Победа при Лехфельде одним ударом положила конец венгерским набегам на Запад. Имели место и другие успехи, второстепенного значения, но только на Балканах. До самого появления монголов, то есть в течение приблизительно трех веков, латинский христианский мир смог забыть об угрозе со стороны степных; народов. Венгры пришли к оседлости, но минуло еще около века, прежде чем этот процесс завершился. Вероятно, из-за нескончаемых войн и финальных поражений прослойка воинов тюрков (или тюркизированных позднее), поредела, освободив тем самым место для более мирных скотоводов, которые по своему происхождению оставались наиболее близкими к финнам. С другой стороны, окончание походов, которые всегда вели «вожди» (duces), и никогда короли, позволило королевской власти укрепиться и держать в узде наиболее беспокойные роды. Наконец, и это самое главное, появилась возможность для развития миссионерской деятельности.

Еще с середины X в. среди венгров имелось какое-то количество христиан, крестившихся в частном порядке под влиянием Византии или немногих моравских церквей, которые уцелели на севере этой страны; с другой стороны, возросло количество пленных христиан. Катастрофический исход кампании 955 г. должен был убедить мадьярскую аристократию в бессилии их древней религии, о которой нам почти ничего не известно. Во всяком случае, христианизация скоро сделала примечательный шаг вперед. Около 950 г. в Константинополе приняли крещение два вождя восточных племен; дочь одного из них вышла замуж за Гезу, главу рода Арпада. Нет сомнения, что на юго-востоке, в Чанаде, был основан греческий монастырь. Одновременно на Западе действовали германские миссии, которые направлялись из Регенсбурга и Пассау, начиная приблизительно с 970 года, в основном епископом Пилигримом. Наконец, на северо-западе начало чувствоваться влияние молодой чешской церкви и святого Адальберта. Князь Вайк, сын Гезы, принял крещение и в 996-м или 997 г. женился на сестре герцога Баварии Генриха. Возможно, встревоженный монопольным влиянием германского духовенства, он радушно принял итальянских миссионеров — в числе прочих тех, которых тогда готовил для Восточной Европы знаменитый равеннский подвижник святой Ромуальд, — и вошел в сношения с папским престолом. В тысячном году папа Сильвестр II с согласия императора Оттона III возвел Вайка на королевский трон под именем Стефана (Иштвана). Мы знаем о том огромном значении, которое последующая венгерская традиция придала этому событию: из «венца святого Стефана» она сделала мистический символ венгерского государства. Фактически именно при Стефане Венгрия вошла в сообщество европейских королевств.

Вскоре, приблизительно в 1001 г., было основано архиепископство венгерское; около 1010 г. оно обосновалось в Эстергоме на Дунае. К 1002 г. за ним последовал бенедиктинский монастырь св. Мартина в Паннонхальме, в 1014 г. — вторая митрополия для Юга, в Калоче, а затем сеть епископств, которых к концу XI в. было уже десять. К северо-востоку от озера Балатон была основана политическая столица, Секешфехервар, «город белого трона» (лат. — AlbaRegia). После смерти Стефана (1038 г.) вся западная Венгрия, возникшая на месте римской Паннонии, начала приобщаться к европейской цивилизации; в соответствии с каролингской моделью, король разделил страну на графства, в которых снова стали постепенно появляться города. Землям к востоку от Дуная, и, главным образом, в бассейне Тиссы, удавалось с большим трудом следовать по этому пути, и они долгое время оставались прибежищем кочевого образа жизни. Династические неурядицы в середине XI в. часто ставили под сомнение заданное св. Стефаном направление, однако в конце концов оно получило поддержку и восторжествовало при королях Ладиславе (10771095) и Коломане (1095–1119).

