– Похоже, он уже вовлечен. По крайней мере, он в курсе, что произошло.

Грейсон судорожно сглотнул:

– Действительно, ничего страшного не случилось.

– Все, что касается моей племянницы, чрезвычайно важно для меня.

Грейсону пришлось все подробно рассказать. Он понимал беспокойство короля. Ему известно не понаслышке, что может произойти, если известный человек нарушает протокол безопасности.

Выслушав Грейсона, король потянулся к телефону.

– Дядя, все под контролем.

Король бросил на племянницу красноречивый взгляд.

– Я так не думаю. Тебе не вернули сумку, и ты не знаешь, что ждет вора. – Король недовольно поморщился. – Куда катится мир, если уже по улице нельзя спокойно пройти?

– Дядя, это все ерунда. Я не знаю, кто из вас больше опекает меня, ты или отец.

– Мы просто заботимся о твоей безопасности, – ответил король и начал говорить по телефону.

Грейсон с интересом наблюдал за перепалкой этих двоих. Аннабель пыталась сохранить лицо, король был явно раздосадован.

Он сожалел, что открыл рот, но он был уверен, что король в курсе произошедшего.

– Вот теперь вопрос решен, – удовлетворенно сказал король, положив трубку. – Завтра утром вас с Грейсоном ждут в полицейском участке. Вы дадите показания. Тебе вернут кошелек, а сумка пока останется у них в качестве улики.

– Я знаю, – ответила Аннабель.

– Что значит знаешь? – изумился король.

– Я уже звонила в полицию и договорилась о встрече на завтра.

Воцарилось неловкое молчание.

Наконец король поднялся.

– Простите, у меня неотложные дела, – сказал он и направился к выходу.

Грейсон не знал, сидеть ему или встать. Увидев, что Аннабель встала, он последовал ее примеру. Они продолжали стоять, пока король не скрылся из вида. Затем снова сели за стол. Грейсон отпил кофе и ждал, пока Аннабель заговорит.

– Извините, пожалуйста, – тихо сказала она, уставившись в чашку.

– Ничего страшного, – бодро ответил Грейсон.

– Но вы здесь не для того, чтобы стать свидетелем семейной ссоры.

– Все нормально. Я вас понимаю.

На самом деле Грейсон ничего не понимал. Его родители были фермерами в Огайо и были настолько поглощены работой, что не обращали на сына внимания. Он не знал такой пристальной опеки, но предполагал, как нелегко Аннабель.

– Нет, не понимаете, – устало сказала она. – Моя жизнь… сложная.

Грейсону следовало бы попрощаться и удалиться. На сегодня откровений было уже достаточно, но он понимал, что Аннабель нуждается в сочувствии.

Он прокашлялся, пытаясь найти нужные слова:

– Жизнь любого человека полна сложностей. Главное – как ты с ними справляешься.

Аннабель удивленно вскинула брови:

– У вас тоже есть сложности?

Он кивнул:

– Конечно.

– Но вы богаты, имеете собственный бизнес. Никто не диктует вам, как вы должны жить. Никто вами не командует.

Грейсон рассмеялся:

– Вы не правы, если так думаете. Мое имя красуется на официальном бланке компании, и это вся независимость. Компанией руководит совет директоров, и мы подотчетны акционерам, с которыми порой непросто. Многие из них считают, что знают ответы на все вопросы, и имеют право вмешиваться в вопросы дизайна и создания нового продукта, хотя большинство не обладает нужной компетенцией.

– О, я не представляла, что все так сложно. Но вы сталкиваетесь с проблемами лишь в сфере бизнеса. Вряд ли деловые партнеры вмешиваются в вашу личную жизнь.

Грейсон потер затылок. Она затронула очень чувствительную тему. Пора сменить пластинку.

– Поедем в полицию вместе?

– После демарша дяди я не уверена, что вы захотите иметь со мной дело.

– Да будет вам. Это все пустяки. Мой отец столько раз портил нам семейные ужины, что и не счесть. А ваш дядя просто беспокоится за вашу безопасность.

Она изумленно на него посмотрела.

– Вы действительно так думаете или стараетесь меня утешить?

Грейсон не хотел лукавить.

– И то и другое, – усмехнулся он.

Ее губы тронула легкая улыбка.

– Благодарю за честность. Я ценю это.

Несколько мгновений Аннабель пристально его разглядывала.

– Что-то не так?

– Вы выглядите уставшим. Сказывается смена часовых поясов? – участливо спросила она.

– Да. Не могу спать в самолете.

Грейсон всегда завидовал пассажирам, которые засыпали при взлете и просыпались при посадке.

Аннабель поднялась.

– В таком случае отправляйтесь спать.

– А как же финансовые планы?

– Подождут до завтра, – решительно сказала Аннабель, направляясь к двери. – Что касается полиции… – начала она.

– Поедем вместе, – подтвердил Грейсон.

Чуть поколебавшись, Аннабель спросила:

– Вы не будете возражать, если с нами поедет мой телохранитель?

– Нет проблем. – У Грейсона напрашивался вопрос. – Вас всегда охраняют?

– Да. Со дня убийства мамы.

– Убийства?

Аннабель кивнула и отвела взгляд. Было понятно, что ей до сих пор больно.

Грейсон прочистил горло.

– Простите меня.

– Спасибо, – сказала она, взглянув на него.

– Ваш отец считает, что убийца может прийти за вами? Столько лет прошло.

– Не знаю, что он думает. Официальная версия гибели мамы – ограбление. Отец не верит этому, но у него нет доказательств, лишь смутные подозрения. Вот он и приставил круглосуточную охрану ко мне и к брату. Люка ведет свободный образ жизни, много путешествует, не обращает внимания на охрану. Мы с ним редко видимся.

– Я так понимаю, что вы не разделяете сомнения отца?

– По правде сказать, он поделился со мной своими подозрениями только сегодня утром. Я пока не знаю, что с этим делать.

– А брат в курсе?

– Нет.

Выражение ее глаз обеспокоило Грейсона, и он решил сменить тему:

– Мне всегда хотелось иметь сестру или брата, но судьба распорядилась иначе. Но сейчас я думаю, что все к лучшему.

– Ваша жизнь с родителями была такой невыносимой? – непроизвольно вырвалось у Аннабель. – Ох, простите, это не мое дело.

– Все в порядке. Я сам начал. У меня с родителями разные взгляды на жизнь. Отец всю жизнь трудился на земле и хотел, чтобы я продолжил семейную традицию, став фермером. Мне это было совсем неинтересно, а его это бесило. Мы бурно выясняли отношения.