Нет, все не так!

Нахмурил лоб, удивляясь своим мыслям. Провел подушечкой указательного пальца вдоль косточки и убрал руку.

Перед глазами стоял образ Элеоноры, ее хрупкая фигурка закутанная в теплую пижаму, совершенно отвратительную. Словно выпотрошили плюшевую игрушку и посадили внутрь нее человека. Угроза для потенции любого мужчины. И именно эта картина перекрывала шикарное женское тело. Совершенное. С крутым изгибом бедер, полной тяжелой грудью, молочной кожей без единого изъяна, и вся эта роскошь меркла перед изящными ключицами Эли, видневшимися из-за плюшевого безобразия, тонкими, ярко очерченными- это практически единственное, что удалось рассмотреть Александру.

Вынырнув из своих мыслей, пробежался пальцами по предплечью вампирши и взяв ладошку в свою руку, перевернул тыльной стороной вниз, положив себе на бедро. Указательный палец исследовал контуры женской кисти, задерживаясь на венке, но эта была мертва- не ощущалось трепета пульса под его пальцами.

Катарина с непониманием наблюдала за действиями князя. Попыталась привлечь к себе внимание, положив мужскую ладонь на свою грудь с острым затвердевшим соском, но в ответ услышала тихое предупреждающие шипение:

— Я же сказал, что не хочу.

— Но… зачем меня звал? — вампирша откинула волну золотистых волос за спину, обнажая и демонстрируя себя еще больше.

— Хочу понять, — провел подушечкой большого пальца по запястью.

— Что ты хочешь понять, мой князь? — Катарина надеялась вернуть расположение, узнав в чем же причина.

— В чем разница, — взял вторую ладошку. — Сумасшествие, не иначе, — прошептал для себя. Прошлая ночь отпечаталась в памяти правящего, он никогда не думал, что невинные прикосновения, смогут подарить ни с чем не сравнимые ощущения. Оживая рядом со своим "сердцем", легкие касания к изящному запястью девушки, пульсирующая венка под его пальцами, и тот поцелуй, что он буквально украл- нежное касание к губам, не шли ни в какое сравнение с сексом, и наслаждением, что дарили князю когда- либо.

— И в чем разница? — Катарина оживилась, замечая возбуждение Александра.

— Вы все- не она, — отпустил ладони и легко подтолкнул бедрами, указывая вампирше встать с него. Поправив ремень брюк и поднявшись на ноги, нашел взглядом рубашку. Белоснежная ткань лежала у ножки кровати. Катарина успела потоптаться, измяв и затолкнув ее под кровать. Краем глаза наблюдал за неуверенными движениями вампирши. Не зная одеваться или же, нет, крутила в руках платье из тяжелого атласа. — Можешь идти. И пригласи кого-нибудь, мне нужна кровь.

Александр успел принять душ, смывая с себя запах Катарины, вызывающий у него беспокойство, и сменить одежду. Вампир боролся с непослушными волосами и в третий раз с силой пригладил торчащий локон.

— Я помогу, мой князь, — Татьяна быстро пересекла комнату. Несколько движений ловкими пальцами и волосы легли в нужную сторону. — Безупречно.

— Я просил кровь, — заметил холодно, вместо слов благодарности.

— Я привела, — чуть склонив голову отступила назад, под ледяным взглядом правящего. — Можешь войти.

Ожидая приглашения за дверью, молодая девушка прошла в спальню, неуверенно, даже боязливо. Не смея поднять головы, сделала три шага и замерла в ожидании приказа.

Александр бегло оценил человечку. Высокая, с большой грудью и светлой кожей, такой типаж всегда приходился ему по вкусу. Татьяна выбрала ее на "кухне" не просто так. После неудачи дочери, решила, что ему следует помочь, сменить надоевшую партнершу.

— Подойди ко мне, — произнес и протянул ладонь в приглашающем жесте. Девушка покорно исполнила просьбу. — Руку, левую, — с этими словами в глазах мелькнул испуг. — Не трать мое время.

— Нельзя огорчать правящего, — тон Татьяны заставил поторопиться, а князя взглянуть на вампиршу. Слишком много власти в словах, уверенности в своем превосходстве- верные признаки скорых проблем. Стоит чуть выделить, приблизить и каждый раз одно и тоже.

Не выпуская ладони, усадил девушку на край высокой кровати. Обнажив клыки, легко впился в запястье, делая несколько торопливых глотков.

— В следующий раз, выбирай мне пищу не по внешнему виду, — выпустил руку испуганной девушки. Мерзкое послевкусие осталось на языке. — Я просил крови, а не, — пальцем подцепил лямку свободного сарафана и обнажил грудь, — вот это.

Девушка не обратила внимание на жест и с удивлением смотрела, как ранки на ее запястье затягиваются, не оставляя следа.

— Я сейчас же исправлю ситуацию, — поторопилась заверить Татьяна.

Князь бросил мимолетный взгляд на вампиршу и оставил реплику без ответа, растворяясь в плотной дымке.

Татьяна подхватила под локоть растерянную девушку и потащила по коридору, не замечая то, что она не успевала, сбивалась с шага, запинаясь о свои же ноги.

Встретив кого-то из прислужников, бросила недовольно:

— Отведи ее на кухню.

Больше она ничем не показывала свое настроение, только дай повод. Если кто-то увидит, в каком состоянии она покинула покои князя, уже к ночи под его дверями будет столпотворение бывших фаворитов. А сама Татьяна не успеет и глазом моргнуть, как окажется где-то на первом этаже, среди неугодных и изгнанных, или того хуже, кто-нибудь осмелится оспорить ее право жизни.

Нет! Она не готова ради очередной блажи правящего терять свое место.

В свое время, ей никто не преподнес расположение Тёмного, она добилась сама. Покладистостью, — князь, как любой мужчина, не любит споров и сомнений, где-то хитростью и лаской. А с конкурентами было только одно оружие, — жестокость.

— Ты что, не смогла соблазнить мужчину? — зло шипела склонившись к лицу дочери. Катарина привычным жестом поправила волосы и одарила мать снисходительным взглядом.

— Он не просто мужчина.

— Вот именно, это наш билет в безбедную, окруженную роскошью жизнь. Могла бы и постараться.

— А что же ты не старалась. Насколько мне известно, он и тебя отверг, — вампирша поднялась из-за туалетного столика, убедившись, что помада лежит идеально.

— Не дерзи, девчонка. Если бы не я…

— Что, если бы не ты? Мы давно бы уже сгнили, — спокойно ответила в лицо матери.

— Именно. Или хуже того, сгорели бы заживо, вместе с твоим отцом.

— Я не понимаю твоего беспокойства. Скоро ему надоест та… — неопределенно махнула рукой в сторону. — Разве это первый раз? Нет, — поправляя вырез платья, фыркнула. — Но всегда возвращается ко мне, к нам, — быстро поправилась под пристальным взглядом матери.

— Глупая девчонка.

— Да-да, мам. Я глупая девчонка. Но эту глупую девчонку предпочитают умной женщине, — победоносная улыбка озарила бледное лицо.

— Я тебе повторяю. Умерь свое эго, или…

— Что, или?! Или ты меня отходишь розгами?