– Ты знаешь три языка? – не поверила девушка.

– Почему три?! – обиделся паренек. – Я знаю четыре и еще голландский учу. Я полиглот.

– Понятно, – не зная, как реагировать, вздохнула Саша и сменила тему: – Ты случайно Солнце не видел?

– Он случайно со Скелетом вон сидит, – ткнул в сторону пальцем Малой и вернулся к группе туристов.

Девушка взглянула в указанном направлении и действительно увидела того, ради кого пришла. Солнце тоже заметил ее и поманил к себе.

– Сильно ругали? – поинтересовался он, когда Саша подошла поближе.

– Не очень, – призналась она, – не особо до меня было. Папа ногу сломал, и к нему дядя Родион пришел. Мама им разрешила на кухне посидеть. А я – сюда.

– У тебя очень терпимые родители, – улыбнулся Солнце. И тут же оговорился: – Этим нельзя пользоваться.

Девушка хотела что-то ему сказать, но не успела, потому что из подъехавшего к обочине ЗИЛа ее окликнули:

– Александра Владленовна!

Саша обернулась и узнала машину отца.

– А ты говоришь – терпимые! – вздохнула она.

– Александра Владленовна! – вновь окликнул ее Николай Иванович. – Папа просил вас домой отвезти.

Вся компания во главе со Скелетом недоуменно покосилась сначала на ЗИЛ, потом на Сашу и наконец на Солнце.

– Деспот! – скрипнула зубами девушка.

– Не тушуйся! – поддержал ее Солнце. – Пусть все думают чего хотят. А почему нет? Всё на пользу. Ты станешь хорошим поводом для разговоров. Чего им так сидеть?!

– Поехали со мной, – неожиданно для себя сказала она и умоляюще взглянула на него.

Тот взглянул на улыбающегося Скелета, на Сашу, на машину и согласился:

– Поехали!

Когда они вошли в квартиру, особого оживления не наблюдалось.

– Надо же, все еще спят, – шепнула девушка и потянула молодого человека за руку к себе в комнату.

Солнце на ходу с любопытством разглядывал развешанные по стенам картины. Едва они оказались в комнате, Саша бросилась ему на шею.

– Шторы раздвинешь? – тихо спросил ее парень.

– Зачем? – так же тихо ответила она.

– Действительно, – согласился он и с трогательной осторожностью поцеловал ее в щеку.

В соседней комнате на широкой дубовой кровати тревожно ворочался Владлен Александрович. В который раз перевернувшись на другой бок, он потормошил лежащую рядом супругу.

– Знаю, знаю! – тихим и трезвым голосом откликнулась она.

– Сюда привела.

– Ну и что?

– Что они там делают?

– Не знаю.

– Иди чаю им предложи.

– Сам иди.

– У меня нога.

Отец еще раз перевернулся и, приподнявшись на локте, с опаской предположил:

– А вдруг они того?

– Вряд ли, – покачала головой Елизавета Анатольевна.

– Абсурд какой-то, – тихо продолжал возмущаться Владлен Александрович, – умники! На моей машине! В моей квартире!

– Лежи ты! – попробовала его успокоить супруга. – Ну поцелуются разок… Все же дома, не в подъезде.

– Ну уж нет! – поднялся с кровати супруг. – Я этого терпеть не буду!

Тем временем молодые люди мирно сидели на полу у проигрывателя и беседовали.

– А свободная любовь? – спрашивала девушка.

– Просто любовь. Люби, если любишь. Предела нет, – отвечал молодой человек.

– А если я только одного хочу любить?

– Либо любишь всех, либо никого. Сколько времени ты способна любить одного?

– Всю жизнь.

– Ты была в кого-нибудь влюблена раньше?

– Я же рассказывала. Это было несерьезно.

– Где гарантии, что это не повторится?

– Не хотелось бы… Слышишь? – Саша прислушалась к звуку в коридоре. – Кто-то из спальни вышел. На кухню.

– Слышу, – ответил Солнце и поднял с пола пластинку. – Давай вот это лучше послушаем. Вообще спешу отметить: у тебя очень хороший вкус.

Девушка зарделась от похвалы, взяла пластинку и поставила ее на проигрыватель.

Владлен Александрович раздраженно погремел кастрюлями, нашел одну с борщом и накрыл ею пылающую конфорку. Сам же сел за стол, откуда просматривался весь коридор и, в частности, дверь комнаты дочери.

– Это Муррей Хэд, – внимая вокальным излияниям Иуды Искариота, доносящимся из-под иглы проигрывателя, поделился Cолнце, – весьма интересный человек.

– Откуда ты знаешь? – саркастически поинтересовалась девушка.

– А ты не слышишь? – нарочито наивно ответил тот.

– Слышу, – согласилась девушка и шепнула: – Знаешь, чем это все закончится?

– Предательством, – после недолгой паузы отозвался Солнце.

– Нет! Я о нас, – уточнила Саша.

– А! – улыбнулся молодой человек. – Ничем. Это вообще не может закончиться.

– Жалеешь?

– Нет. Хочу умыться. Можно?

– Конечно.

Солнце поднялся на ноги и скинул с себя рубашку.

– Откуда у тебя это? – спросила она и коснулась пальцем шрама у него на животе.

– Меня хотели зарезать, – спокойно ответил тот.

– За что? – изумилась девушка.

– За то, что я сказал правду, – в тоне Солнца была простота и твердость.

– Кто? – разволновалась Саша.

– Друзья.

Этот ответ так поразил девушку, что она прошептала:

– Можно я его поцелую? – и, не дожидаясь согласия, прикоснулась губами к животу молодого человека.

Солнце погладил ее по голове и вышел из комнаты.

Употреблявший наваристый борщ Владлен Александрович был застигнут видом полуобнаженной фигуры молодого человека врасплох. Капустный лист, любовно поглощаемый им, безвольно провис и прилип к небритому подбородку, брови взметнулись вверх и там и остались, глаза приобрели цвет спелого мандарина.

Впрочем, фигура мелькнула лишь на мгновенье и тут же скрылась в ванной,

откуда до слуха Владлена Александровича вскоре донесся шум воды. Вторичное появление молодого человека в коридоре, но на этот раз в бирюзовом банном халате, вывело хозяина дома из оцепенения. Одним вдохом втянув капустный лист в рот и жеванув скулой, он поднялся из-за стола и подозвал нахального гостя к себе коротким и властным движением руки. Солнце светло улыбнулся и подошел к нему.

– Скажешь, это на всю жизнь? – мрачно полюбопытствовал взбешенный отец, приглядывая заодно место на теле собеседника, наиболее пригодное для нанесения травмы средней степени тяжести.