— Здравствуйте, — слишком вежливо для этой ситуации поздоровался «маньяк».

— Привет, — хриплым шепотом отозвалась я, сглатывая и отводя глаза.

Между нами повисает неловкое молчание.

— Тоже от местных прячетесь? — Артем словно ведет светскую беседу, а не стоит сейчас передо мной возбужденный и практически голый.

— Кхм… ага. Замучили своими вопросами и претензиями. Вы… как вы вообще могли?! — не выдержала я.

— Извините. Вы красивая женщина, в полупрозрачном платье, горячая, прямо на мне. Это нормальная реакция организма, — серьезно ответил Артем. Будто лекцию восьмикласснице про пестики-тычинки прочитал.

Я растерянно смотрела на него, даже не зная, что сказать. Только глазами хлопала. Из оцепенения меня вывел хохот мужчины.

— Что такое? — нахмурилась я.

— Простите. Такое глубокомысленное выражение, еще и смутились так очаровательно!

Лицо мгновенно покрыла густая краска. Господи, краснею как восьмиклассница на первом свидании!

— Прекратите, — стон вышел слишком уж жалобным.

— Извините, — пряча улыбку в уголках губ, сказал миллионер, — Мне нужно немного охладиться, если вы не против.

Не мужчина — это кремень. Невозмутимо Артем прошел мимо меня, пробираясь назад, к заросшей мягкой травой полянке. Я прошагала следом за ним, поневоле замечая на крепкой сильной спине множество кровоподтеков от царапин и шипов. Невольно закусываю губу.

— Нужно обработать раны, — виновато пролепетала я, не зная, куда девать руки и глаза.

— Это сейчас неважно, — беззаботно отмахнулся Артем и неторопливо заходит в воду. В озере она всегда прохладная, поэтому заметно, как кожа на его израненной спине покрывается мурашками. Не знаю почему, но от этого вида меня внезапно словно молнией прошибает. Так сильно, что я ощущаю легкий ток по венам, а внизу живота все скручивается в тугой узел. Спешу отвернуться, чтобы прийти в себя. Срываю листок с дерева, и сама не замечаю, как пальцы нервно разрывают его.

— Ты в порядке? Испугалась? — Артем через пару минут выбирается из воды и подходит ближе. Капли воды сбегают по рельефному прессу вниз, и я быстро отвожу глаза, чтобы не видеть соблазнительной картины.

— Немного, — соврала я, покусывая нижнюю губу.

Мужчина хмурится, поглаживает подбородок, видимо, что-то прикидывая в уме.

— Знаешь, что? — отбросив измочаленный листок, поворачиваюсь к Артему, — Так недолго и инфекцию какую-нибудь подхватить. Нужно срочно обработать раны. Даже не спорьте. Где ваша одежда?

— Как раз за этими кустами.

— Одевайтесь. Здесь неподалеку конюшня и там точно должен быть какой-нибудь антисептик. Я серьезно, и я от вас не отстану, пока не обработаю царапины, — решительно сказала я.

Артем со вздохом кивнул и отправляется искать свою одежду. А у меня внутри непонятно почему нарастает тревога. Почему-то из-за этих царапин я беспокоюсь так, будто от них моя жизнь зависит. Едва убедила себя дождаться мужчину, а не пойти следом. Поэтому, когда он появляется одетый, нетерпеливо схватила его за руку и быстро пошагала по накатанной дороге в сторону конюшни. Артем будто понимает мое волнение: ни слова не сказал против, позволяя послушно себя вести. Только руку крепко сжал в своей ладони.

К счастью, аптечка в здании комнаты отдыха на конюшне действительно находится. Местный работник, дядя Миша, даже разрешил нам разместиться на стареньком диване в этой самой комнате и нормально обработать раны.

— Снимайте свою футболку, — скомандовала я, дрожащими пальцами откручивая крышку на антисептике.

— Катя, — тихо позвал меня Артем.

Я вскинула голову, вопросительно глядя на него.

— Все в порядке, успокойся, — он прикасается к моим рукам, успокаивающе гладит большим пальцем, словно пытаясь унять дрожь. Чуть улыбается, глядя на меня теплым взглядом.

— Я… я знаю. Повернитесь спиной, — невпопад попросила я, возвращаясь к своему занятию.

Артем стаскивает футболку и садится спиной ко мне. Вот и хорошо, что не перечит. Я долго и тщательно обрабатываю каждую ранку по несколько раз, чтобы уж точно никакого заражения не было.

— Моя очередь, — заявляет Артем, когда я заканчиваю. Отбирает у меня вату и бутылку с антисептиком.

— Но я же не поранилась, — растерянно бормочу я, глядя на то, как он ловко откручивает крышку.

— Поранилась, — возражает Артем и подхватывает мою голую ногу. Удерживает лодыжку, второй рукой обрабатывая царапины на ней. Я и забыла, что расцарапала себе ноги, поэтому сейчас, когда перекись попадает в поджившие ранки, тихо шиплю от боли.

Касания мужчины осторожные и нежные. Ровно до того момента, пока он не поднимает ко мне потемневшие глаза. Взгляд Артема тяжелый и острый. Нервно сглатываю и облизываю пересохшие губы. Он жадно провожает кончик моего языка, замирает на секунду, а после резко дергает меня за ногу к себе. Тело легко скользит по обивке дивана к нему. Артем успевает провести ладонью выше по бедру, забираясь под легкую ткань платья и горячим дыханием обжигает губы. От сладкой истомы внутри растекается приятная слабость, а в темных глазах мужчины словно плещется пламя.

— Нашел заживляющую мазь в другой аптечке! — возвещает радостный голос.

Нас словно разрядом отбрасывает друг от друга.

— Спасибо, — хриплым голосом благодарю дядю Мишу и украдкой одергиваю платье вниз.

Лично у меня мазаться мазью уже сил не хватит. Слишком уж это… эмоционально выходит. Кажется, Артем ровно такого же мнения, потому что натягивает на тело футболку и решительно поднимается с места. Я выхожу на улицу и не успеваю услышать, что наш миллионер говорит работнику.

— Жара спадает, — замечает Артем, когда выходит через полминуты следом.

— Так всегда к вечеру, — пытаюсь я делать вид, что между нами ничего не произошло.

— Прогуляемся?

Я ловлю его взгляд. Он уже не такой обжигающий, как раньше, но ощущение такое, что огненным чертятам только волю дай — и Артем сразу станет похож на демона в человеческом обличии.

— Если только недолго, — после раздумий соглашаюсь я.

Катя, да что с тобой? Вы люди разного круга и тебе точно не стоит общаться с ним. Особенно после произошедшего.

Если бы я всегда слушала свой внутренний голос, то точно жила бы нормально. Но нет. Я шагаю рядом с мужчиной, к которому меня неимоверно тянет. В воздухе пахнет разнотравьем, со стороны озера веет прохладой, а солнце уже действительно не палит так нещадно. И хотя мы просто шагаем по проселочной дороге рядом, между нами все равно какое-то непонятное напряжение. Я отвлекаюсь на яркую бабочку, а когда поворачиваюсь, обнаруживаю, что Артем подошел к пасущейся лошади.