Петька вернулся к Кириллу и передал ему то, что говорилпарень.

– Фью! – присвистнул Кирилл. – Они ее и на работепасут!

– А ты думал! Мало ли кто может заявиться в турагентство!

– Со всех сторон обложили, неужели она не замечает?

– Замечает, конечно, только виду не подает. Привыкла,наверное.

– Вот тоска-то!

– Да уж. И еще, я уверен, они ее телефон прослушивают.

– Может, родители поэтому и слиняли? У них нервы не такиекрепкие…

– Возможно. Слушай, Кирюха, я что вспомнил… Круз, когдапервый раз мне про этого Вадима рассказывал, он говорил, что тот раньше жил вих доме, а потом женился и переехал… Карина ему жена?

– Нет, он с той женой только два года прожил, а потомслинял.

– Ты про эту жену хоть что-нибудь знаешь?

– Ну, не очень-то…

– А узнать можешь?

– В принципе да… Хотя… Я вспомнил, она в Америку уехалапосле развода.

– Это хорошо. Как говорится, баба с возу…

– Слушай, ты думаешь, они всех близких так плотно обложили?

– Черт их знает. А кстати, твой отец был с ним очень дружен?

– В общем, да…

– А ты никакой слежки за отцом не замечал?

– Что? – поперхнулся Кирилл. – За отцом? С какойстати им за отцом-то следить? Нет, это чепуха, у них, Петька, на всехследильщиков не хватит.

– Так-то оно так, но… Все-таки проверить не мешает.

– Да ну тебя, Петька, чепуха это! Отец вовсе не самыйблизкий его друг был…

– А кто был самый близкий, кроме Карины?

– Кроме Карины? Да был один…

– Кто?

– Его нет больше… Уехал в Германию.

– И давно? Еще до гибели Вадима?

– После…

– Так… Очень интересно. Как его звали?

– Никита Владыкин. Музыкант.

– Твой отец его хорошо знал?

– Нет, не очень.

– Черт, значит, кроме Карины, этому Вадиму, если он,конечно, жив, и обратиться не к кому?

– К Карине не обратишься, с нее глаз не спускают. Каринуобложили, родители слиняли, лучший друг тоже… Хреново, должно быть, человеку.

– Петь, но ведь у него, может быть, есть уйма друзей иблизких, про которых я просто ничего не знаю.

– Да, Кирюха, ты прав. Все-таки надо будет как-нибудьподобраться к Карине, может, познакомиться с ней…

– Как? Зачем?

– Как? Еще не знаю, надо хорошенько все обдумать. А зачем,это и так понятно.

– Нет, мне – непонятно. Она нам ничего не скажет.

– Это мы еще посмотрим.

– Ты уже что-то придумал?

– Понимаешь, можно, к примеру, сказать ей, мол, так и так,за вами ведется слежка, будьте осторожны, и все такое…

– Ну и что дальше? Думаешь, она разрыдается и скажет:«Спасибо, ты, Петя, мой спаситель, не выручишь ли заодно и моего Вадимчика?»Так, да?

Петька засмеялся:

– Ну, в общем и целом на что-то подобное я и рассчитывал.Дурак, признаю.

– Хорошо, хоть признаешь.

– Ситуация фиговая, Кирюха, тупичок-с! Эх, если бы Круз неупустил того человека…

– Петь, но ты же сам говорил насчет номера машины…

– Ну, во-первых, номер наверняка липовый…

– Да, скорее всего.

– Есть, правда, одна мыслишка, но черт его знает, что из этоговыйдет.

– Ну?

– Надо бы все же как-то закорешиться с Кариной, причемсделать это лучше не нам, а девчонкам… Она под колпаком, конечно, но девчонкивряд ли вызовут подозрения…

– А зачем это надо?

– Понимаешь, если она живет под постоянным наблюдением, ей,наверно, кисло…

– А от девчонок слаще, что ли, станет?

– Может быть… Представь себе, они найдут к ней подход,завоюют доверие и…

– И она попросит их связаться с Вадимом?

– А вдруг?

– Ерунда. Скорее уж она решит, что девчонок ей подослали, ибудет молчать, как партизанка. Так можно только все испортить.

– Может, ты и прав… Ой, не нравится мне это дело! Ладно,Кирюха, поехали домой, – тяжело вздохнул Петька. – Ничего нового мытут не узнаем уже. А завтра надо провести мозговую атаку.

– Как это?

– Соберемся все вместе и обсудим, вдруг кто-то что-топридумает.

– А может, и придумывать не стоит?

– Почему это?

– А если Вадим все-таки умер?

– А слежка?

– Петь, это уже сказка про белого бычка! Сам понимаешь,слежка может быть совсем по другой причине.

– Может, может…

В метро они ехали молча. У обоих было ощущение провала.

Ночь Петька спал плохо. Ему не давала покоя мысль о полнойбезнадежности этого дела. А он к такому не привык. Но сколько он ни ломал себеголову, как подступиться к этой задаче, ничего путного не придумывалось.

– Петечка, ты почему такой мрачный? – спросила утроммама. – Не заболел?

– Нет, я здоров.

– У тебя неприятности в школе?

– Мама, какие у меня могут быть неприятности, если я учусьлучше всех в классе? – поморщился Петька. – На меня все учителя ненадышатся.

– Ну ты и наглый! – не без восхищения заметил папа.

– Я не наглый, я просто трезво оцениваю свои силы!

– Ты не просто наглый, ты законченный наглец! –засмеялся Игорь Алексеевич.

– Но все же почему ты мрачный? – не унималась мама.

– Света, как ты не понимаешь? Даша Лаврецкая переехала! Этовполне подходящий повод для плохого настроения.

– Но она же школу не поменяла! – недоуменно воскликнуламама.

– Но все равно, она теперь живет далеко.

– Ладно, я пошел! – вскочил из-за стола Петька.

– Я попал в точку, – шепотом сказал жене ИгорьАлексеевич.

На улице Петька сразу столкнулся с Игорем.

– Привет, Квитко!

– Привет, Крузейро!

– Ну что?

– Ни фига!