Иштар словно опомнилась, одернула себя, быстрее забираясь в высокую неудобную машину. Почему– то вид поджидавшего их снаружи джипа ее удивил, заставив на пару мгновений застыть на месте… Что она надеялась увидеть? Верблюда или злосчастный мотоцикл? Смешная…

– Пей,–  не глядя на нее, протянул железную флягу с водой, предварительно сам из нее отпив. Иштар жадно припала к заветной влаге, только сейчас чувствуя, как же сильно она была обезвожена после всех проведенных с ней экзекуций. Скажи ей еще день назад, что она будет преспокойно пить с того же горла, что и чужой, посторонний человек, она бы неверяще и брезгливо рассмеялась… Наши принципы и «красные линии» – , пожалуй, самое переменчивое из всех «нет», которые только может произнести человек… Никогда не зарекайся… То, что сегодня для тебя позор и бесчестие–  завтра станет неизбежным, вынужденным и даже желанным…

Они ехали чуть больше часа, то и дело подбрасываемые на пиках барханов, больно ударяясь всеми возможными частями тела о железный каркас джипа, специально армированного изнутри для езды по песчаному бездорожью–  в случае, если машина бы перевернулась, ее металлический каркас не позволил бы расплющиться внутренней начинке… но если безопасность эта конструкция может и гарантировала, то удобства уж точно не прибавляла… И даже в таком удручающем положении Иштар все равно каким– то чудом удалось провалиться в полусон. Или это она просто была уже настолько измотана морально и физически длинным днем, что природа победила…

Туарег небрежно растолкал ее. Девушка разлепила глаза и увидела перед собой традиционную палатку пустынных жителей Севера Африки, которых встречала превеликое множество, путешествуя по этим краям по работе и из праздного любопытства. Натянутые на тонкие, но крепкие и гибкие, и потому устойчивые перед самумами, гибкие палки, полотна из верблюжьей кожи создавали стены этого архаичного, но практичного жилья бедуинов… И все же это была не типичная палатка в пустыне, к которой она привыкла с детства… Более хлюпкая, более временная что ли… Стало даже как– то не по себе… Это место едва ли можно было назвать надежным прибежищем… А сейчас ей так отчаянно хотелось безопасности… И это жилье человека, который только что отдал за нее три миллиона долларов наличными? Кстати, и вообще, откуда при нем такая наличность? Странно… Нелепо… Сюрреалистично… На секунду в сознание прокралась неприятная догадка, что все произошедшее было подстроено самим им, но… Почему– то Иштар была уверена, что это не так… Туарег производил впечатление кого угодно, но только не подонка, измывающегося над женщинами против их воли…

– Проходи, чего встала,–  сказал снова все так же раздраженно– отстраненно, отодвигая полог шатра. Все это время, за исключением периода, когда она спала–  про этот промежуток она ничего сказать не могла,–  он ни разу даже не посмотрел на нее… Вел себя отстраненно, холодно, пренебрежительно… Ну и пусть… Лучше так, чем терпеть сейчас его подкаты… Ей ведь еще предстояло поговорить с ним, упросить отпустить… Что– то придумать, как– то выкрутиться… Разумеется, правду о себе она ни за что ему не расскажет…

Внутри шатра все оказалось не так плачевно, как выглядело снаружи. Женская и мужская просторные половины, удобные матрасы, застеленные на удивление чистыми простынями. Гигиеническая зона в виде душа–  пусть резервуаром для воды и служила белая канистра сверху, сам он был вполне себе сносно оборудован. Имелась даже зона для приготовления еды, газовый баллон и портативная плита… На ней к изумлению девушки уже дымилась разогретая к их приходу еда в виде лепешек и горячего марокканского чая в ажурном чайнике. Иштар почувствовала и узнала его по ни с чем не сравнимому запаху, создаваемому уникальным набором трав и специй–  мяте, гвоздике, корице и цитрусовой нотки апельсина. И опять странность… До их прихода здесь явно кто– то похозяйничал… Но кто? Как? Ей казалось, на много километров они были одни в пустыне…

– В сундуке справа найдешь полотенца и удобную одежду. Прими душ, а потом поедим,–  он стоял к ней спиной, расстегивая кобуру на поясе. Только сейчас Иштар увидела, что на нем висел пистолет и устрашающего вида нож… Стало не по себе…

Туарег внезапно обернулся на девушку, быстро посмотрел в ее глаза. Словно что–  то почувствовал… Заметил ее выражение лица, словно считал его.

– Вода в канистре горячая, не волнуйся. Солнце за день хорошенько ее нагрело, а ночь еще не успела остудить…–  а потом добавил, как будто немного смягчившись,–  Аль–  Минна мыла тебя под струей шланга с холодной проточной водой?

Девушка молча кивнула, сглотнула образовавшийся ком волнения и отвела глаза. Туарег знал о произошедшем с ней сегодня больше, чем требовалось… Не стала задаваться вопросом, почему…

Сделала все так, как он велел. И только когда убедилась, что плотная белая клеенка закрывает ее тело от его обозрения, а первые капли теплой воды приятно защекотали ее изможденную кожу, блаженно выдохнула, автоматически отключая режим тревоги и настороженности хотя бы на эти недолгие секунды блаженства под теплыми струями воды…

Переодеться в свободный этнический кафтан из мягкого щелка, ласкающего кожу, оказалось вдвойне приятным. Иштар почувствовала себя отдохнувшей, расслабившейся. И только поймав это состояние осознала, насколько голодна. Стресс отступал все дальше, открывая дорогу основным инстинктам. Хороший знак для психики… И не очень для бдительности–  Туарег все еще оставался для нее загадкой… На прекрасного– принца освободителя при всех своих антураже и харизме он не тянул…

К тому времени он уже сидел на ковре и не спеша поглощал пищу. Его лицо все еще было закрыто тагельсмустом. Руки проворно отодвигали синюю ткань в районе губ всякий раз, когда он подносил к ним новый кусок пищи, но лица своего девушке он так и не открыл.

– Говори,–  обратился к ней,–  что тебя гложет?

Как он понял, что она хочет спросить? Как опять считал ее эмоции? Ее отец тоже был очень проницательным человеком. Одного его взгляда в глаза было достаточно, чтобы он раз и навсегда раскусил стоявшего перед ним человека, но Туарег…

Его глаза все еще избегали ее…

– Много чего,–  честно выдохнула Иштар, отвечая на его вопрос….– Могу представить целый список вопросов…

– Ялла (араб.– здесь–  валяй)…

– Начнем с того, что я хочу прояснить, что со мной будет… Что… Что Вы собрались со мной делать и…

Туарег поднял, наконец, на девушку свой коронный ироничный взгляд… Словно марокканский чай, он был словно приправлен щепоткой пренебрежения, парой ложек раздражения и несколькими веточками усталости…

– На, ешь…–  протянул ей темного цвета лепешку, еще горячую и аппетитно пахнущую.

Теперь его глаза все же были на ней. Изучали, испытывали…

Иштар с удовольствием откусила щедрый ломоть, хоть и понимала, что ест… А еще понимала его ход мыслей… Она уже неоднократно угощалась этим сытным и непритязательным блюдом берберских племен Африки, рассчитанным на то, чтобы как можно быстрее утолить голод и напитать организм.

– Знаешь, что это?–  спросил он со скрытой издевкой, явно предвкушая, что девушка сейчас с отвращением дернется и выплюнет, а то и вывернет наружу содержимое своего желудка, как только услышит правду.