Ну раз понял, то не будем его дальше пугать. Да, Гримлок?

Зверь вновь оскалился, услышав меня, и медленно — не отрывая глаз от парня — залез обратно в гараж, подцепив языком ручку двери и прикрыв её.

— Стоит признать, — передёрнул плечами Митяй. — Я впечатлён.

То ли ещё будет!

Я хмыкнул, махнул рукой и мы начали спускаться в бункер через вход «В». Ещё на подходе, заметив мощные стальные двери, парень явно заинтересовался, но вопросов не задавал. А, нет, всё же спросил:

— Дмитрий Борисович, а куда мы идём?

Его волнение понятно. Сначала его скрывали о рода, который желает отомстить за оскорбление и наследника, потом привезли сюда, а теперь в полном молчании куда-то ведут. Вдруг я продался Брюлловым и его жизни грозит опасность? Такой вариант возможен, даже если я сначала помог. Но мне было лень просто так чесать языком, лучше всё показать.

Бункер если и заинтересовал парня, то не со стороны архитектуры и укреплений, а материала из которого он был создан. Он то и дело останавливался, касался стен, дверей и балок, кивая своим мыслям. А уж когда мы дошли до лаборатории, то его, что называется, прорвало!

— Чтоб меня черти драли! — воскликнул Митяй и, чуть ли не толкнув меня плечом, влетел внутрь.

Подтверждая свой опыт, он начал осматривать оборудование цепким взглядом, брать в руки различные склянки и колбы, задержался у атанор, затем посмотрел хранилища ингредиентов. И всё это сопровождалось отборным матом восхищения. А когда он выдохся, то замер в центре лаборатории, тяжело вздохнул и взглянул на меня.

— Если мы договоримся, то эта лаборатория будет твоей, — подтвердил я его мысли, будто прочитал их, отчего лицо парня вытянулось в полном шоке.

Он вновь осмотрелся, погладил стекольное покрытие стола и хрипло спросил:

— Что я должен сделать?

— Для начала — ответить на мой вопросы касательно твоей проблемы, — улыбнулся я и заметил, как он скривился. — Затем, как мы её решим, взяться за работу.

— Какую именно? — его больше интересовала именно наука, чем собственная жизнь. — То, что я увидел, наводит на мысли, но… это безрезультатно. Структура не будет устойчивой.

И он это понял только заглянув в хранилище? Интересненько…

Вот только я не стал с ним спорить и сказал лишь:

— Восемьдесят семь процентов.

Его глаза расширились, грозясь вылезти из орбит, а эмоции буквально взорвались!

— Н-но… как⁈ Кто⁈

— Я, — сразу понял, о чём речь.

Всё ещё находясь в полном шоке, он по-иному посмотрел на меня, словно впервые увидел. Широкая, даже немного безумная, улыбка озарила его лицо и он произнёс:

— Внешность обманчива… Да…

Я ответил ему своей улыбкой и подмигнул:

— В точку. Ну так что?

— У меня только два вопроса, Дмитрий Борисович, — немного задумался он. — Что мне нужно подписать, и когда начинаем?

Глава 4

Подписание бумаг о неразглашении секретов и контракт о сотрудничестве, у Митяя не вызывало никаких вопросов. Парень и сам понимал, что я его единственный шанс на хоть какую-то жизнь, где не придётся прятаться и скрываться от Брюлловых. А то, что те уже в печёнках у него сидели, он поведал особенно рьяно. Как минимум два рассказа о том, как он чуть не погиб, пытаясь сбежать от нашедших его в Москве бойцов этого рода, расставили всё по местам.

И вот здесь был тонкий момент, ведь Брюлловы не были дураками, и хоть у них заняло определённое время, но они поняли, кто именно дал протекцию нужному им человеку. Терентий сообщил, что с ним на связь вышел поверенный этого рода и в угрожающей манере поинтересовался, по какому это поводу род Беловых решил защищать парня.

Что ж, ответ они получили, и также предостережение, что в следующий раз диалог стоит вести более приземлено. Разумеется, подобное вызвало целую бурю негатива и ещё больше угроз. Да таких, что даже вечно спокойный Терентий в лестной форме объяснил умственные способности поверенного Брюлловых.

— Да что с ними разговаривать, — фыркнул Ефрем, когда эта тема поднялась за ужином. — Приставить их к ногтю и весь вопрос!

— Нельзя объявлять войну без веской причины, — спокойно парировал мой дед, разрезая стейк на своей тарелке. — Грань они не перешли, а значит ждут от нас именно этого хода.

— Не хочу соглашаться с этим дряхлым брюзгой, — кивнул Агарес на Ефрема. — Но он прав. Разговор со слабаками — удел трусов. Проще раздавить их, утопить в крови и забыть. Остальные, на примере страха, больше не рискнут что-либо вякать.

Другого от Агареса я не и ждал. Он всегда решал вопросы с позиции силы, и это действенный способ, но мне не нужна была лишняя кровь. Каждый меч и способный его держать боец будет на перечёт, когда Неназываемый придёт в этот мир. И если есть возможность избежать лишних смертей, то лучше рассмотреть сначала именно её.

— Дорогой, судя по твоему лицу, у тебя уже есть план? — подала голос Лилит, заметив мою задумчивость.

— У него всегда есть план, — как само собой разумеющееся заметила Снежинка. — Это же Райнер!

Дед на её высказывание, а именно на моё истинное имя, немного поморщился. Тяжело ему всё ещё принять тот факт, что у внука была иная жизнь.

— Это не то, что бы план, но может сработать, — кивнул я, подцепив вилкой лист салата. — Вопрос лишь в том, помогут ли Морозовы.

— Хм, может сработать, — дед сразу понял о чём речь, а вот остальные — нет. — Но Паша, с большой вероятностью, откажет.

И он был прав. Брюлловы и Морозовы, как кошка с собакой. Не знаю, в чём причина и там, вроде как, давняя вражда, но факт есть факт. Именно поэтому наследник Брюлловых до сих пор прикован к постели, ведь только Морозовы способны поставить его на ноги, а они этого делать не будут и не хотят. Впрочем, не отрицаю того, что Брюлловы искали иные способы помочь наследнику, но что-то у них не вышло.

— Не попробую — не узнаю, — озвучил я уже принятое решение. — Мне в любом случае нужно будет улетать в Москву на несколько дней, поэтому стоит рискнуть. Если получится, то вопрос с Митяем будет