в разное время, пытаясь утвердить законность присвоения тем или иным городом, церковью или правителем наследия Римской империи. Константинополю потребовалось завоевание Рима, но изменить представления подданных, просто перекроив карту, нельзя.

Итак, что же нужно, чтобы изменить эту воображаемую карту мира? Иногда нам достаточно увидеть физические, осязаемые символы власти — например, церкви и дворцы, священные предметы или драгоценности короны. В других случаях существует лишь некая бесплотная ментальная реальность — в таком контексте смена фокуса проходит менее определенно и становится очевидной лишь спустя время.

Став столицей Византийской империи, Константинополь стал духовным центром Средиземноморья. Его притяжение было настолько мощным, что на какой-то период он вобрал в себя почти все формы религиозной, культурной и политической власти. Немалую роль в этом сыграли величественные здания и соборы. Но нельзя недооценивать и силу слова, силу убедительной истории, особенно если ее рассказывали людям много лет подряд. Давайте перенесемся назад, в эпоху Велизария, Юстиниана и Феодоры. Рассмотрим историю Даниила, монаха V века, а позже святого, которому ангел возвестил о том, что Константинополь — это центр мира.

В конце V века Даниил оставил свой пост настоятеля небольшого монастыря близ города Самосаты на реке Евфрат и отправился в Алеппо. Он хотел увидеть святого Симеона Столпника, получившего свое прозвище из-за того, что он жил на вершине столпа, высоко над землей, никогда не спускался и пребывал в отдалении от других людей (насколько это возможно в городских условиях). И Даниил, и Симеон были монахами — практиковали относительно новый вид христианского благочестия, зародившийся в IV веке в Египте и распространившийся на римскую Палестину, Северную Африку и в конечном счете Европу. Монахи старались отделиться от мира, чтобы сосредоточиться на делах духовных, спасении своих душ и избежать земных тревог и искушений. Сначала монахи становились отшельниками и жили в пустыне, но со временем начали формироваться общины аскетов под руководством наставника, лидера («аббата», от греческого abbas, что значит «отец»). Симеон был монахом первого типа, а Даниил изначально выбрал второй путь, но он искал более строгую форму служения Богу и поэтому обратился к Симеону за наставлением.

Когда они встретились, Симеон уговаривал Даниила остаться с ним в Алеппо, но тот был полон решимости продолжить путь, чтобы увидеть Иерусалим, а затем отшельником удалиться в пустыню. Впрочем, по словам одного из учеников Даниила, написавшего его житие, у Бога были другие планы. На пути в Иерусалим Даниила обогнал «очень волосатый человек», на вид — тоже монах. Даниил сказал ему, что направляется в Иерусалим, и старик ответил: «Истинно, истинно, истинно, трижды заклинаю тебя Господом, не ходи туда, но иди в Византию, и ты увидишь второй Иерусалим — Константинополь». Какое-то время они шли вдвоем, а вечером Даниил направился в ближайший монастырь, где надеялся устроиться на ночлег. Но когда он оглянулся, таинственный волосатый старик исчез.

Ночью этот странный человек — или, как теперь уже казалось, ангел — вновь привиделся Даниилу и опять велел ему идти в Константинополь вместо Иерусалима. Это прозвучало убедительно. Не смея ослушаться божественного посланника, Даниил повернулся спиной к городу, где был распят Иисус, и направился в новый Иерусалим — столицу Римской империи V века и новый центр христианского мира. По прибытии в Константинополь Даниил, последовав примеру Симеона, взобрался на столп, начал привлекать посетителей, давать советы и служить для общества примером героического христианства.

Константинополь стал политическим и культурным центром, когда притянул Равенну и Италию на свою орбиту. В истории Даниила Столпника сам Бог (посредством ангела) признал новую религиозную реальность. Константинополь стал уже не только новым Римом, но и новым Иерусалимом — домом императора, а вскоре и местом строительства нового храма, которому предстояло затмить все остальные.

Материальное и духовное преобразование Константинополя произошло не в одночасье. Город и новая империя развивались медленно. Но, к счастью, политическая ситуация в конце V — начале VI века оставалась относительно стабильной. В отличие от Западной империи, которая столкнулась с быстрой сменой нескольких лидеров после убийства Валентиниана III, у византийцев были правители с многолетним стажем — Зенон (который посетил Даниила Столпника и правил до 491 года), Анастасий I (491–518 гг.), а затем Юстин I (518–527 гг.).

Юстин I, как и многие другие римские императоры, был талантливым военачальником из простой семьи (скорее всего, крестьянской). Он дослужился до предводителя дворцовой стражи, а после смерти Анастасия I летней ночью 518 года ловко переиграл своих соперников и был провозглашен императором на Большом Ипподроме, который являлся центром гражданской культуры города. Затем семидесятилетний Юстин приказал убить своих бывших соперников, претендовавших на престол. Он окружил себя людьми, которым мог доверять. В их числе был его племянник Юстиниан — тоже из скромной семьи, талантливый политик. Юстиниан всячески поддерживал восхождение своего дяди и в течение нескольких лет, вероятно, управлял большей частью империи. В 527 году Юстин умер от старости, и Юстиниан не упустил свой шанс: он взошел на императорский трон после смерти дяди. Не менее важной для нас является история его супруги Феодоры. Они поженились ближе к концу правления Юстина, когда Юстиниан уже фактически возглавил империю. Феодора тоже имела незнатное происхождение. В то время гонки на колесницах были главным развлечением горожан, и наибольшей популярностью пользовались две партии ипподрома — «синие» и «зеленые». Партии не только содержали лошадей, колесницы и скакунов, но и устраивали в дни скачек развлечения, например травлю медведей и танцы. Феодора родилась примерно в 495 году в семье медвежатника и актрисы. Оба они работали на «зеленых».

Сестра Феодоры была певицей, а сама она, вероятно, выходила на сцену в составе большой труппы мимов. Возможно и даже вероятно, что некоторые ее выступления носили эротический характер. Впрочем, достоверных доказательств нет, и степень порочности, которую ей приписывали критики, объясняется скорее обычным сексизмом.

Феодора стала наложницей — вступила в формальный полубрак, который не обеспечивал стабильности в долгосрочной перспективе, но давал более весомый статус, чем у любовницы, проститутки или содержанки. Она сожительствовала с губернатором провинции, от которого, по некоторым данным, даже родила дочь, но позже отношения распались. Доступ в элитное общество Феодора каким-то образом сохранила и познакомилась с Юстинианом, хотя мы точно не знаем, при каких обстоятельствах это произошло. Нам известно, что Юстиниан способствовал принятию закона, который легализовал браки между бывшими артистами и представителями элиты римского общества. К 523 году Юстиниан и Феодора поженились.

Что мы можем сказать об этой паре? Юстиниан и Феодора, похоже, искренне полюбили друг друга. Императору Юстиниану пришлось заплатить определенную политическую цену за то, чтобы жениться на представительнице низших