программу на следующий год. Он согласился быть ее сорежиссером, потому что это звучало весело. И так оно и было, по большей части, за исключением случаев, когда один из танцоров тянул мышцу или у одного из их певцов пропадал голос.

Но вместе с Эверли и Кейси им удалось создать отличное шоу. Они основывались на шоу, которые ее бабушка устраивала каждый год на протяжении десятилетий, одновременно пытаясь модернизировать его для двадцать первого века. Судя по тому, как проходили репетиции, это должно было сработать.

— Это тот мужчина, который разбил твое сердце? — голос Кейси стал громче, когда он снова оглянулся через плечо.

Эверли поморщилась.

— Не кричи. И он не разбивал мне сердце. Мы никогда не подходили друг другу.

Холодный ветер разметал ее волосы, напоминая ей, что зима действительно близко. Несколькими днями ранее на них обрушился шквал снега, который так и не осел, но она по опыту знала, что к декабрю налетит зимняя погода.

Она надеялась, что у них не будет бурь, как в прошлый сочельник. Она поджала губы, вспомнив, как в городе отключилось электричество прямо во время ее выступления на сцене с Греем Хартсоном, ее другом и известным певцом.

В этом году в городе установили генератор, который должен поддерживать тепло и уют во всех домах, несмотря на погоду, но он не был протестирован на полную мощность.

Они завернули за угол, и Эверли толкнула дверь на сцену, знакомый мускусный запах из-за кулис окутал их.

— Почему вы двое все-таки расстались? — спросил Кейси, пока они шли по коридору. Со сцены доносилась рождественская музыка вперемешку с криками режиссера по танцам и топотом ног танцоров.

— Думаю, это называют непримиримыми разногласиями. — Эверли сделала глоток своего кофе.

— Он тебе изменял?

— Нет! — Дилан никогда бы так не поступил. Во всяком случае, сознательно.

Кейси приподнял брови.

— Ты ему изменяла?

Она склонила голову набок, свирепо глядя на него.

— Хорошо, хорошо. — Он поднял руки. — Никто никому не изменял. Понял. Так что тогда? Этот парень великолепен. И по тому, как он смотрел на тебя, было похоже, что вы двое все еще женаты или что-то в этом роде.

Эверли поперхнулась кофе. Встревоженный Кейси хлопнул ее по спине, и она чуть не уронила стакан.

— Боже, ты в порядке?

— Я в порядке. В порядке. И если уж на то пошло, мы расстались, потому что он считал свою карьеру важнее моей. Он хотел, чтобы я переехала в Атланту и управляла домом вместо него. А я не могла этого сделать. — Это была короткая история. Длинная история включала долгие горячие споры об их будущем, за которыми следовало милое примирение.

До того дня, когда они перестали мириться.

— Он хотел, чтобы ты прекратила выступать?

Она прислонилась к стене, вспоминая страстные дискуссии, которые у них были.

— Он думал, что для меня это просто хобби. — И это было больно. Выступление на сцене всегда было ее мечтой, он знал это.

— Ого. — Глаза Кейси расширились. — Он врач, верно?

— У тебя отличная память. И да, он специализируется на лечении и профилактике ВИЧ и СПИДа. Большую часть своего времени проводит, работая в Африке. Остальное время проводит в Атланте.

— Полагаю, это довольно важная работа.

Она кивнула.

— Это так. И он увлечен этим.

— Но он также был увлечен и тобой?

Она опустила глаза, на ее губах заиграла улыбка.

— Да, он был. — Их споры были взрывоопасными, но их примирение было еще более горячим. Пока они оба не поняли, что так дальше продолжаться не может. — Но мы были так молоды. И мы оба думали, что мир вращается вокруг нас. И я действительно думала, что он знал, как много значит для меня выступать. Что он уважал мои потребности так же, как я уважала его.

Глаза Кейси были грустными.

— Думаю, это определенно объясняется непримиримыми разногласиями. Ты не смогла бы сделать карьеру и остаться замужем.

— Да уж, не таким он видел наш брак.

— Ты сожалеешь об этом?

Она склонила голову набок.

— О чем?

— Что рассталась с ним? Ты когда-нибудь задумывалась, на что это было бы похоже, если бы ты приняла другое решение?

— Нет. Я знаю, что мы приняли правильное решение. Я люблю свою карьеру. Я люблю свою жизнь. И то, как мы шли, закончилось бы тем, что мы сломали бы друг друга.

Кейси выглядел задумчивым.

— У вас двоих получились бы прекрасные дети.

Она покачала головой.

— Заткнись. — Она не сказала ему, что Аляска уже говорила ей это.

— Говорю тебе, мир поблагодарил бы тебя за это. Представь себе его великолепные задумчивые глаза и твою костную структуру. У тебя мог бы быть один врач и один артист.

— Мне был всего двадцать один год, когда мы расстались. Дети были последним, о чем я думала.

— Как насчет сейчас? Хотела бы ты их сейчас?

— Что это? — она ухмыльнулась ему. — Какое-то расследование? Думаю, мне нужно что-нибудь покрепче кофе, если мы собираемся копаться в моей психике.

— Я только спросил, потому что мы с Дэвидом говорим о создании семьи. — Дэвид был мужем Кейси. Драматург, успокаивающий жизнерадостность Кейси. Эверли безумно любила их обоих.

— Что? Это же замечательно.

— Да, но не так уж много людей совмещают карьеру и детей. — Кейси пожал плечами. — Это поэтому у тебя их нет?

— Мне всего тридцать. У меня еще много времени. — Или она надеялась, что много. Потому что да, однажды она хотела бы иметь семью. Но не тогда, когда она пыталась восстановить театр «Джингл Белл».

— Ну, а пока мы определенно хотим, чтобы ты была крестной матерью.

Ее сердце сжалось.

— Это так мило. — Она крепко обняла Кейси. — Спасибо.

Он поцеловал ее в лоб.

— Ты хороший человек, Эверли. Ты заслуживаешь быть счастливой. И однажды ты найдешь парня, который оценит тебя такой, какая ты есть.

Глава 5

Документы о разводе прибыли с курьером через два дня. Это заняло на день больше времени, чем думал Джефф, — из-за экстренной явки в суд, которую ему пришлось сделать от имени одного из своих клиентов, — но, по крайней мере, сейчас они были здесь. И, наконец, может начаться обратный отсчет до настоящего развода.

Только когда Дилан пошел звонить Эверли, он понял, что у него нет номера ее мобильного. И это были не те бумаги, которые он хотел бы подсунуть под дверь ее маленького коттеджа, не сказав ни слова. Поэтому он схватил конверт и, натянув пальто, вышел на холодный ноябрьский воздух.

Дом его отца находился всего в пяти минутах ходьбы от театра «Джингл Белл», но он старательно избегал его с тех выходных. У него не было причин встречаться с Эверли, независимо от того, сколько он о ней думал.

Потому что он действительно думал о ней. Он всегда думал.

Неудача их брака была его виной. Как и неудача их развода. На этот раз он