— О, считайте тогда, что вам крупно повезло!

Обе женщины рассмеялись. Затем миссис Хейворд сказала:

— Я пойду готовить обед, а вам бы стоило вечером немного поспать, мисс. Когда с поля придет Фред, он присмотрит за джентльменом.

— Вы очень добры ко мне, но не стоит беспокоиться: я справлюсь сама. Вчера днем я поспала возле очага, да и наш больной не доставлял особых хлопот, не то что позавчера.

— Думаю, он пошел на поправку, — согласилась с Камалой миссис Хейворд.

Лежавший в постели незнакомец открыл глаза. Возле его кровати стояла синеглазая девушка, обладательница нежного голоса. Ее прекрасные золотистые волосы напоминали солнечные лучи, что лились в комнату через окно.

— Что… что со мной приключилось? — растерянно спросил он.

— Вы сломали ключицу, — ответила Камала, — и сильно ударились головой, у вас сотрясение.

— Простите… простите, что я причинил вам беспокойство. Я был излишне самонадеян, когда попытался перепрыгнуть через изгородь.

До этого я провел в седле много часов, и мой конь изрядно устал.

— С ним все в порядке, — сообщила Камала. — Немного хромает, но я выгуливала его сегодня утром и не заметила других повреждений.

Незнакомец огляделся по сторонам и, попытавшись подняться в постели, сморщился от резкой боли.

— Осторожно! — воскликнула Камала. — Я вам помогу!

Обняв больного за плечи, она помогла ему приподняться на подушках. Теперь у него появилась возможность лучше разглядеть свою спасительницу.

— Где я? — спросил он. — И что вы делаете здесь? Я ничего не помню.

— Вы упали с коня, — объяснила девушка, — и были без памяти целые сутки. Мужчины принесли вас сюда. Нелегкая работа, скажу я вам, ведь вы такой высокий и тяжелый.

Сказав это, Камала улыбнулась.

— Похоже на ферму, — неуверенно произнес раненый.

— Это был самый ближний дом, до других отсюда несколько миль. Страшно подумать, что случилось бы, окажись вы далеко от жилья.

— Вам проще было оставить меня на обочине дороги, — заметил незнакомец. — Вы так и не объяснили, почему взялись ухаживать за мной.

Камала улыбнулась:

— Я могла бы оставить вас на попечение миссис Хейворд, но это было бы нехорошо с моей стороны, ведь она уже не молода. К тому же ей и без того приходится присматривать за пятью мужчинами, кормить их и обстирывать. Кроме того, кто-то же должен был вправить и перевязать вашу сломанную ключицу.

— Вы… вы это сделали сами? — удивился больной.

— Больше некому было, — пояснила Камала. — Лекарь живет в пяти милях отсюда, а хозяйка откровенно призналась мне, что ночью он ни за что не пойдет к вам. Похоже, он, как только стемнеет, предается возлияниям, и тогда от него мало пользы.

— Значит, это вы вправили мне ключицу, — задумчиво проговорил незнакомец. — Но где вы этому научились?

— Меня научил отец.

— Он доктор?

— Не совсем, но ему нравилось лечить детей. Должна вам признаться, что сильно нервничала, потому что никогда не лечила взрослых мужчин.

И это была чистая правда. Ей было очень боязно сделать что-то не так.

Впрочем, как-то раз она — под руководством и наблюдением отца, когда он порезал палец и не мог заниматься пострадавшим, — вправила сломанную ключицу одному мальчику.

Но то был ребенок. На этот раз ей пришлось иметь дело со взрослым, крупным мужчиной. Неудивительно, что у нее поначалу слегка дрожали руки.

Хозяин и два его старших сына отнесли пострадавшего на второй этаж дома, в спальню с низким потолком, по их словам, лучшее помещение в их скромном жилище.

— Там раньше жила моя свекровь, — пояснила миссис Хейворд. — Когда старушка отошла в мир иной, мы стали использовать эту комнату как гостевую, вот только гости у нас бывают не часто.

Уютное помещение с весьма скромной обстановкой радовало пуховой периной на кровати и, к великой радости Камалы, идеальной чистотой.

Мужчины уложили незнакомца на кровать, а Камала поспешила на кухню, где застала миссис Хейворд и попросила у нее кусок холстины, чтобы сделать раненому повязку.

К счастью, нашлась старая простыня, порвав которую на длинные узкие полосы Камала вернулась в спальню. Мужчины успели к этому времени снять с пострадавшего рубашку.

На какой-то миг девушка смутилась.

Ей никогда не доводилось видеть мужчину обнаженным по пояс. У незнакомца оказалось сильное мускулистое тело, которое нисколько не было похоже на щуплые тела мальчишек, которых приходилось лечить ее отцу.

Его кожа была упругой и прохладной на ощупь, и Камала невольно подумала о том, хватит ли ей сил поставить на место сломанную кость.

Затем ей показалось, будто она мысленно слышит голос отца, словно он с небес подсказывал ей, что и как следует делать.

Лежащий без сознания незнакомец был для нее не мужчиной, а пациентом, страждущим, тем, кто нуждался в исцелении и сострадании.

Камала вправила сломанную ключицу и наложила на плечо и руку тугую повязку.

После этого миссис Хейворд принесла старую рубашку мужа, порядком изношенную, но чисто выстиранную, и мужчины помогли облачить в нее незнакомца. А пока Камала занималась другими делами в противоположном конце комнаты, они также сняли с него бриджи и сапоги.

— Теперь вашему мужу будет удобнее, мэм, — сказала миссис Хейворд, отходя от постели.

— Он мне не муж, — поспешила возразить Камала, дабы избежать возможных неприятных последствий. — Он… он мой брат.

Она сама не знала, почему солгала, просто инстинкт подсказал ей, что лучше избежать ненужных объяснений. Да и зачем говорить, что она впервые увидела этого мужчину лишь недавно и успела обменяться с ним всего парой фраз, после чего пустила коня в галоп вслед за мчавшимися за лисой собаками.

Миссис Хейворд и ее муж вряд ли поняли бы ее и наверняка пришли бы в недоумение, узнай они, что молодая женщина ухаживает за человеком, к которому не имеет никакого отношения.

— Так это ваш брат! — воскликнула миссис Хейворд. — А я-то думала, кто он? Я еще удивилась, не заметив у вас обручальных колец.

"Может, эта женщина и немолода, но глаз у нее зоркий, и она все подмечает", — подумала Камала.

— Тогда вам понадобится отдельная комната, мисс, — продолжила хозяйка дома.

— Да, пожалуй.

Было уже темно, а Камала совсем не горела желанием так поздно отправляться на поиски жилья.

В ту ночь незнакомец бредил, и, не будь ее рядом, мог свалиться с кровати и ушибиться, и тогда все ее старания пошли бы прахом.

У нее не возникло вопроса, оставаться с ним на следующий день или нет. Камала решила, что никуда не уедет и будет присматривать за больным.