– Мне пора, Яннехин. Надеюсь, Бертуса скоро отпустят.

– Ты же расскажешь отцу? Вдруг он может что-нибудь сделать?

– Обязательно расскажу. Хотя не уверен, что от него что-то зависит. До свиданья. Всего доброго.

К счастью, Яннехин не спросила, зачем Михиль приходил. Бешено крутя педали, он помчался прочь. Отъехав на некоторое расстояние, юноша слез с велосипеда и уселся на землю, прислонясь спиной к дереву, чтобы хорошенько обо всём поразмыслить. Разложить по полочкам. Итак. Дирк рассказал ему о запланированном налете и передал письмо для Бертуса Тугоухого. Это письмо Михиль спрятал, да так, что его никто и в глаза не видел. Налет закончился провалом. Один из нападавших убит, другой спасся, третий – Дирк – сидит за решеткой. Он, Михиль, на следующий день попытался было передать письмо Дирка Бертусу, но всё пошло наперекосяк. Какой же он недотепа! Когда сломался велосипед, надо было просто-напросто отправиться к Бертусу пешком. Схафтер, возможно, заметил, что Михиль сказал ван Клейвеху неправду, а позже, в четыре часа, опять увидел сына бургомистра на пути в сторону Лахезанде. А в половине пятого тот же Схафтер указал двум немецким машинам дорогу к дому Бертуса. Нет, концы с концами не сходятся. Между этими событиями нет ну никакой связи!

Неожиданно до Михиля дошло, как всё случилось. Должно быть, Дирк всё-таки проговорился: немцы так страшно его пытали, что он выдал имя Бертуса. А Схафтер просто показал фрицам дорогу к дому Бертуса, когда они спросили, где тот живет. Наверняка так и было. Михиль покрылся холодным пóтом, когда представил себе, что должны были сделать немцы с Дирком, чтобы выбить из него эти показания. Дирк не из тех, кто после первого же удара кулаком в зубы выболтает всё, что знает.

И тут Михилю в голову пришла еще одна мысль, от которой кровь застыла в жилах. Если Дирк назвал немцам имя Бертуса, то он запросто мог проговориться и о том, что письмо находится у него, у Михиля. Ведь именно это письмо фрицы наверняка и искали – видимо, решили, что примерно к половине пятого посыльный успеет доставить его Бертусу. Они же не знали, что сын бургомистра такой лопух. Но ведь это значит, немцы сейчас поджидают его дома, чтобы заполучить разом и его самого, и письмо.

Этого допустить никак нельзя. Михиль вытащил письмо из-под свитера. На конверте ничего не написано. Надо его побыстрее уничтожить, разорвать на тысячу клочков и закопать. Но, может быть, сперва прочитать? Нет, лучше не читая, чтобы не знать лишнего и никого не выдать, если и его, Михиля, арестуют. Да, надо срочно избавиться от письма! Юноша решительно разорвал конверт с письмом на две части, затем сложил половинки и еще раз проделал то же самое.

Так, подождите-ка. А вдруг в этом письме что-то важное? Иначе зачем бы Дирк стал его писать? Бертус уже не сможет выполнить то поручение, о котором говорится в письме. «Значит, теперь это моя обязанность», – твердо осознал Михиль. Его охватила паника.

Минут пять юноша, совершенно оглушенный, сидел с четырьмя клочками бумаги в руках, не решаясь ничего предпринять. Если прочесть письмо, пути назад уже не будет, он окажется вовлечен в деятельность Сопротивления. А если не читать… если не читать, будет то же самое. На самом деле он согласился работать на подполье, когда взял у Дирка письмо.

Михиль достал четвертинки письма из разорванного конверта, торопливо разгладил и сложил вместе. Вот что там оказалось написано:

Михиль перечитал письмо трижды. Затем разорвал на мелкие клочки и спрятал под мох. Он вдруг почувствовал себя совершенно спокойно, хотя желудок и сводило от напряжения. Значит, у него теперь есть подопечный – английский пилот. За помощь англичанам, как известно, полагается расстрел. Знать бы еще, что именно Дирк сообщил фрицам. Наверняка немного. Скорее всего, он назвал только имя Бертуса Тугоухого, а про него, Михиля, ничего не сказал. Надо вернуться домой, всячески соблюдая осторожность, и постараться выяснить, приходили ли за ним немцы. Нет, пока идти домой рано. Сперва следует разыскать пилота. Ведь вчера он точно ничего не ел, а может быть, и позавчера тоже. Так, значит, надо как можно быстрее раздобыть еды. Взять из дома? Опасно. «Заеду-ка я к ван де Верфу. С ним легко договориться. К тому же он живет здесь неподалеку», – решил Михиль, сел на велосипед и налег на педали.

Жена ван де Верфа прибирала в пекарне. Они прожили в этом маленьком домике всё лето, а теперь, с наступлением осенних холодов, перебрались в большой дом. Так что пекарню следовало подготовить к зиме.

– Здравствуй, Михиль, – поприветствовала его жена фермера.

– Здравствуйте, хозяйка. Ух и отличная сегодня погодка, правда?

– Да уж. Здо́рово же ты вырос. Смотри, как бы тебя фрицы на работу в Германию не угнали. Сколько тебе лет?

– Шестнадцать с небольшим.

– Будь осторожен. На прошлой неделе они забрали сына моего деверя и отправили работать к себе на завод. Ему еще семнадцать, но всё равно взяли… Уже совсем мальчишек ловят.

– Постараюсь не попадаться им на глаза.

– Так ты, наверное, не просто так к нам пришел? Наверное, за продуктами какими-то?

– Да, если у вас для меня что-нибудь найдется.

– А что тебе нужно?

– Кусок окорока, если можно.

– Для тебя сыщем.

Они вместе вошли в дом. Под колпаком дымохода висело несколько окороков, колбас и огромных кусков грудинки. Хозяйка сняла один из окороков с крюка и отрезала от него увесистый шмат.

– На, вот тебе.

– Большое спасибо, хозяюшка.

Михиль заплатил за мясо и уже было собрался уходить.

– Хочешь еще хлеба с сыром?

– Честно говоря, не откажусь, – благодарно кивнул Михиль.