Как много он уже от неё узнал! «Бьюсь об заклад, я знаю теперь больше о том времени, чем моя учительница», — подумал он. Мамин голос прервал его мысли.

— Ты что-то притих, Нед. С тобой всё в порядке?

— Да, мам, я просто думаю.

— О чём же? — спросил отец.

— Я думаю… о бабушке, — нашёлся Нед. — Сколько лет мне было, когда умер дедушка?

— Тебе было… постой-ка… — начал подсчитывать отец.

— Почти два года, — ответила мама.

— Да, верно, прошло уже восемь лет с тех пор, как умер мой отец.

— Как его звали, папа?

— Гарольд.

— А как звали его отца?

— Твоего прадедушку? Его звали Сидни.

— А у него были братья или сёстры?

— Была одна сестра, но она умерла совсем ребёнком. Не припомню её имени. Ты вдруг стал интересоваться историей семьи?

— Бабушка рассказала мне о заповедном имуществе. О доме.

— Вот как?

— Да, она сказала, что, когда умрёт, мы будем там жить.

— А тебе бы хотелось? — повернулась к нему мама.

— Я не хочу, чтобы бабушка умерла.

— Надеюсь, она проживёт долго, — сказал отец. — Ты уже станешь взрослым, и, может быть, у тебя к тому времени будут собственные дети.

«У меня уже есть ребёнок, — подумал Нед, — приёмный». Но, пожалуй, никто не назвал бы Леди Дейзи ребёнком, хотя у неё и были пухлые розовые щёчки и по-детски широко открытые голубые глаза; на самом деле она была женщиной, мудрой маленькой старой женщиной.

Вечером у себя дома, в своей спальне, Нед развязал бечёвку, снял крышку и достал куклу из коробки. Ни отец, ни мама больше о ней не спрашивали, и Нед подумал, что было бы замечательно, если бы они совсем забыли о бабушкином «секретном» подарке.

— Добро пожаловать, Леди Дейзи, — сказал он, когда кукла открыла глаза. — Надеюсь, тебе здесь будет хорошо.

— Ты так добр ко мне, — ответила она. — Ну, значит, это твоя комната?

— Да. Я тебе сейчас всё покажу.

— Здесь очень уютно, — сказала Леди Дейзи, осматривая комнату.

Нед медленно носил её по своей длинной, с низким потолком спальне, поворачивая куклу так, чтобы она могла увидеть и его кровать, и маленький письменный стол, где он готовил уроки, и столик для игры в снукер[4], хай-фай систему и стоящий напротив удобного старого кресла небольшой телевизор.

— Ах, у тебя есть даже собственный телик! — произнесла кукла с видимым удовольствием.

— Да, — сказал Нед. — Правда, разрешают смотреть его только в определённое время.

— А мне можно будет смотреть?

— Конечно!

— Как эта комната, — заметила Леди Дейзи, — отличается от той, в которой ты спал у бабушки, хотя бы потому, что здесь так много всяких картинок.

Стены в комнате Неда действительно были сплошь обклеены большими красочными плакатами и фотографиями поп-звёзд и футболистов. Самой большой была фотография человека в спортивном костюме, с вьющимися чёрными волосами, запечатлённого в прыжке, его пальцы в перчатках касались футбольного мяча за пределами штанги.

— Кто этот красивый джентльмен? — спросила Леди Дейзи. — Один из тех астронавтов? Кажется, что он летит.

— Это вратарь английской сборной, — ответил Нед. — Я сплю и вижу, чтобы стать таким, как он. Кстати, о сне, Леди Дейзи. Я помню, ты говорила, что спала в своей кроватке, когда жила с Викторией.

— Да. В кроватке с шёлковыми простынями и с двумя одеялками — из чистой шерсти и пуховым, самым тёплым. Конечно, я не могу помнить, как лежала в этой кроватке, потому что сразу засыпала, лишь только моя голова касалась подушки.

— Думаю, сейчас ещё делают такие вещи, — сказал Нед. — Ты хотела бы такую новую кровать?

— Спасибо, Нед, не стоит. Это было бы ненужной тратой твоих карманных денег. Когда я не бодрствую и не разговариваю с тобой, мне абсолютно всё равно, где я лежу. И мне кажется, я уже полюбила эту довольно потрёпанную, старую коробку из-под туфель.

В этот момент Нед услышал шаги на лестнице.

— Извини, Леди Дейзи, — прошептал он поспешно. — Как раз сейчас мне придётся тебя туда положить.

Едва он задвинул коробку под кровать, как в комнату вошла мама.

— Нед, — сказала она, — мне тут кое-что нужно, ты мне позволишь взять?

— Конечно, мама. А что?

— Ну, знаешь, тот бабушкин подарок…

— Нет, его нельзя, — поспешил ответить Нед.

— Да не он мне нужен, Нед. Я понятия не имею, что это такое, и не буду расспрашивать, пока ты сам не захочешь мне рассказать. Просто я упаковываю подарок для тёти Люси — у неё на следующей неделе день рождения, — и вещь, которую я хочу ей послать, как раз такого размера.

— Какого?

— Да такого, как та коробка. Это всё, что я прошу у тебя, Нед, — всего лишь потрёпанную, старую коробку из-под туфель.

— Но… но бабушка дала её мне, — запротестовал Нед. — Понимаешь, она дала… не только то, что внутри, она дала мне и коробку тоже. Это часть подарка. И я обещал беречь.

Мама села на край кровати и задумчиво посмотрела на Неда.

— Не понимаю, — покачала она головой. — Но если старая коробка представляет собой такую ценность, то, конечно, пусть она останется у тебя. Я найду что-нибудь ещё. Всё же где она?

— Под кроватью.

Мама улыбнулась и обняла его со словами:

— Потешный ты мальчишка! Ну а теперь пора в кровать. У тебя был долгий день, и уже поздно.

На Неда вдруг нахлынули самые разные чувства: радость, что его обнимают, облегчение, что не надо отдавать коробку, ощущение какой-то вины, что он скрытничает, и своего рода гордость, что у него есть Леди Дейзи, и, наконец, желание похвастаться ею.

Он встал на колени, выдвинул из-под кровати коробку и открыл её.

— Вот что мне дала бабушка, — сказал он.