Он залетел в посудный шкафчик, а Филя его нечаянно там запер. А если бы он залетел в холодильник? Выходит, Тютя легко отделался!

Вскоре каникулы кончились. В первый учебный день я еду в школу на велосипеде. А Тютя за мной. Спешит, бьёт крылышками.

Чирикает у меня над ухом:

– Чив-чив! Посмотри, как я летаю! Я с тобой!

– Нет уж, Тютя, жди меня дома!

Прозвенел звонок. Все сели по своим местам. Окно оставили открытым – сегодня тёплый день. Не вздумал бы мой Тютя…

Начинается урок. Учительница объясняет, как вычислить площадь прямоугольника:

– Умножаем длину на ширину и получаем…

Вдруг дети в классе начинают шушукаться. Кто-то засмеялся.

– В чём дело? – спрашивает учительница.

– К нам прилетела птичка!

– Какая птичка?

– Чив-чив! Это я! – довольно щебечет Тютя.

Он-то доволен, а я не знаю, что делать.

– Это Марусин воробей! – крикнул кто-то из ребят.

Придётся всё объяснить.

– Да, это мой. Его зовут Тютя. Мы его подобрали и выкормили. Он привык быть всё время со мной. Вот и в школу за мной увязался. А тут влетел в окно. Я не хотела…

Учительница замахала на Тютю руками, он вылетел на улицу. А она закрыла за ним окно и сказала:

– Птицам в школе не место. А Тютя твой уже взрослый. Воробей – не домашняя птица, он должен жить на воле.

Сегодня четверг. У нас, как всегда, рисование. На этот раз учительница предложила:

– Давайте нарисуем птицу!

Я Тютю рисовала столько раз, что справилась легко. Вот он, Тютя, на картинке, как живой.

Смотрю я на него и думаю: учительница правду говорит. Подобрать птенца – это хорошо. Выходить, выкормить его – тоже. Приручить его – тоже здо́рово. Но теперь уже нельзя держать Тютю дома. Пусть привыкает к воле. Пусть учится делать всё сам. Так будет лучше для него.

Теперь всё изменилось.

Тютя больше не дразнит канарейку. Не порхает по кухне, не прячется под столами и стульями. Не ссорится с курами и не залетает в школьные окна.

Живёт он в саду, сам добывает себе пищу. Купается то в луже, то в пыли. Чирикает с другими воробьями, перебирается с куста на куст вместе с шумной ватагой. Но часто прилетает полакомиться крошками со стола. Проведывает своих друзей: Таксика и Барсика. А нам с Филей рассказывает новости из птичьей жизни. Скоро он уже сам совьёт гнездо и будет растить птенцов.

Мой дядя – фермер, я часто приезжаю к нему в гости на каникулы и помогаю, чем могу. На ферме всегда много работы: и по дому, и на скотном дворе, и в поле.

Сейчас, в конце лета, после жатвы на полях остались тюки спрессованной соломы. Их делает особый комбайн, вон он виднеется вдали. Сегодня он закончит уборку, а завтра сложит все тюки в огромные скирды. Вот я и напросилась перетаскивать их в сарай. Таскала-таскала, устала и села отдохнуть.

Гуляю я по скошенному полю и вдруг вижу: из соломы выглядывает маленький розовый носик.

Разгребла я солому – да это дикий крольчонок, совсем крошечный и перепуганный.

Каким-то чудом он уцелел и не попал под ножи и колёса комбайна.

Я вытащила крольчонка, он поместился в мои ладони:

– Бедный малыш! Ну, теперь тебе нечего бояться.

Я отнесу тебя домой. А звать тебя будут Ролик – ты весь такой кругленький!

Я немножко боялась: вдруг мама не захочет держать дома дикого кролика. Но Ролик ей очень понравился.

– Какой милый детёныш! – сказала она. – Он, наверное, проголодался.

Такую кроху надо кормить молочком. Кукольная бутылочка с соской отлично подошла. Ролик быстро приладился, сосал и потешно дёргал носиком.

Потом он заснул, и я уложила его в коробку с мягким сеном.

Прошло две недели.

Наш Ролик растёт очень быстро. И не отходит от меня, как будто я его мама. Мы с ним вместе гуляем по саду. Я прыгаю на четвереньках, как и он.

– Догоняй меня, Ролик!

Он больше не пьёт из бутылки, а ест, как положено взрослому кролику.

Соседские ребята Тоня и Веня приносят ему угощение: одуванчики, клевер, морковку, гороховые стручки, яблочную кожуру.

Тоня заметила, что на одном ушке у Ролика синеватое пятнышко:

– Смотрите: кролик Ролик с синим ухом!

Такого ни с кем не перепутаешь.

Казалось, всё шло хорошо, но вдруг мой кролик как-то погрустнел, потерял аппетит. Он стал вялый, и шёрстка его потускнела.

Тоня и Веня тоже это заметили.

– Наверно, он хочет на волю, – сказала Тоня.

– Он ведь не домашний, а дикий, – согласился с ней Веня. – Надо бы его выпустить!

Это я и сама понимаю. Конечно, надо выпустить Ролика на волю.

Но куда? Тут надо хорошо подумать.

Нужно найти подходящее, безопасное место. Ведь Ролик ещё маленький и жил всё время во дворе и в доме.

Не пропадёт ли он, если останется один?

И я к нему привыкла, жалко расставаться.