— Лучше не надо, — в притворном ужасе вскинула руки Дарья. — Если ты сейчас посадишь мотор, нам придётся до Инги по колено в снегу добираться.

Даша как в воду глядела. Машинка фыркнула, крякнула и забуксовала. Саша нервно подёргала её из стороны в сторону, и Ауди, преодолев занос, всё же тронулась с места, но лишь затем, чтобы секунду спустя снова завязнуть. Уже окончательно.

— Застряли? — без особого сожаления спросила Маша. Теперь, когда до друзей было рукой подать, она не видела в вынужденной остановке особой проблемы.

— Дашка! — рассвирепевшая Александра развернулась к насмешливо улыбающейся подруге: — Кто тебя за язык тянул?

— Я просто констатировала факт, — невозмутимо ответила Дарья.

— Пожалуйста, Ланская, — взмолилась Саша, — когда ты в следующий раз решишь каркнуть нечто подобное, сперва подумай, чем это может грозить.

— Нам не дано предугадать, как слово наше отзовётся, — процитировала Даша Тютчева. — Успокойся, Саш. Лучше фонарь поищи. Надеюсь, он у тебя есть?

— Есть, — буркнула Александра. — В багажнике. — Выбираться из тёплого салона она не спешила.

— Отлично. — Ланская первой открыла дверцу и высунулась из машины, получила охапку колючего снега в лицо и, враз растеряв всю решимость, спряталась обратно.

«Какая мерзость», — ворчала Даша, на чём свет кляня Соколову, европейцев с их тёплым климатом и собственную непредусмотрительность, заставившую выехать налегке. Хуже будет только Сашке. Забавно посмотреть, как она станет через сугробы на шпильках прыгать.

— Давайте выбираться, что ли? — Ланская собралась с духом и всё-таки вылезла из машины. Маша выскочила следом.

Александра, секунду помедлив, присоединилась к подругам. Сгибаясь под порывами ветра, она кое-как пробралась к багажнику. Долго копошилась в поисках фонаря, спиной ощущая тяжёлый взгляд Ланской.

Наконец она отыскала фонарь, поставила машину на сигнализацию и объявила:

— Всё! Можем идти.

— Боишься, что машину угонят? —подколола подругу Дарья. — Зря. Она тут до лета завязла, если конечно дорогу не расчистят, в чём я сильно сомневаюсь.

Александра собралась ответить, но её опередила Маша:

— Хватит спорить! Пошлите, скорее. Я есть хочу.

— Нормальные люди хотят в тепло, — засмеялась Александра, — а наша Машенька всё о еде.

— Помолчи, Соколова, — пихнула подругу в спину Дарья. — Шагай вперёд. Я тоже есть хочу.

«Легко сказать, шагай», — мысленно возмущалась Саша, увязая в снегу и с трудом вытаскивая шпильки. Уже через минуту она продрогла до костей в своей коротенькой замшевой курточке, через две превратилась в сосульку, а через пять стала бросать плотоядные взгляды на тепло укутанную Машку. В городе наряд Ротовой казался Соколовой нелепым, но теперь она оценила все преимущества дутого пуховика и косолапых унтов.

Одно её радовало, вредина Дарья тоже должна мёрзнуть в своих дорогущих сапогах. Ещё бы! Откуда итальянцам в своём Милане знать, что такое настоящая русская зима? Хотя — Саша с сомнением покосилась на Ланскую — не похоже, что ей холодно.

Дарья шла с высоко поднятой головой и видом Снежной королевы, осматривающей свои владения. Только побелевшие губы, да с трудом сдерживаемый перестук зубов выдавали её состояние. К счастью для гордости Ланской темнота надёжно скрывала это от чужих глаз. Девушка с трудом удержалась от соблазна передёрнуть плечами, когда очередной порыв ветра взметнул полы кашемирового пальто — красивого, но почти бесполезного сейчас.

Маша единственная не обращала внимание на холод. Впрочем, на подруг она тоже не смотрела. Гораздо больше её волновал посёлок, к которому они шли и медленно, но верно приближающийся огонёк, служивший им маяком. Что-то с ними было не так.

— Вы ничего не замечаете? — Маша обернулась к подругам плетущимся позади неё. Так и не дождавшись ответа от заледеневших девушек, Ротова пояснила:

— Почему во всём посёлке свет горит только в одном доме?

— Какая разница? — пропыхтела Саша. — Спят наверное все. Это же деревня.

— Нет, сейчас ещё не так поздно, — не приняла такой ответ Маша.

— Да и Озерки это не деревня, а коттеджный посёлок, — задумалась над словами подруги Дарья. — Выглядит подозрительно. Маша права.

— Ой, да какая разница! — вскипела Александра. — Может у них из-за метели электричество вырубило?

— Возможно, — согласилась Ланская. — Звучит разумно. Только почему они все без света сидят? Что же у них свечей даже нет?

Александра решила, что вопрос задан ей лично:

— Что вы ко мне пристали! Может они телевизоры смотрят. Зачем им свечи?

— Так ведь если у них света нет то и кина нет, — хихикнула Маша. — Электричество же кончилось!

— Да ну вас обеих! — разозлилась вконец Соколова и ускорила шаг, обгоняя Машу. — Сколько можно плестись, девчонки? Ланская, Ротова, прибавьте скорость! Иначе вы так до утра тащиться будете. Ай! — Александра оступилась и по пояс провалилась в сугроб. Фонарь, дающий хоть какой-то свет, улетел в неизвестном направлении и погас.

Маша и Дарья переглянулись. В темноте они едва различали друг друга.

— Кажется с Сашкой что-то случилось, — неуверенно сказала Маша.

— Ага, новогодние каникулы для мозга у неё случились, — вздохнула Даша. — Идём, она без нас не выберется.

С трудом вытащив верещащую подругу из снежного плена, они отыскали фонарь, кое-как отряхнулись и двинулись дальше.

До деревни подруги добрались без приключений. А то что это именно деревня девушки поняли сразу.

— Ты куда нас привезла? — спросила Маша.

— В Озерки, — растерянно произнесла Александра. — Я всё время чётко по навигатору ехала. Странно конечно, что тот вздумал отключиться. До этого момента он меня ни разу не подводил.

— Это он тебя в городе не подводил. Дай сюда. — Дарья отобрала у Соколовой фонарь и прошлась вдоль домов, пытаясь понять, где они находятся.

Луч света послушно выхватил покосившиеся, деревянные домики, поваленные заборы и полное запустение. Радовало одно, без крыши над головой они с подругами точно не останутся.

— Эй! — Даша постучала носком сапога о забор. — Есть тут кто?

Тишина.

— Хорошо, — признала свою ошибку Александра, — похоже я не туда свернула. Но это ничего не меняет. Мы идём куда шли. Не оставят же они нас на улице замерзать.

— Не нравится мне здесь, — пробормотала Маша и повисла на руке у Саши, не пуская подругу дальше. — Тихо слишком. Даже собак