уменьшая роль угроз эскалации в разрешении международных споров. Но, вероятно, существуют пределы того, как далеко мы можем зайти в этом направлении.

 

Источники контроля и сотрудничества в международном обществе

 

В этой книге речь идет в основном о "политическом" применении силы, хотя мы также рассмотрим военное использование политических методов. Потенциальное, а также фактическое применение силы как в мирное, так и в военное время может осуществляться в целях обороны, отрицания, наказания, уничтожения, предупреждения, торга, штрафа, сдерживания и так далее. Мы рассмотрим все эти возможности, уделяя основное внимание угрозе или реальности силы или принуждения как фактору переговоров.

 

Таким образом, я буду рассматривать международный порядок с довольно специализированной и технической точки зрения. Такой фокус приведет к тому, что мое рассмотрение международного порядка будет иметь много искажений и предубеждений, поскольку факторы, регулирующие международное поведение, помимо силы, принуждения и угрозы, будут упущены.

 

Например, мы можем выделить следующие аспекты национального поведения при попытке изучить поведение стран в конфликте: (1) договорное, (2) принудительное, (3) агонистическое, (4) стилистическое и (5) семейное. Для целей данной книги мы можем рассматривать их как грубые, пересекающиеся категории или как различные аспекты единого целого. Было бы слишком амбициозно пытаться дать здесь такое глубокое и четкое определение вышеупомянутых терминов, чтобы разрешить все концептуальные и семантические трудности, но краткое обсуждение будет уместным и полезным.

 

Первые два аспекта, договорной и принудительный, подразумевают инструментальные мотивы -узкие соображения прибыли и убытков. Контракт, конечно, подразумевает обмен обещаниями и выгодами по принципу quid pro quo. Отношения принуждения также можно рассматривать как обмен "услуга за услугу", но теперь это обмен угрозами и наказаниями. Угрозу можно рассматривать как негативное обещание: Если ты не сделаешь то-то и то-то, я обещаю причинить тебе боль; или если ты не сделаешь то-то и то-то, я обещаю не причинять тебе боль. Для наших целей лучше разделить инструментальные мотивы и обмены на более или менее искусственно разграниченные области договорных и принудительных сделок.

 

Договорная концепция особенно соответствует американским и англосаксонским традициям гражданского права, общественной жизни и бизнеса. Quid pro quo - это вполне разумная основа, на которой можно вести дела, если нет особых причин поступать иначе. Хотя американцы склонны считать, что полезно и важно иметь дружеские личные отношения между потенциальными контрагентами, они признают, что нет абсолютной необходимости в таких особых отношениях. В американской культуре даже два очень враждебно настроенных человека могут прийти к взаимопониманию.

 

Взаимовыгодное соглашение - такое, в котором существует адекватный компромисс между преимуществами и недостатками - и все же остаются враждебными после заключения соглашения. Действительно, многие западные подходы к контролю над вооружениями, в которых политические аспекты отходят на второй план, а основное внимание уделяется техническим вопросам, преследуют строго договорную точку зрения, которая может быть не столь практичной, как кажется, поскольку такие договоры так трудно заключать.

 

Контролеры оружия иногда не понимают, насколько это сложно. Например: Предположим, есть два человека, которые собираются сразиться на дуэли до смерти с помощью духовых факелов. Дуэль должна состояться на складе, заполненном динамитом. Можно предположить, что они могли бы договориться оставить свет включенным. Несомненно, у них есть мощная мотивация сделать это. Хотя оба согласны с тем, что выживет только один, каждый из них хотел бы иметь хоть какой-то шанс стать этим одним; ни один из них не предпочитает полной уверенности в том, что оба будут убиты. И все же они могут не согласиться: Сколько огней? Где? Насколько яркий? Должен ли тот, у кого острота зрения выше, ограничивать себя другими способами? И так далее. Короче говоря, несмотря на настоятельные и непреодолимые причины для соглашения, основная враждебность может сделать невозможным для обоих договориться о деталях и затем прийти к "договору".

 

Если обе стороны относительно враждебны или подозрительны, преимущества и недостатки уравновесить гораздо сложнее.

 

Принудительный торг - это негативный аспект того же континуума, поскольку, как мы уже отмечали, он включает угрозы и насилие. В нем используется отговаривание в противовес убеждению, кнут в противовес прянику.

 

Большинство американцев не совсем спокойно относятся к концепции "спокойных", или деловых, переговоров в атмосфере некоторой степени физической угрозы или принуждения. По большей части, они сознательно не отводят силе никакой рациональной или разумной роли в "обычных" переговорах. В недавнем прошлом (за исключением случаев "справедливых" революций) мы склонялись к мнению, что инициатором применения силы является только преступник, больной или невменяемый человек. Поэтому мы склонны считать, что тот, кто применяет силу, является не только нашим врагом, но и врагом человечества - преступником, который заслуживает уничтожения, тюремного заключения или медицинского ограничения и лечения. Крестовый поход" и даже первоначальный пацифизм более естественны для американцев, чем та холодная, сдержанная и умеренная готовность угрожать силой или применять ее, которая будет предложена в этой книге.

 

Обычное американское отношение к силе несколько наивно. Сила - это постоянный элемент человеческого общества, используемый хорошими, плохими и равнодушными нациями и людьми. Она использовалась как рационально, так и иррационально, как мудро, так и глупо, как умеренно, так и экстравагантно, как добродетельно, так и злонамеренно. Даже если мы неразумно или даже безнравственно вводим применение силы, принуждения, насилия и угроз, вполне возможно, что в дальнейшем мы будем использовать эти вещи разумно. По крайней мере, нет никакой неизбежной необходимости использовать их в дико неразумной или безрассудной манере.

 

Таким образом, существуют два традиционных американских предубеждения: нежелание инициировать использование умеренных уровней силы для достижения ограниченных целей и слишком большая готовность, после принятия обязательств, использовать экстравагантную и неконтролируемую силу. Оба эти предубеждения потенциально опасны, и от них следует защищаться. Они могут иметь самые серьезные последствия, если мы не будем сознательно и целенаправленно думать о том, каким образом насилие может иметь место и при этом оставаться относительно ограниченным.

 

Остальные три аспекта международного конфликта в нашем списке - агонистический, стилистический и семейный - особенно первые два, можно рассматривать как культурные факторы. Я буду использовать слово "агонистический" для обозначения предписывающего поведения в несколько более широком смысле, чем обычно.

[Похоже, что впервые это слово было использовано в подобном ключе Гансом Шпейером в книге "Социальный порядок и риски войны" (Нью-Йорк: Джордж В. Стюарт, 1952), стр. 255].

 

В то время как инструментальное поведение можно рассматривать как расчетливое действие, совершенное для получения доступа к ценностям (которые могут контролироваться или не контролироваться оппонентом или партнером в конфликтах и переговорах), агонистическое поведение можно рассматривать как "достойное" или корректное