но вот всякие мелочи иногда случались. И Императрица старалась не упускать шанса, как бы в шутку, но в то же время со всей напускной строгостью, поругать Павла Павловича.

Вот и сегодня она взяла в руки булочку с вишней и чашку с лучшим в Империи чаем, который стоил, как хороший такой автомобиль, и села на удобный диванчик перед телевизором.

Только стоило ей посмотреть на экран, как она резко закашлялась, чуть было не подавившись. Сначала она не поверила своим глазам, но потом откашлялась, проморгалась, и, резко достав магфон, набрала номер, который должен был отвечать ей в любое время суток.

— Алло, Ваше Величество, что случилось? — после третьего гудка послышался сонный голос из трубки.

— Паша, быстро ко мне! Можешь прямо в халате идти, времени мало! — Императрица не стала церемониться с подчинённым.

— Бегу, Ваше Величество! Через пять минут буду, всё в порядке? — Павел быстро проснулся и пришёл в себя, озаботившись столь срочным поручением.

— Ну не знаю, не знаю, Паша, но ты должен это увидеть, — задумчиво проговорила Ольга Анатольевна, — и у меня будут к тебе вопросы, Паша, почему у нас по одному из главных каналов показывают Лавинина, который с улыбкой ведёт беседу, пока его отряды уничтожают людей какого-то графа. И почему я об этом узнаю́, только включив телевизор. У тебя там что, в ведомстве, вообще работать никто не хочет?

— Уже подбегаю, Ваше Величество! Сейчас всё обсудим, — князь уже осознал свою промашку и хотел сгладить углы, — опять этот Лавинин, как же он надоел.

— А чего это он тебе надоел? Это должна быть только моя головная боль, по-твоему? — Императрица начинала всерьёз злиться. — Поверь мне, Паша, тебе ещё долго с ним работать в тесном сотрудничестве, особенно учитывая то, что я сейчас вижу.

Императрица положила трубку, а через четыре минуты сорок две секунды в комнату вбежал запыхавшийся Темников. Благо ночевал он сегодня в Кремле, проработав допоздна. Князь сразу уставился в телевизор, и его глаза округлялись с каждой секундой всё больше.

— Виктор Николаевич, а что это за силу такую использует этот совсем молодой маг? — Марина Мармеладова задавала очередной вопрос Лавинину, глядя на него как-то совсем уж по-кошачьи. — Думаю, многим телезрительницам после сегодняшнего эфира захочется узнать о нём как можно больше.

— А, это Артур, он не так давно вступил в наши ряды, но уже успел себя зарекомендовать, как отличный боец, — Лавинин спокойно отвечал на вопросы, улыбаясь, пока на экране происходило форменное истребление магов-защитников поместья. — Он антимаг. Умеет… всякое. Ну а заинтересованным телезрительницам могу сказать, что сердце Артура пока свободно, насколько я знаю, и они смогут познакомиться с ним, приехав в Лавинино.

— Он что, во время военных действий занимается рекламой своего города и устраивает личную жизнь вассала? — Темников был в шоке.

— А это ты мне скажи, Паша, почему я ничего не знаю об этих военных действиях? — Императрица сердито смотрела на главу тайной канцелярии. — Ты же понимаешь, что безопасность Лавинина сейчас находится на одном уровне с моей? От него слишком многое зависит.

— Ну-у-у-у, судя по тому, что я вижу, его безопасности ничего не угрожает, — задумчиво протянул князь, поймал злой взгляд Императрицы и резко опомнился, — ко мне поступали сведения, что на его работницу напали какие-то наёмники, но я не придал этому большого значения. Её охрана как раз из вот этого антимага и ассасина справилась с нападавшими без проблем.

— И ты решил умолчать об этом⁈ — государыня гневалась всё сильнее. — Паша, ты, может, не понимаешь чего-то? Я что приказала?

— Чтобы вся информация о графе сразу поступала к Вам, Ваше Величество, — Павел виновато покосился в сторону, — но я же не знал, я думал — это всё ерунда. Аристократы постоянно грызутся, тем более у Лавинина идут войны родов.

— Ах, ты думал? Может, ты, Паша постарел, и мне пора искать другого человека на твою должность?

— Никак нет, Ваше Величество! — Темников заметно побледнел. — Я понял свою ошибку, больше такого не повторится!

— Очень надеюсь, Павел Павлович, а теперь давай смотреть дальше, интересно же. Чай будешь?

— Не откажусь, Ольга Анатольевна, спасибо.

Тем временем картинка переключилась на третий объект, и в камеру попал огромный драконид, который стремительно продвигался в сторону защищённого здания.

— Паша, а это что за существо? — Императрица уже устала удивляться.

— Виктор Николаевич, а кто это? — ведущая, кажется, разделяла негодование государыни.

— А, это Игорёк, анимаг, вместе с Артуром вступил в мой отряд недавно, — Лавинин отвечал как ни в чём не бывало, — надеюсь, что в скором времени сможет превращаться в дракона, но пока только вот так.

— Паша, а как мы пропустили такой кадр? Напомни мне, пожалуйста, он же его в канцелярии достал? — Ольга Анатольевна ела уже четвёртый бутерброд, сама того не замечая.

— Не могу знать, Ваше Величество, — Темников недоумённо пожал плечами, — но обязательно выясню.

Картинка вернулась на поле битвы, а там уже вовсю разворачивалось самое настоящее представление. Довольно большое здание сейчас оказалось полностью заморожено, но защитникам удалось пробить слой льда и сделать небольшой проход. Они выбегали на улицу, но тут же падали от атак огромного ящера и странного парня с громадным мечом и бутылкой в руках. А на расстоянии метров двадцати их поддерживала телекинезом хрупкая и красивая девушка.

— Паш, а как так получилось, что вот это вот всё происходит? Да ещё и в прямом эфире, — Императрица доела все бутерброды и приступила к поглощению красной икры ложкой, — я понимаю, он маг пространства, сильный дар, все дела. Но откуда он взял всех этих людей? Они же с лёгкостью уничтожают то, что этот недальновидный Чернов строил годами? Я отказываюсь верить в такое быстрое развитие.

— Ваше Величество, не могу знать, но могу предположить, — Темников тоже не замечал, с какой огромной скоростью поглощает еду, — вероятно, граф имеет ещё какие-то секреты, о которых Вам не рассказал. Иначе, я никак не могу объяснить наличие столь большого числа магов такой силы в его гвардии.

— Может и так, Паша, может и так… — Ольга Анатольевна задумалась, — Но что-то мне подсказывает, что Виктор был честен со мной. Тут что-то другое. Неужели у него