путешествии, о содержимом простой, сплетенной из травы корзины за его спиной. Он подумал о своих соплеменниках, оставшихся в Сусуки, которые, несомненно, к этому времени уже знали, что он пропал.

Он думал о деревне Хаги, и мелких нарывах, покрывавших тела почти всех ее жителей. Чума налетела на них, как порыв летнего ветра, несущего зловония на своих крыльях. Лорд Конда наложил на деревню карантин, но негласно позволил не более пяти лекарям осмотреть жертв, стонущих, распростершись на улицах, не в силах даже промыть свои гниющие язвы.

Он отправился туда, не задумываясь о возможности заразиться. Он не помнил, чтобы он спал последующие пять дней; всю его память заполняли лица, искаженные от боли и лихорадки, руки, покрытые уродливыми нарывами, плачущие дети, припарки, целебные травы, зелья, лекарства, молитвы.

Они потеряли четверть деревни, но спасли втрое больше. Когда он проснулся после своего изнуренного сна через два дня, он обнаружил у себя шестой хвост.

*   *   *   *   *

Раньше это была ферма – это было очевидно. Но, как и караван на дороге за его спиной, она также была разрушена. Невысокий домик сложился внутрь, словно какая-то сила стянула стены друг к другу изнутри. То, что прежде служило конюшней - не более чем скромная лачуга - дымилось неподалеку под скрип колеса раздавленной телеги, вращающегося на слабом ветру. Лишь смехотворная, крошечная рисовая поляна осталась нетронутой, ее гордые стебли ожидали жатвы, которая уже никогда не наступит.

Восемь-с-Половиной Хвостов вдруг понял, что на именно такой крошечной ферме он сам вырос. Его отец был не лордом или могучим воином, но простым лисом, строя свою жизнь лучшим из известных и доступных ему способов. И все же, даже столь скромный фермер, в глазах юного лисенка был фонтаном знаний, учащим своего сына о легендарных путях ками, о чести и силе, о самой расе кицунэ, и о том, как лисы отращивали новые хвосты каждый раз, когда совершали или узнавали что-то очень важное – о том, что лисы с девятью хвостами были мудрейшими из всех. Он вспомнил, как, будучи ребенком, задумывался о том, почему у его самого замечательного в мире отца не было девяти хвостов, и о том, как сам решил обрести их.

Но здесь, сейчас, смех и бодрые слова звучали лишь в его воспоминаниях. Никаких признаков тех, кто здесь когда-либо жил не было. Он выкрикнул, но лишь шорох колышущихся рисовых стеблей был ему ответом. Он повернулся на выход, когда едва слышный всхлип достиг его чуткого, острого слуха. Зажав кольца на своем посохе, чтобы они не звенели, он плавно обошел телегу. Там, кутаясь в своем порванном кимоно и дрожа от безымянного страха, сидела девочка человеческой расы с вымазанным грязью лицом. Она была совсем юной…

… Примерно того же возраста, что был он сам, когда услышал, что его друг, сын известного священника, был похищен бандой людей самураев ронинов ради выкупа. Не говоря ничего своему отцу, юный кицунэ сумел самостоятельно выследить похитителей, зная, что не сможет одолеть их в бою. Возвращение за помощью в деревню заняло бы слишком много времени; срок выкупа был уже близок. Побег был также невозможен, если только…

Он тихонько прокрался среди спящих самураев, связав шнурки на их обуви, подсыпав слабительных трав в их саке, и «перераспределив» золото самураев. На следующее утро, к тому времени, когда стих шум хаоса, обвинений, и драки, все похитители были либо мертвы, либо обезврежены, а два кицунэ возвращались домой, и у одного из них только что вырос второй хвост.

Осторожно, он опустился на колени рядом с девочкой, выглядывавшей из-за телеги, чтобы посмотреть, не ушел ли он. – Привет, - сказал он почти шепотом.

Но даже этот тихий звук заставил ребенка подпрыгнуть. Она попыталась удрать, но ее дрожащие ноги не смогли унести ее далеко. – Пожалуйста, - ласково продолжил кицунэ, - я здесь, чтобы помочь. – Он аккуратно провел пальцем по красному рубцу на лбу ребенка. Пробормотав несколько древних слов на лисьем языке, он брякнул посохом и помолился силам создания об облегчении. Глаза девочки расширились от удивления, когда ее рана исчезла. – Тебе лучше? – она уверено кивнула. – Хорошо. Ты одна?

Она нервно сглотнула. – Мамы и Папы нет, - ответила она хриплым от жажды голосом. Не трудно было понять, что она имела в виду.

- Кто-нибудь еще остался? – в ответ девочка помотала головой. Восемь-с-Половиной Хвостов кивнул, стягивая ремни, удерживавшие корзину за его спиной. – Пойдем. Мы с собой найдем других людей. – На мгновение она замешкалась, затем вскарабкалась ему на спину, крепко обняв за шею. Лис осторожно поднялся, и они вместе покинули теперь уже полностью заброшенную ферму.

*   *   *   *   *

Следующим признаком жизни людей оказался небольшой торговый городок, который, как помнил Восемь-с-Половиной Хвостов, назывался Кофу. Маленькая девочка завороженно смотрела на телеги груженые гладкими бревнами, мимо которых они проходили, на уличных торговцев, громко объявляющих о наличии свежих куриных кебабах, и на женщин в развивающихся мантиях, щебечущих и смеющихся, едва обращая внимание на весьма странную картину, неуклюже бредущую мимо них.

Как и ожидалось, неподалеку от конца главной улицы был расположен охранный пост солдат Эйгандзё. Подобные заставы должны были охранять порядок на землях Конды, и служить первой линией защиты и предупреждения о нападениях ками. Чаще, тем не менее, самураи более преуспевали во втором, чем в первом. Молодой, скучающий самурай, стоящий на посту, от удивления поднял бровь при виде подошедшей к нему пары.

- Ты далеко зашел от дома, кицунэ, - небрежно сказал он, едва касаясь рукоятки катаны. – Какие-то неприятности?

- Вроде бы никаких, - ответил Восемь-с-Половиной Хвостов, поворачиваясь и осматривая суету вокруг него. – На дороге в двух милях отсюда есть признаки нападения ками. Похоже, что вам и этому городу повезло.

Лицо самурая заметно побледнело. – Похоже на то, - сказал он, мгновенно придя в себя. – А это кто? – Он кивнул в сторону девочки, спрыгнувшей на землю и шагнувшей к Восемь-с-Половиной Хвостов, держась за его кимоно.

- Она каким-то чудом пережила нападение ками на ее дом. У нее нет семьи.

Самурай уставился на вымазанное слезами лицо девочки взглядом, едва не утопившим кицунэ в своей глубине. – Приют переполнен. Ками за последнее время нанесли большой урон этому региону. Не знаю, смогу ли…

- Уверен, Вы поступите правильно, - ответил кицунэ, нежно подталкивая девочку к самураю. –