Мужское ощущение будущего заставляет сильно рисковать и жить на вершине энергетических вулканов.

Мощная генерация требует мощных гасителей. В жизни практически все они выступают в виде вредных привычек. Если женщина посягает на роль мужчины, она подвергается тем же опасностям.

С некоторых пор Демидов завел дневник, в нем отмечал эти особенности, которые начали выстраиваться в определенную схему.

С Викой он так ничего и не затеял, хотя она уже была согласна. В последний день предложила интим в своем гостиничном номере, но он ушел от этого. Эксперимент должен быть чистым.

Демидов хотел посмотреть, как будут его частоты, высаженные в огороде этой яркой женщины, расти. А может, ростки сразу и увянут.

Если бы между ними произошел интим, действия частот во много крат усилились, причем однобоко, потому что тут же начал бы действовать механизм размножения, против которого женщине трудно устоять.

Он поцеловал рыжую Вику на прощание в губы, она прижалась к нему всем телом, на этом первая серия романа закончилась.

Конечно, они договорились поддерживать связь. Больше того, Демидов получил разрешение пользоваться наработками Вики в области вибрационной телепатии.

Это попытались сделать в Праге, самое незначительное время им удавалось телепатически общаться. Но потом произошел сбив, и они решили отложить эксперимент.

– Это даже хорошо, что мы живем в разных концах земного шара. Мы ученые, нам полезно будет развивать наш вибрационный роман.

– Со всеми его атрибутами?

– Абсолютно. Если будем работать на одной частоте, то не обязательно и в постель ложиться. Ощущения будут те же.

– Ну, это ты перегнула, – сказал Демидов.

– Это доказывают мои расчеты и об этом я говорила в Праге, а ты в это время спал…

Чего, собственно, он добивался? Свое место в международном виброклондайке он забил. Фирма упомянута в ежеквартальном сборнике «Открытия». Появились статьи в массовой печати. Особенно заинтересовались его работами в Германии.

Недавно раздался звонок, референт фирмы «Зальцер» спрашивал согласия на участие фирмы Демидова во всемирном конгрессе будущих вибрационных технологий.

Согласие он дал, поинртересовался, есть ли в списках фирма «Астарикон»?

Ответили утвердительно. Что ж, теперь они встретятся с Викой в Токио.

Нашелся багатенький спонсор, предложивший вложить немалые суммы в создание современной лаборатории.

Демидов пошел на это, деньги ему были позарез нужны. В успехе не сомневался. Правда, что касалось здоровья семьи мультимиллионера с помощью вибраций, здесь были вопросы. Не повторилась бы история Кости Бегова.

Требовалось тщательно обследовать семью мультимиллионера Давида Рикошеля. Но это работа дальних перспектив. Демидов честно предупредил Рикошеля, тот согласился.

Рикошель был любопытным малым. Неизвестно, где он взял большие деньги (не похоже, что заработал мозолями), но тратил их рационально.

Первое заявление, сделанное им в кабинете Демидова: он вкладывает деньги только в те предприятия, которые находятся на грани банкротства.

– Какая разница, играю я на бирже в Лос – Анжелесе или сижу в вашем кабинете и рассказываю о том, что чувствую (наверное, вы передали мне эти свои вибрации), что ваше дело очень перспективно. Я занимался вибрациями, но только в бытовом смысле.

Например, когда моя матушка, очень нервическая натура, рвала на себе волосы, я говорил ей – не вибрируй. И еще у меня была такая поговорка: тот, кто трясет головой, может ее быстро потерять.

* * *

Фима Немуйчик жил в небольшой квартире на Нивках – одном из первых жилых комплексов, застроенных еще при советской власти «хрущевками».

Домам этим давно минул срок службы, но они упорно держались, как держатся старики, прекрасно понимая, что скоро им придется покинуть сей прекрасный мир.

Своей берлогой Фима был доволен. При жизни родителя квартира казалась совсем маленькой: мать была женщиной далеко не худой, да к тому же очень деятельной.

Она одновременно присутствовала во всех помещениях однокомнатки. А когда умерла, квартира стала непомерно большой.

Немуйчик подумывал сдавать ее в аренду, но пока оборудовал в ванной и на крохотной кухне фотолабораторию, а в комнате только спал.

Сосед по площадке – Николай Быков, режиссер подпольной киностудии – частенько навещал своего коллегу по цеху, обменивался, как утверждал, полезной информацией о жизни-буднях коммерческого рынка, где торговали интересными изображениями голых тел. В очередной раз соблазнял Фиму перейти за линию фронта.

Быков был профессионалом. Единственной целью своего существования считал добычу денег в неограниченном количестве.

– Это единственное, что меня смиряет с этой поганой действительностью, – говорил он Фиме. – А ты самородок, можешь самородками расплачиваться в суперах и на Канарах, но чего-то боишься.

– Тюрьмы, – признавался Фима. – Я очень ее боюсь, а ты хочешь, чтобы я провел там всю оставшуюся жизнь.

– Брось паясничать, на тюрьму еще хорошо поработать нужно, а если будешь пользоваться моей техникой безопасности, то станешь, как и я – неприкосновенным.

Однажды он все-таки уломал Немуйчика, затащил в лесную избушку на курьих ножках. Фима во всей красе познакомился с творением порнографических клеек.

– Этот вид продукции особенно ценится среди партийных боссов и высокопоставленных моралистов. Диск, на который я трачу 10 долларов, продаю за двести.

– И чего тогда живешь на помойке? – интересовался Фима, зная заранее ответ.

– Конспирация. У нас много пыхатых петушков, а я петушок не пыхатый, не хочу, чтобы каждая сволочь лезла в мою духовно богатую интимную жизнь.

– А зачем же ты мне тогда все это рассказываешь?

– Да потому и рассказываю, что хочу хорошему человеку подарить жизнь, в которой он может насладиться всеми доступными и недоступными благами цивилизации. Для этого тебе следует сделать совсем немного, войти в долю со мной и работать на меня.

После поездки на «киностудию» Быкова Ефим Немуйчик задумался. Журнал, на который работал, обеспечивал довольно приличный прожиточный минимум. Но максимума уже не обеспечивал.

Оборудование быстро старилось, электроника за последние два-три года скакнула далеко вперед – технически и финансово. Не угонишься.

Что вчера было «супером-пупером», сегодня выбрасывалось на свалку.

Конечно, Фима знал себе цену. Но сейчас он задумал реализовать даже его самого напугавшую мысль, высказанную автором статьи о вибрациях.

В кино есть двадцать пятый кадр, который может зомбировать человека. C фотографией такого не сделаешь. Она статична, фиксирует только то, что попадает в поле зрения. А вот, если насытить «фотку» нужными вибрациями…