— Теперь я могу тебя трогать, — тихо сказала она.

— И я тебя, — прошептал он, становясь ближе. — Миранда...

— Я не выгляжу старухой с этими белыми волосами? — спросила она, запрокинув к нему лицо. — Ты будто подрос в Лабиринте.

Она погладила его плечи, коснулась колючего подбородка и, встав на цыпочки, быстро поцеловала.

— Ты выглядишь просто невероятно, — заверил Джаф, и Родерик был с ним согласен.

Ее внешность словно обрела завершенность. Яркие волосы перетягивали внимание, а теперь стало заметно, какие тонкие у нее черты.

— Мы ведь можем уйти отсюда? — прошептал Джаф, обнимая Миранду, и Родерик отвернулся, не желая становиться свидетелем чужого чувства.

В темном небе распустился огненный цветок. Третий пост. Все, конечно, просто ужасно, но надо продолжать идти...

Братья Тиберлоны появились перед ним как два привидения. Родинки на побледневших щеках выделялись ярче обычного.

— Что? — коротко спросил Родерик, сразу поняв — все еще хуже, чем он думал.

— Мастер Изергаст мертв, — сказал один из них.

Следом за цветком в небе вдруг вспыхнула белая стрела, потом еще одна. Люди повернулись в сторону Стены и заговорили все разом, указывая на сигнальные огни.

— Что за... — Родерик проглотил ругательство и встряхнул одного из братьев за грудки. — Где он? Что случилось? Уверен?

— У входа в Лабиринт, — отрапортовал Тиберлон четко, как на плацу. — Видимых повреждений нет. Пульс и дыхание отсутствуют.

— Идёте со мной, — приказал Родерик. — Эммет, ты говорил, у тебя первый уровень?

— Да, — кивнул водник.

— За нами. Миранда... — Родерик перевел взгляд на Эрта. Тоже молодой некромант, но с девушкой будет надежнее. — Ты тоже.

Джаф выступил вперед, заслоняя Миранду, глухое рычание заклокотало в его груди, и Родерик поморщился.

— Она мне нужна для другого, успокойся. Марлиза, — он повернулся к магичке, которая зависла над землей печальной молью. — Собери целителей, всех, кого сможешь, и отправь к Стене. У Беаты где-то был успокоительный чай, который купирует истерику, сделай родителям. В Лабиринте еще есть кто-то живой, но потом, когда выход исчезнет, начнется паника. Всех, кто появится из Лабиринта, вноси в список.

— А с чего это вы раскомандовались, Родерик Адалхард? — снова поинтересовалась она.

— Хотите стать ректором в этом вот всем? — не сумев подобрать культурного слова, он просто обвел жестом родителей и кучку растерянных студентов.

— Нет, — ответила она.

— И найдите жучка, которым вы швырнули в анимага, — потребовал он. — Соберитесь, Марлиза!

Она кивнула, поправила жемчужные бусики и, наколдовав поисковое заклинание, поймала артефакт, взвившийся в воздух.

— Джаф поможет, если понадобится кого-то запечатать. Или убить.

Джаф, который кутался в плащ Эммета, угрюмо кивнул.

Схватив Миранду под локоть, Родерик потащил ее за собой, но девушка выдернула руку и пошла сама. Платье на ней было изорвано, и белая коса растрепалась, но шагала она быстро и уверенно. Молодая, красивая, полная сил. Должно сработать. Как же потом она его возненавидит... Ну, не впервой.

— Я так рада, что у меня не огонь, — призналась она. — И не придется терпеть ради мира во всем мире ваши неловкие объятия.

— Они были бы ловкими, — усмехнулся он.

— К счастью, мы никогда этого не узнаем. Так чего ты теперь от меня хочешь, Родерик, раз уж ночь любви не нужна?

— Проведешь ритуал и оживишь Изергаста.

— Я ж не умею ничего, — улыбнулась Миранда. — А тут сразу — вернуть человека с того света.

— Не человека. Некроманта, — исправил Родерик. — Он уже ходил этой дорогой. Как и ты, буквально пару минут назад. Ты ведь знаешь, что такое смерть?

— Это не конец, — ответила Миранда.

— Именно. Поэтому сделаешь то, что я скажу, и Изергаст снова будет радовать нас своим человеколюбием.

Миранда молча шагала вверх по холму, на котором стояла статуя бога. Изергаст мертв. Как такое могло произойти? И что там, хаос бы знать, за Стеной? Еще одна вспышка разорвала черное небо. Два Тиберлона шли чуть впереди, делая вид, что не подслушивают, Эммет плелся сзади. Хоть бы все получилось...

— Мастер Изергаст та еще зараза, — проворчала Миранда. — Ты знаешь, что он зовет студентов личинками хаоса?

— Только первокурсников.

— А потом? — с любопытством спросила она, повернувшись к нему, и сиреневый огонек в глубине ее глаз вспыхнул ярче.

— Оживишь — узнаешь.

***

Огонь ластился ко мне как котенок. Пламенная дорога заканчивалась, а с ней и Лабиринт. Стихия отпечаталась во мне навсегда, став частью души и тела. Но я остановилась и повернула назад, подняла руки ладонями вверх, и на них заплясало пламя. То, что надо против снега, ведь так?

На теории магии нам рассказывали, что магические приемы бывают аудиальными, когда заклинание произносится вслух, визуальными — вроде гексаграмм, что мы чертили на уроках противного Крекина, и физическими. О последних преподаватель теории магии отзывалась с легким пренебрежением. Маг высокого уровня мог сочетать типы заклинаний, умножая урон, наносимый врагу, или созидательный эффект.

Никто не думал о том, что первокурснице может понадобиться боевая магия. У меня в арсенале всего два приема. И мой огонь.

Что ж я творю... Мне было так страшно, что под ложечкой засосало, а в голове стало пусто, словно все мысли выжгло огнем.

— Щит! — я взметнула руку вверх, и над лабиринтом вознесся огненный купол.

Туман рассеялся, и я быстро огляделась. Ни Миранды, ни Джафа, зато два снежных монстра повернули ко мне колючие морды, отвлекшись от Айрис, которая вжималась в щель между валунами.

Мастер Адалхард мог бы мной гордиться: первого ежа я прикончила одним ударом. Огненное копье прошло насквозь и рассыпалось искрами, ударив о камень и едва не задев Айрис.

— Беги!

Она тут же выскочила из укрытия и бросилась прочь. Белое платье, испачканное то ли грязью, то ли кровью, мелькнуло и исчезло.

Со вторым вышло сложнее: он выпустил в меня ледяные иглы, и те ударили в огненный щит, который я создала почти рефлекторно. Пальцы кололо и жгло, и я не сумела сложить их как надо: копье вышло слабым и растаяло, не долетев до монстра. Еж оскалил ледяные зубы и быстро побежал ко мне, семеня мелкими ножками.

Я попятилась. Еще один щит лишь слегка оплавил снежную морду. Сердце колотилось где-то в горле. Копье! Еж зашипел, тая и превращаясь в облако пара, но продолжал катиться ко мне, и я, взвизгнув, отбила его ногой. Он рассыпался снежными комьями и наконец затих.