После своего обращения в христианство Венгрия перестала быть отрицательным полюсом Европы. Когда около 1020 г., после уничтожения первой Болгарской Империи, византийская реконкиста достигла окрестностей Белграда и Дуная, появилась возможность проложить через паннонскую равнину трансевропейский маршрут с северо- запада на юго-восток. По нему тотчас же потянулся поток латинских паломников, направлявшихся на Восток. Впервые со времен появления авар регион среднего течения Дуная снова стал одним из оживленных дорожных перекрестков. Языческая реакция в 1049 г., а затем последовательное прибытие осколков других кочевых народов (печенегов и куманов-половцев) уже ничего не могли изменить.

Переход племени мадьяров к оседлому образу жизни содействовал полному видоизменению облика Центральной Европы. Южные славяне были окончательно отделены от северных и западных. Связь между осколками балканской и адриатической части римского мира (фриульцы, далматы, аромуны, валахи, румыны) была полностью прервана. Юго-восточная Германия переживала стремительный подъем: хроника Бенедиктберена заявляет, чуть-чуть слишком категорично, что «после разгрома венгров баварцами эта провинция снова начала заселяться». Фактически именно тогда появилась на свет Австрийская марка, окончательно сформированная Оттоном III в 976 году. Наконец, косвенным образом разгром венгров лежит в основе реставрации империи Оттоками25: упрочив свое могущество этой победой, Оттон I отныне мог быть спокойным по поводу востока, и стал уделять больше внимания делам в Италии.

Несмотря на обращение в христианство, Венгрия по своему языку и культуре осталась страной, отрезанной от остальной Европы. Ее короли окружили ее укрепленным гласисом (gyepu), в прочной конструкции которого неоднократно могли убедиться крестоносцы. Вливание в христианскую Европу началось в XII в. с Запада, с окрестностей столиц Эстергома и Секешфехервара; ко времени появления монголов в середине XIII столетия оно едва достигло Альфельда.

Печенеги (для греков — пацинаки) появились на горизонте христианского мира около 880 г., в степи между реками Урал и Волга; вероятно, пришли они из лесостепных областей Севера; во всяком случае, они были тюрками. Под напором других тюркских племен, волжских хазар и гузов, они начали перемещение на Запад, которое первоначально привело их на Украину. Чтобы освободить там для себя место, им пришлось вытеснить оттуда мадьяров вначале в Румынию, а затем и Паннонию. Таким образом, около конца IX в. территория их кочевий лежит между устьем Дуная и нижней Волгой; приблизительно до 950 г. они занимают преимущественно восточную часть; затем их центр тяготения перемещается к западу, в район между Черным морем и зарождающимся Киевским государством, куда их оттеснили вновь прибывшие тюрки и куманы. В течение X в. печенеги были одним из главных объектов деятельности византийской дипломатии. Будучи поочередно союзниками и противниками мадьяр, болгар и русов, они то открывали, то закрывали перед киевскими князьями путь к нижнему Днепру и прибыльным набегам на Византию. Став в XI в., после уничтожения Болгарии, непосредственными и опасными соседями Византийской Империи, они оказались в фокусе всевозможных маневров, направленных на то, чтобы заставить их рухнуть, осесть или принять христианство. Перед этим нажимом печенеги не устояли. В первых годах XI века некоторые из них ушли в Венгрию; тогда же, около 1008 г., немецкий миссионер Бруно Керфуртский даже надеялся обратить их всех к христианству, но без особого успеха. Другие, более многочисленные, нанялись на службу к грекам и венграм. Гузы, следовавшие позади них, скоро оттеснили их с Украины в Молдавию, а затем на север Болгарии. Последний контакт печенегов с Киевом имел место в 1036 г.; впоследствии они безнадежно силятся выкроить себе место на Балканах, терпят крах, и, после середины XI в., рассеиваются. Банды, искавшие наживы на территории Византийской Империи, были в 1091 г. разгромлены Алексеем Комнином26 и влились в византийскую армию, в которой след этих действенных, но непокорных помощников можно проследить почти на каждом поле битвы вплоть до середины XII века. Приблизительно до этого же времени менее значительные группы печенегов сделали несколько более неясную карьеру в Венгрии.