– За дровами пошел, – он кивнул на свое орудие труда. – Ты откуда такая и почему раздетая? Обидел кто?

Нахмуренный взгляд тяжелыми мазками искал, видимо, подтверждений самым худшим предположениям.

– Нет, со мной все в порядке, – покивала своим словам, слегка растерявшись от исходящего от мужчины желания защитить.

Природный инстинкт диких земель? Храброе сердце? Не знаю, но приятно.

– Мой дом здесь недалеко. Веток нарублю и пойдешь со мной отогреваться. Голодная?

Пора бы сказать уже что я Метель и холод мне не страшен, только забота так приятна… Узнает, что я всемогущая и бла-бла-бла, разве будет он излучать желание защитить с виду хрупкое создание? Конечно, нет. Потому что я и сама все могу.

Нам все равно нужен ночлег и подкрепиться не помешает. Осталось найти горе-студента. Хотя… может и не искать его? Сам потом найдется, а у меня будет возможность провести время с пользой для организма.

– Очень, – призналась честно.

Не столь важно, что именно я имела в виду.

Стоило немного помечтать, как Пантин, чтоб его стужа замела, нарушил все планы. Приземлился откуда-то с воздуха справа от меня, а мужчина резво взмахнул топором, остановив лезвие точно у шеи студента.

– Как невежливо, – пожурил он спокойно, даже не вздрогнув.

А я вздрогнула. Исключительно от неожиданности!

– Ты кто такой?

Пока он не решил отрубить голову на моих глазах и пока Пантин не ляпнул что-нибудь из нескончаемого списка остроумных фраз, надо влезть.

– Он со мной. Знакомый. Вместе заблудились.

Пантин изумленно поднял брови.

Я не обязана перед тобой отчитываться. Лучше бы и дальше по деревьям лазал.

– Знакомый? – настороженно протянул мужчина. – Живи, раз знакомый.

Этот клоун в ответ с ироничной улыбкой отвесил поклон. Мол, спасибо милый государь – голову сохранил.

В цирк тебя надо было отправлять, а не в Снежную Академию.

– Пойдемте, ветки там оставил, – мужчина закинул топор обратно на плечо и повел нас по своим следам.

Мой подопечный сунул руки в карманы, одарил меня красноречивым взглядом, но промолчал.

Прогресс! Он, оказывается, умеет молчать. Поразительное открытие.

Пока добирались до дома Леонид, суровый мужчина с топором на плече, травил байки. Мол, в диких землях новая тварь появилась, неведомая. Никто даже не знает, как выглядит, зато прекрасно осведомлены что делает: откусывает голову.

Из погибших – старожил из третьей избы (да, они в этих местах все по номерам), Лавр Сергеевич. Здесь родился, здесь и… Печально, в общем.

Молодая семья из одиннадцатого дома. Приехали не так давно, года три назад – муж, жена и сын. Все остались без голов.

Никаких ран на теле, ни следов борьбы, ни всплесков энергии – следы зубов на месте шеи и кровища хоть купайся. А голов нет. И твари нет. Свидетелей, разумеется, тоже нет. Все, кто видел загадочное чудовище, говорить не в состоянии. Нечем им разговаривать.

Черный юмор от злой Метели. Беда в том, что Леонид-то не в курсе кто мы, откуда и зачем, и менять это я пока не хочу.

– Давно у вас головоедство началось?

Впереди замаячила изба. Наконец-то.

– С месяц где-то, – спокойно выдал он, а меня аж перекосило.

Месяц! Их здесь жрут, а они молчат. Какого лысого вендиго, хотела бы я знать, они не сообщили в Министерство? Мороз вообще в курсе, что на вверенной ему территории творится?

Со своей женитьбой совсем от дел отстал. Ничего против Вари не имею… теперь. Теперь не имею. Но все-таки она дурно на него влияет.

Он забросил дикие земли! Твари тут без него появляются уже. И жрут людей.

– Не бойтесь, головоед по средам появляется. Всегда только по средам.

Какая сознательная тварь – работает по графику.

– Сегодня как раз среда, – безразлично заметил Пантин.

– Прекрасная новость, – жаль не успею ее Морозу рассказать.

Открывать здесь переход опасно – могу выйти на другом конце диких земель и бродить так переходами как по лабиринту.

У Мороза не сбоит, поэтому без него сюда даже сотрудники Министерства не суются, а студентов он сюда отсылает и забирает сам.

Письмо отправлю, да вероятность, что он получит его сегодня – невелика. Он не сидит целый день в кабинете в ожидании посланий.

– Как быстро дни летят, – пробормотал Леонид и распахнул дверь, пропуская нас в дом. – Отогревайтесь пока у камина, я чай с малиновым вареньем сделаю. Жена сама варит. Банка же еще оставалась… куда же…

Жена? У него есть жена?

Ну как же… почему такая несправедливость? Кому-то муж, а кому-то… Пантин, старательно прячущий усмешку.

Нет, ни вендиго он не прячется, откровенно насмехается! Надо было оставить его в лесу и сбежать, пока он со своего дерева не слез.

А, собственно, как зачем он туда полез? Шишки собирать? Ой, надоел. Хуже горькой редьки.

Второй день можно сказать только начался, а он мне уже поперек горла встал. Встал и потоптался, джигу-дрыгу станцевал и довольный.

Отвесить бы ему подзатыльник, да как-то несолидно.

В общем, чего теперь от Леонида скрывать наши истинные "лица"? Всякий смысл потерялся.

– А сама жена куда делась? – Пантин посреди комнаты крутил головой по сторонам.

На кухне что-то бряцнуло, Леонид дернулся наверх и ударился затылком о стенку шкафа, куда залез в поисках вареньях.

– У матери, тещи, гостит.

– У вас тут люди без голов, а вы их одних оставили? – хмыкнул Пантин.

Ведет себя невежливо, но здравое зерно в словах есть.

Леонид не растерялся, продолжил возиться с чаем.

– Так потому и отправил, мать ее возле старой древлепуще живет, считай на другом конце диких земель, а тварь где-то здесь водится. В наших кругах.

А значит в других районах у людей головы другие. Не по вкусу. Твари на то и твари, что им нет дела до месторасположения, они бродят везде, где вздумается.

Мы с Пантиным переглянулись. Он, видимо, подумал о том же.

– И никто никогда это чудовище не видел, да? – студент повернулся к стене, увешанной фотографиями.

– А вы чего такие дотошные? – Леонид хмуро на нас покосился.

– Раз угораздило нас заблудиться в диких землях в неподходящее время, надо понять кого бояться, – Пантин незаметно подмигнул мне.

Решил придерживаться изначальной легенды? Что ж, пусть так.