Моя рука потянулась к ножу шефа. Я уже наслушалась, что это святая святых. А значит сейчас это именно то, что мне нужно.

–Эй, новенькая! – послышался голос Сэта-посудомойщика, и я замерла.

Меня так быстро поймали? Следовало действовать осмотрительнее, нельзя поддаваться эмоциям!

Я медленно повернулась:

–Да?

–Работать не собираешься? Или мне и за тебя теперь посуду мыть? – в его голосе прослеживалось неприкрытое высокомерие.

Поглядите-ка, мальчик на побегушках с гипертрофированным эго. Хотя какой уж там мальчик, вполне себе зрелый мужчина.

–Теперь… мойте только за себя, – отчеканила я, – с сегодняшнего дня я больше не в Вашем подчинении.

–Кому же в этот раз достанется удовольствие тебя «подчинять»? – его слова звучали весьма двусмысленно, к тому же он мерзко подмигнул, будто бы ему перепала честь, как он выразился «меня подчинить», и это хамское отношение меня уже порядком достало.

Не твоё собачье дело!

–Насколько я могу судить, кадровые перестановки не находятся к компетенции посудомойщика, – холодно отозвалась я и выразительно подмигнула ему в ответ.

Сэт, не найдясь что ответить, недовольно хмыкнул и вернулся к своей работе, позволяя мне, наконец, осуществить план. Я схватила нож и кинулась к двери, ведущей на склад.

Что за дискриминация тут творится? Было бы неплохо закинуть приглашение в общество феминисток. Они бы камня на камне не оставили от этого ресторана, качая за права женщин. Но это не мой вариант. Все-таки работа мне все ещё нужна. Брат потратил на мое образование последние припрятанные сбережения, я не могу позволить ему остаться без денег, обретя, наконец, долгожданную свободу.

Даёшь мелкие пакости негодяям!

Я спряталась за одним из ящиков и, недолго думая, принялась спиливать идеальным ножом деревянный уголок. Но будучи неуверенной в очевидности результата, я решила тупить лезвие о кафель на ближайшей стене. Черт, слишком шумно!

–Эй, малявка! – послышался голос от двери.

Ой, мамочки! Теперь-то я точно попала.

Трясущимися руками я сунула нож под нижний ящик и вышла из своего укрытия.

–Что ты там делала? – хмурился Итан.

Рядом с ним я постоянно чувствовала себя нашкодившим ребёнком, которого того и гляди поставят в угол.

Он тяжело вздохнул:

–Следуй за мной, – повернулся и зашагал вглубь склада.

Неужели опять пронесло? Нужно будет позже подкинуть нож на место.

Мы подошли к небольшой двери. Итан замешкался, возясь с замком.

–Входи, – скомандовал шеф, наконец, распахивая передо мной дверь, и я послушно переступила порог тесной каморки, – с посудой вроде разобралась, теперь овощи.

Я оглядела помещение метр на метр, сверху донизу заставленное стеллажами с ящиками и коробками, и потянулась к бумагам, прикрепленным к стене за небольшим разделочным столиком.

–Изучи новое рабочее место и можешь приступать…

Его взгляд метнулся куда-то выше моей головы, а затем он неожиданно ворвался в тесную кладовую, и, привлекая меня к себе, прижал мой затылок к свой груди. Прямо перед моим лицом мелькнула огромная банка и вдребезги разбилась о стол, высвобождая некое жидкое содержимое. От неожиданности я вскрикнула и вжалась спиной в грудь спасителя, желая избежать соприкосновения с неизвестной жидкостью. Сильная рука скользнула по моей талии, и, невнятно выругавшись, Итан приподнял меня над полом, на котором теперь образовывалась лужа, и поставил на свои ноги.

–Ты в порядке? – он по-хозяйски провёл ладонью по моему лицу, заставляя немного повернуться, и зарылся пальцами в мои волосы.

Всего доли секунд прошли, откуда мне знать в порядке ли я… если все это так отвлекает. Он так крепко держит меня. Я сама не заметила, как прикрыла глаза…

–Черт, неужели какая-то химия? Вот же ливер бестолковый! Кто додумался притащить сюда… – он почему-то осекся, – это ведь не ты сделала? Бонни! – Итан одернул меня, возвращая в действительность, – тебе плохо? Сейчас, сейчас…

Я распахнула глаза, когда одна его рука вдруг перестала согревать мое тело, и увидела, как он тщетно дергает ручку двери:

–Индийская говядина! Чертов замок! Вот что мне тогда сказал этот недорослик… – он продолжал чертыхаться, используя профессиональный сленг «Lowland», тогда как его рука снова вернулась на мою талию, – Бон-Бон, ты как? Я сейчас что-нибудь придумаю. Телефон!

Он собирался было достать «ключ» к спасению, но видимо вовремя вспомнил своё же правило: никаких телефонов на кухне.

–Может у тебя есть? – с надеждой в голосе спросил он, – Ты же не из послушных девочек, – пробормотал он у самого уха, отчего по спине забегали мурашки и я невольно заерзала.

–Нет, – зачем-то соврала я.

–Стой спокойно, – скомандовал шеф, – скоро кто-нибудь придёт и нас высвободят.

Итан ещё раз постучал кулаком в дверь.

Он так торопится освободиться из заточения в моем обществе, что становилось немного обидно.

–Больше не боишься замкнутых пространств? – спустя несколько минут молчания, спросил Итан.

–Тебя же больше не раздражает запах ванили, – отчего-то эта обстановка делала нас ближе не только в физическом плане.

Он рассмеялся:

–Расстроилась, что твоя проделка осталась без внимания? В следующий раз попробуй ещё приготовить мне завтрак к столь ароматному кофе. Ммм, – протянул он мечтательно, – думаю тогда-то я точно буду в ярости, – он тихо усмехнулся, обдавая мое плечо горячим дыханием.

Издевается? Он же сейчас откровенно подтрунивает надо мной!

Ну берегись, теперь каждое утро будешь давиться этой дурацкой ванилью! Забудешь каков обычный кофе на вкус!

Я дёрнулась, желая высвободиться из рук негодяя. Уж лучше буду стоять в луже неизвестных химикатов, нежели терпеть хамское отношение.

Попытка вырваться была тут же пресечена второй крепкой рукой, обхватившей мои плечи.

–Стой уже, – устало сказал он и прижался носом к моему затылку.

Нет уж! Нужно избавиться от него, от этих наглых рук, раздражающего дыхания в волосах и назойливых мурашек по телу.

Я снова попыталась пошевелиться, слегка приседая, проверяя, насколько крепко он меня держит. Вот черт! Вцепился намертво. Я резко подалась вперёд, облокачиваясь о стеллаж. Он не должен слышать, как колотится мое сердце…

Итан порывисто выдохнул и склонился вслед за мной:

–Тише… тише, – казалось, я почувствовала его губы на своей шее на короткое мгновение, – я же просил стоять спокойно, – его голос почему-то охрип и, прочистив горло, он притянул меня обратно, – прошу, не шевелись, так будет безопаснее…