— В следующий раз сообщи мне, когда отправишься на поиски приключений, и я пошлю канцлера к демону. — Он усмехнулся. — А я зато узнал, почему поменяли место проведения Совета. На этом настоял лир Чиарр перед самым заседанием. Сказал, ему там что-то не нравится, и попросил послать за его учениками, чтобы те разобрались, пока они проводят Совет в другом кабинете.

— Странно… — в памяти всплыли слова Елении о том, что они с Грейс тоже могли пострадать, если бы Совет остался на прежнем месте.

— Отсюда вывод. Таинственному кому-то мешают исключительно мужчины императорской семьи. Очень мило с его стороны избегать случайных жертв, особенно если учесть, сколько людей он уже положил своими «якорями».

Я задумчиво потеребила пуговицу на его рубашке, а потом почувствовала, как перебирающая мои волосы рука медленно сползла на шею, прошлась по выступающим позвонкам и потянулась к застежкам.

— Дар? — поспешно окликнула я, понимая, что еще чуть-чуть — и разговор прервется, не получив логического завершения.

— М-м-м? — рука успешно справилась с первыми двумя пуговицами и принялась за третью.

— Ты же не думаешь, что лир Сэндел действительно мог стоять за покушением на тебя и убийством Императора и Дианира?

— Прямо сейчас, Ана, я вообще ни о чем и ни о ком не думаю, кроме тебя. — Пятая и шестая тоже пали перед превосходящими силами противника.

— Ну, я серьезно! Зачем ему это? Да и он еще в школе при желании мог сто тысяч раз устроить тебе «несчастный случай». Нет, я в это не верю, я вообще ему доверяю, как никому другому. Ой! У меня идея, я нашла тебе…

Огневик решил, что с него довольно, и рывком притянул меня к себе, запечатывая рот поцелуем. Рука тем временем закончила свое черное дело, скользнула под ткань, и мне стало не до расследований.

Поэтому фразу «я нашла тебе придворного мага» я так и не договорила.

Следующие несколько дней пролетели незаметно в череде свалившихся на нас обоих внезапных обязанностей. Уже на следующий день ко мне заявилась Еления, готовая сопровождать меня с еженедельным визитом в храм Семи Богов. Когда я озадаченно уточнила, не хотела ли она сказать, что я должна ее сопровождать, моя свекровь с улыбкой отозвалась, что разум еще пока при ней и такие вещи она не путает. Императрица может сопровождать только Императора, во всех остальных случаях — ее сопровождают. Так я начала знакомиться со своими обязанностями.

Похороны и последовавшая за ними коронация для меня прошли как в тумане. Мне было не по себе от многочисленных устремленных на меня взглядов, а за спиной мерещился беспрестанный, не затихающий ни на мгновение шепот. Я жалась к Дарелу, то и дело одергивала себя, стараясь не виснуть на нем совсем уж откровенно, и понимала, что куда больше похожа на зашуганную девчонку, чем на гордую Императрицу, но ничего не могла с собой поделать. Я ощутимо вздрогнула, когда ледяной ободок короны стиснул мой лоб, и весь остаток дня чувствовала, как она давит на меня, напоминая о конце относительно беззаботной и куда более безответственной жизни. И первое, что я сделала, оказавшись в нашей спальне, — это стянула ее и швырнула на столик.

А еще спустя пару дней я поняла — все не так страшно, как казалось на первый взгляд. Жизнь вошла в колею, от которой уже не веяло жуткой безысходностью. Дворец все еще пустовал — по правилам траур должен продлиться не меньше месяца, поэтому мы были лишены такого сомнительного счастья, как балы и приемы, и могли наслаждаться свободным временем. Первую половину дня Дар проводил с членами Малого Совета, решая текущие вопросы, а я совершала самые необходимые визиты, а во вторую мы оставались предоставлены самим себе.

Накануне вечером случилось сразу несколько событий, главное по значимости из которых повергло нас всех в легкий шок.

Грейс уехала.

Когда командующий гвардией прибыл сообщить, что ее высочество приказало погрузить вещи в карету и намеревается отчалить, забрав с собой малышку Диэль, со словами, что после смерти мужа ее в Империи больше ничего не держит, мы сначала не поверили своим ушам. А Дарел тут же отдал приказ: задержать.

Сначала я искренне удивилась — зачем? По мне, так и слава богам, что она решила покинуть дворец. Наталкиваться на колючий, полный ненависти взгляд в коридорах было неприятно, а ее присутствие на церемониях нервировало, словно за спиной у меня находилась стая шайс. Но мысли Дарела работали уже в совсем другом направлении. Поэтому, когда он неторопливо спустился вниз к разъяренной крэйгини, бессильно застывшей перед закрытыми воротами, и ледяным тоном сообщил, что сама она вольна отправляться, куда ей заблагорассудится, но его племянница дворец не покинет, даже я восхитилась.

Грейс могла сколько угодно рвать и метать, взять ребенка с собой у нее не получилось. Я, наверное, никогда не забуду, как она смотрела вслед няне, уносящей Диэль во дворец. И если бы взгляд мог убивать, то я бы уже была вдовой. Не приведи Тегор, чтобы кто-то так на меня смотрел, как крэйгини на нового Императора. В какой-то момент мне даже показалось, что она вернется в свои покои. Но нет. Грейс выдохнула сквозь стиснутые зубы, забралась в карету, громко хлопнув дверцей…

И уехала.

Только когда ее экипаж скрылся за поворотом, я увидела, как чуть дрогнули, расслабляясь, плечи Дарела, а с напряженно сжатых кулаков опало едва заметное белесое пламя. Роль сурового Императора давалась ему не так легко, как могло показаться. До меня только тогда запоздало дошло, что Диэль на данный момент единственная наследница Имперского престола и отпустить ее с Грейс на Острова было бы не просто глупостью, а вопиющим идиотизмом. Как это успел столь быстро сообразить Дарел, оставалось для меня загадкой.

Поздно вечером во дворец внезапно заявились эльфы. Остроухие вообще весьма равнодушно относились к смене дня и ночи. Часов они не признавали и откровенно не понимали, в чем разница между полднем и полуночью, кроме того, какое светило их освещает. Освещает же! Поэтому, когда эльфийское посольство прибыло во дворец засвидетельствовать свое почтение новому Императору, отправить их к демону в преисподнюю Дарел все-таки не решился. Я честно попыталась его дождаться и даже перебралась для этого на диван в гостевой. Но в итоге там и заснула.

А проснулась уже в кровати. Муж сладко сопел мне в шею, прижимаясь со спины. На часах было восемь утра. Мы заранее разгребли все дела, чтобы объявить сегодняшний день императорским выходным и наведаться наконец в школу к лиру Сэнделу, а еще отдохнуть от беготни последней недели. А значит, вставать в восемь утра — это чересчур. Я только вознамерилась снова закрыть глаза, как поняла, что же меня разбудило: неуверенный, едва слышный стук в дверь, который не замедлил повториться.

— Ваше величество? — долетел до меня сдавленный шепот Таи.

Похоже, горничную раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, необходимость что-то сообщить, с другой — опасение побеспокоить и, не дай боги, навлечь на себя гнев императорской четы.