держаться вместе! — воскликнул Нед, явно заметивший недобрую тень, скользнувшую по лицу Рэйвена. Никогда он раньше не видел у него такого лица. Он, знавший его с самых первых его дней, растивший его как родного, любимого сына. Никогда, никогда, несмотря на всю нелюдимость и замкнутость этого юноши, не видел в нем Нед злости. Теперь же Артур Рэйвен открывался ему с совсем иной, новой стороны.

— Мы не поссоримся, Нед, будь уверен. Ронни, ты инициатор нашего похождения, ты наш негласный лидер — предлагай дальнейший план действий. Я не собираюсь высиживать в этом доме, как курица в курятнике.

Рон внимательно смотрел на своего друга. Он, как и Нед, чувствовал какой-то страшный холод, исходивший от Артура. Его улыбка превратилась в усмешку, тон становился всё более надменным и отстраненным, взгляд — угрюмым. Даже сейчас он смотрел на Фокса как бы свысока. «Что с тобой, Артур..? Это ведь вовсе не ты…» — подумал Рональд, а вслух лишь весело подтвердил, что их долгая, крепкая дружба воистину неиссякаема.

Назревающие конфликты были улажены, планы обсуждены. Единогласно было принято решение о том, что завтра предстоит первый поход по местам из «легенд» о мистере Хоггарте. В предвкушении предстоящей прогулки, все трое вновь были в приподнятом настроении и, казалось, совсем позабыли о недавних волнениях. Солнце озаряло долину своим ярким радостным светом. Травы ласково шептались с неугомонным ветром, тёмные лесные великаны-деревья стояли в горделивом безмолвии, лишь изредка недовольно ворча на особенно дерзкие порывы проказника, играющего с их макушками. Так незаметно день подходил к концу. Радушные хозяйки вновь собрали всех за столом; снова звучали смех, остроты и звон посуды; снова опускался мягкий вечер, медленно окутывала землю темнота и снова врата в царство Морфея замаячили на горизонте яви и вымысла, ярких миражей. Дом, наконец, затих и потемнел. Но что это? В одном из окон никак не гаснет свеча. В её неровном пламени можно угадать знакомый силуэт. В одной руке, лежащей на столе, юноша держит золотые часы, призывно сверкающие, второй — подпирает голову, упрямо повернутую на будоражащую находку. Спи, Артур, спи. Всё тайное когда-то становится явным.

Глава 7. Хранить ли тайны?

«Опять туман, чёрт бы его побрал… Почему именно сегодня!» Артур угрюмо смотрел в окно. Туман был не такой густой, как вчера, но он был, и это уже омрачало предстоящее путешествие. На небе собрались серенькие облачка, которые могли разразиться дождём в любую минуту, впрочем, ровно с той же вероятностью могли бы так и остаться спокойно висеть над землей, не проронив ни капли. Выход был назначен на десять утра, на часах было семь, а значит, надежда на лучшую погоду всё же была. Постояв с минуту у открытого окна, Артур аккуратно закрыл его, задернул лёгкие шторы и, окинув взглядом комнату, будто кто-то совершенно невообразимым образом мог проникнуть в неё через запертую дверь или материализоваться ниоткуда, достал вчерашнюю находку из ящика прикроватной тумбочки. Ничего нового на часах он не нашел, но они манили его, звали. Он чувствовал себя их полноправным хозяином и уже начал жутко бояться их исчезновения. «Конечно. Конечно я буду аккуратен с вами. Ещё не хватало, чтобы вы исчезли так же неожиданно, как появились» — подумал Рэйвен, пряча часы во внутренний карман своей куртки.

Дом уже начинал пробуждаться. Тихо, стараясь никого не разбудить (а главное — никого не встретить), Артур спустился с лестницы и уже направился к двери, как вдруг…

— Доброе утро, мистер Рэйвен! Куда вы так спешите с утра? — Луиза стояла у лестницы, опираясь на перила, и застенчиво улыбалась, кротко смотря на Артура из-под ресниц.

Собрав волю в кулак и сотворив на своём лице наиболее приятное и доброжелательное выражение, мистер Рэйвен обернулся и, удовлетворив любопытство молодой леди, соблюдая при этом все правила приличия, ловко завершил этот диалог, угрожающий перейти в пространную беседу ни о чём, если бы не предпринятые вовремя меры. «Нет уж, сейчас никто не помешает мне насладиться одиночеством и свежим воздухом» — подумал юноша и направился к уже хорошо знакомой нам уединенной скамейке.

Туман был и вправду не особенно густой. Он не сильно бы помешал небольшой вылазке, но до десяти часов есть ещё много времени, так что перспективы беспрепятственной разведки были. Краешки губ Артура слегка тронула улыбка. Он снова осмотрелся по сторонам, будто мальчишка, забравшийся в сад к соседям с целью наворовать побольше яблок, и достал злополучные часы.

— Что с ними такое..? — прошептал он удивленно уставившись округлившимися глазами на циферблат.

Стрелки описывали какие-то невообразимые кульбиты: крутились то в бешеном темпе, то совсем медленно, то вместе, то строго друг за другом, а то в разные стороны. Но вот, когда бег их ускорился настолько, что они стали практически неразличимы, движение изменилось. Резко замедлившись, они вдруг совсем встали. Удивленный Артур сидел неподвижно, не отрывая глаз от циферблата.

— Невозможно… Мне всё это кажется… Нет, нет, такого просто не может быть! — лихорадочно шептал он, моргая глазами.

Но открытия не заканчивались на этом. Немного придя в себя и вернув себе способность рассуждать здраво, Рэйвен заметил, что минутная стрелка остановилась на цифре III, а часовая — на II. Секундная же разделилась пополам и эти частички остановились на семи тридцати, начав вскоре медленное движение по привычному кругу.

— Боже мой… III после II… Они остановились так, как выгравировано на этой внутренней пластинке… Я ничего не понимаю… — шёпот переходил в беззвучное движение губ. Усталый и практически отчаянный взгляд Артура устремился в никуда. Мысли его разбрелись в разные стороны и никак не хотели собраться вместе.

Налетел ветер и, растрепав длинные волосы юноши, привел его в чувство. Рэйвен спрятал часы обратно в карман и закрыл глаза, пытаясь связать знаковые события последних дней в единую стройную картину. Впрочем, из этого так ничего и не вышло, поэтому он решил вернуться в дом, к тому же, на завтрак опоздать было совсем невежливо.

За столом снова собрались те же лица (чего же ещё можно было ожидать) и уселись именно в том порядке, в котором уже собирались в предыдущие дни. В этом доме, как видно, любили традиции. За завтраком всё было так же не только в плане посадки, но и в поведении собравшихся. Будучи раздраженным и озадаченным уже с самого утра, Артур не принимал никакого участия в беседах и шутках, отвечая лишь на обращенные лично ему реплики с холодной вежливостью. Голова его была забита совсем не тем,