Адмирал и экс-губернатор мерзко сквернословили до тех пор,пока дон Клементе внезапно не вспомнил о пушках, которые держали под обстреломпролив, и которые Блад оставил, несомненно, заряженными, так как эти орудия вбою не участвовали. Педросо немедленно сообщил адмиралу о том, что он ещё всостоянии побить пиратов их же оружием. Это известие сразу же вдохнуло в маркизаэнтузиазм.

— Клянусь, — завопил он, — что эти собаки не уйдут изСан-Доминго, даже если мне придётся потопить свой собственный корабль!Немедленно к пушкам!

Адмирал в сопровождении сотни испанцев, спотыкаясь, побежалк батарее. Они добрались до неё как раз в тот момент, когда «Мария Глориоса»входила в Пасть Дракона. Меньше чем через пять минут она должна была оказатьсяв пределах досягаемости пушек. Шесть орудий стояли наготове заряженными;промахнуться на таком близком расстоянии было невозможно.

— Канонир — рявкнул маркиз. — Немедленно отправь в ад этогопроклятого пирата.

Канонир тотчас взялся за дело. Сзади блеснул свет — испанцыиз рук в руки передавали потайной фонарь. С помощью фонаря канонир зажёгзапальный шнур и перешёл к следующей пушке.

— Подожди, — приказал маркиз. — Подожди, пока корабль неокажется на линии прицела.

Но при свете фонаря канонир сразу же понял, что из этого невыйдет ничего хорошего. С проклятием он подбежал к следующей пушке, осветилфонарём её запальное отверстие и тут же побежал дальше. Так канонир перебегалот одного орудия к другому, пока не добрался до последнего. После этого ондвинулся в обратную сторону с фонарём в одной руке и с брызжущим огнём запаломв другой, шагая так медленно, что маркиз пришёл в бешенство.

— Скорее, болван! Стреляй! — взревел он.

— Взгляните сами, ваше превосходительство. — Канонир осветилфонарём запальное отверстие ближайшей пушки. — Забито ершом, то же самое и вдругих пушках.

Адмирал излил свой гнев в таких колоритных выражениях,которые могут прийти на ум только испанцу.

— Он ни о чём не забыл, этот проклятый пиратский пёс!

Мушкетная пуля, метко пущенная с фальшборта каким-токорсаром, разбила фонарь вдребезги. Вслед за этим взрыв сатанинского хохотадонёсся с палубы «Марии Глориосы», которая шла через Пасть Дракона, направляясьв открытое море.

Быстрота, как известно, во все времена являлась одним изрешающих факторов успеха в военных действиях на суше и на море. Это хорошоусвоил капитан Блад, большинство операций которого были так же внезапны, какнападение ястреба на добычу.

Находясь в зените славы, Блад действовал настолько мобильно,что испанцы искренне верили в его контакты с сатаной, утверждая, что толькочеловек, продавший душу дьяволу, может так побеждать время.

Искренне забавляясь доходившими до него слухами осверхъестественном могуществе, которым наделяли его суеверные испанцы, Бладстарался по возможности обращать эти слухи себе на пользу, внушая ещё большийстрах своим врагам. Но когда вскоре после захвата в Сан-Доминго «МарииГлориосы» — мощного флагманского корабля эскадры адмирала испанскоговоенно-морского флота в Карибском море маркиза Риконете — капитан услышалобстоятельный рассказ о том, как он на следующее утро после выхода изСан-Доминго напал на Картахену[34], находящуюся на расстоянии двухсот миль, тоэто навело его на мысль, что одна-две фантастические истории о его похождениях,дошедшие до него за последнее время, могли иметь более существенное основание,нежели простое суеверие.

В придорожной таверне в Кристианстаде[35], на островеСен-Круа, куда «Мария Глориоса» (кощунственно переименованная в «Андалузскуюдевчонку») зашла за дровами и водой, Блад случайно услышал повествование обужасах, которые вытворяли он и его команда во время рейда на Картахену.

Блад забрёл в эту таверну, разгуливая по городу безопределённой цели, что было одной из его излюбленных привычек. В такихприбежищах моряков со всего света всегда можно была почерпнуть полезныесведения. Ему не в первый раз случалась обзаводиться информацией о самом себе,однако никогда ещё она не носила такого необычного характера.

Рассказчиком был крупный рыжеволосой и краснолицыйголландец, владелец торгового судна с берегов Шельды, по имени Клаус, со смакомописывающий грабежи, насилия, избиения, а также убийство двух городскихкоммерсантов — членов Французской Вест-Индской компании.

Блад без приглашения затесался в эту группу, намереваясьузнать побольше. Его присутствие было встречено с радушием, вызванным какэлегантностью костюма, так и спокойной, властной манерой держаться.

— Моё почтение, господа. — По-французски капитан Бладговорил не так бегло, как по-испански, чему способствовали два года,проведённые в тюрьме севильской инквизиции, но всё же достаточно уверенно. Безлишних церемоний усевшись на табуретку, он постучал по грязному сосновомустолу, подзывая трактирщика.

— Когда, вы сказали, это произошло?

— Десять дней назад, — ответил голландец.

— Не может быть. — Блад покачал головой, тряхнув локонамипарика. — Я точно знаю, что десять дней назад капитан Блад был в Сан-Доминго.Кроме того, вряд ли он мог поступать так злодейски, как вы описывали.

Клаус, неотёсаный субъект, чей характер был под стать цветуего волос и физиономии, выслушал опровержение без особого восторга.

— Пираты есть пираты. Все они друг друга стоят. — И, как быдемонстрируя своё отвращение, он плюнул на посыпанный песком пол.

— На эту тему я не стану с вами спорить. Но так как мнеточно известно, что десять дней назад капитан Блад был в Сан-Доминго, то,следовательно, он не мог находиться в то же самое время в Картахене.

— Значит, вам точно известно? — ухмыльнулся голландец. —Тогда могу сообщить вам, сударь, что я слышал эту историю вСан-Хуан-де-Пуэрто-Рико[36] от капитана одного из двух испанских судов, бывшихтогда в Картахене. Вы же не можете знать об этом лучше, чем он. Эти два галеоначудом добрались до Сан-Хуана. Проклятый пират погнался за ними, и они никогдане спаслись бы от него, если бы удачный выстрел не повредил фок-мачтукорсарского корабля и не заставил его убрать парус.