Без процессов сращивания вы можете вообще не чувствовать себя собой. Ваше сознание будет больше похоже на поток опыта в определенном месте в космосе, что будет намного ближе к истине. Можно ли просто осознавать события, действия, чувства, мысли и звуки – все это в потоке сознания? Такой опыт не редкость в медитации, и многие люди, включая меня, могут засвидетельствовать это. «Я», в котором мы, по-видимому, живем большую часть (если не все) времени – локализованный, неизменный, твердый центр сознания, – это иллюзия, которая может быть замкнута на саму себя, без изменения нашего восприятия мира каким-либо другим способом. У нас может быть полное осознание обычных зрительных образов, звуков, чувств и мыслей при отсутствии чувства «себя», которое является приемником звуков и мыслителем мыслей. Это вовсе не противоречит современной нейронауке: было обнаружено, что область мозга, известная как сеть пассивного режима работы, которая содействует, по мнению ученых, нашему самосознанию, во время медитации подавляется[31].

Есть и другие способы временно приостановить чувство самости. Известно, что психоделические наркотики, такие как ЛСД, кетамин и псилоцибин, успокаивают контуры мозга, которые соединяют парагиппокампальную извилину и ретроспленальную кору в сети пассивного режима работы мозга, что объясняет, почему люди описывают потерю чувства себя, находясь под их влиянием[32]. Ученые изучают опыт применения психоделических наркотиков и связанной с ними мозговой активности с помощью МРТ (функциональных МРТ-сканирований). Находясь под влиянием этих препаратов, участники сообщают о своем опыте, варьирующемся «от парения и нахождения внутреннего мира до искажений во времени и убежденности в том, что “я” распадается». Многие люди предполагают, что сознание и ощущение «себя» идут рука об руку, но ясно, что в те моменты, когда люди сообщают о снижении самоощущения, сознание остается полностью присутствующим. Как объясняет Майкл Поллан в своей книге «Как изменить свой разум» о научном исследовании психоделиков: