словно обмениваясь друг с другом загадочными кодированными сообщениями и Сергею казалось, что это передовые отряды неких инопланетных захватчиков, шлют шифровки своим основным силам, дабы те точно знали, куда именно надлежит направить первые удары. У съезда на опоясывающую город кольцевую дорогу, такси угодило в вязкую, как озеро жидкого асфальта, пробку, покрытые снегом и темными разводами стальные бока автомобилей давили Сергею на психику, душили его в железных объятиях и он спрашивал у водителя, нет ли у него выпить, а тот ржал в ответ и отвечал, что все путем, до Нового года еще много времени, сейчас еще и пяти нет, вполне можно успеть и протрезветь и снова нажраться, но сейчас лучше пока не продолжать, а то, есть опасность проспать все основное веселье.

Затем мир за пределами салона такси утонул по тьме, прореженной миллиардами разноцветных глаз, белых, желтых, красных, зеленых, синих и еще каких-то непередаваемых оттенков, для которых даже и слов не существовало, по крайней мере, в лексиконе Сергея их сейчас подобраться не могло. Ему страшно хотелось спать, он несколько раз пытался свернуться на сиденье поудобнее, но сон почему-то не приходил и он изнывал, слушая лившееся вместо музыки из динамиков дребезжание и тарахтящий голос водителя, без устали сетовавшего на то, как его задолбал перчаточно-масочный режим, бесконечные проверки и, вообще, как ему тоже страшно хочется на все наплевать и тоже наклюкаться до поросячьего визга, но нельзя: новогодняя ночь – самое золотое время для заработка. Сергей не отвечал, его прожигали эти бесчисленные огни-глаза, бессовестно изучавшие отовсюду, он не знал куда от них деваться и несколько раз порывался прямо на ходу открыть дверцу со своей стороны. Тогда таксист орал на него, а потом встревожено интересовался, не собирается ли Сергей, часом, прям тут, в машине, наблевать, а то он остановится и вышвырнет его на снег, на хрена ему подобные клиенты.

Наконец, вынимающих душу глаз-огней сделалось поменьше, а запруженная трасса сменилась глухими закоулками, в которых Сергею начало видится нечто знакомое. Водитель регулярно сверялся с закрепленным рядом с приборной доской навигатором, бурчал что-то про «чертовы трущобы», в конце концов, остановился в каком-то каменном колодце, со всех сторон сжатом безобразными прямоугольными обелисками современного панельного градостроения, после чего поинтересовался, узнает ли Сергей местность. Тот с трудом выбрался на морозный, неожиданно приятный воздух, и долгое время отупело оглядывался, пока, все-таки, не признал, что стоит прямо напротив собственного подъезда.

Таксист со смехом пожелал ему счастливых праздников и машина исчезла за поворотом, на прощание опалив острым взглядом пары задних алых глаз-фар. Только добравшись до двери в подъезд, тяжело облокотившись на нее и бессмысленно уставившись на панель кодового замка, Сергей сообразил, что вместе с такси уехал и его портфель вместе со служебной папкой, бумагами, шапкой и еще хрен знает, что он мог туда запихнуть… Этот факт не расстроил и не обрадовал, по существу, было уже все равно. На ожидавшую его сейчас дома расправу это все равно бы уже никак бы не повлияло. Как там говорил Вадик? За что они пили? Чтобы не превратится обратно в зайцев, когда хмель прекратит свое анестезирующее действие… а он, наверное, уже совсем скоро начнет проходить.

Привалившись спиной к подъездной двери, он извлек бумажник, по счастью, оказавшийся во внутреннем кармане куртки, пересчитал сколько там осталось – почти полторы тысячи. Видимо, Вадик принял на себя практически все расходы, включая такси – не забыть потом с ним рассчитаться, поблагодарить и все такое… Интересно, какие теперь между ними установятся отношения, после всех этих пьяных откровений, будут ли они в наступающем году снова обедать вместе? Сергей с некоторым удивлением обнаружил, что, по большому счету, ему и это тоже практически без разницы. Мало того, он и большой благодарности по отношению к этому несчастному очкарику, брату по несчастьям, не испытывал, скорее, сожаление, что теперь будет ему обязан, предстоит постоянно ощущать свой долг – не бросил подыхать пьяного на морозе, за все заплатил… Ну и ладно.

По большому счету, его сейчас волновало только одно – чтобы хмель как можно дольше не проходил и злое колдовство реальной жизни не превратило его обратно в зайца, подобно тому, как карета в полночь вновь оборачивается тыквой. Уж до боя Курантов то ему все таки нужно было как-то продержаться и, похоже, существовал только один способ это исправить.

Сергей рывком оторвался от стены и, пошатываясь, но все же достаточно твердо двинулся к противоположному от собственного дому, точно такой же панельной развалюхе, на первом этаже которой располагался круглосуточный алкогольный минимаркет. Забавно, а ведь похоже, что с того самого момента, как они заселились в эту квартиру, он туда ни разу и не заходил… Что же, явно пора наверстать упущенное.

Под ядовито-красной вывеской, на заросшей наледью, плохо почищенной площадке перед входом в магазин, толпилось человек пять, все они уже были хорошо поддатые, и на Сергея никто не обратил никакого внимания даже тогда, когда он чуть не свалил куцую пластиковую елочку около входа, такую жалкую, на фоне шикарных новогодних украшений в давешнем кабаке. «Прямо как моя жизнь, на фоне жизни настоящей, той, что могла бы у меня быть, появись я на свет не здесь и не таким, не сейчас» – с этими мыслями Сергей дрожащими руками стащил с полупустой полки две бутылки дешевой водки и какое-то шампанское с пластиковой пробкой. На оставшиеся две сотни взял на кассе шоколадку, подумав, что, хоть это и не лучшая замена обычным новогодним подаркам, но, все же, лучше чем совсем ничего, может быть, Люська будет орать не так сильно. Впрочем, надежда на подобное была даже не призрачной, она была откровенно смешной. Хотя, как она будет себя вести, Сергей, на самом деле, себе и близко не представлял, потому как никогда еще, за все восемь лет их брака, в подобном состоянии домой не возвращался. Тем более, тридцать первого декабря, менее чем за шесть часов до Нового года, без подарков, без копейки денег.

Сейчас удивляло лишь то, насколько мало его заботила теперь реакция жены, хотя, исходя из всех их предыдущих отношений в последние годы и, особенно, месяцы, хорошего, мягко говоря, приходилось ждать очень мало. И ладно, пусть будет так, как будет, к черту все. По любому, у них уже много лет все стремительно летит к разводу… а зайцем он больше себе быть не позволит, по крайней мере, не сегодня.

На экране закрепленного перед кассой телевизора кривлялись какие-то очередные