Вернувшись к грубо сколоченному столу, заменявшему верстак, Мишка принялся прилаживать следующую доску, которыми обшивал полок, когда из кустов выскочил взмыленный Илкен и, еще не успев добежать, задыхаясь, прохрипел:

– Беда, Мишка. Бери винтовку, бежим.

– Стой, – жестко осадил его парень.

Отложив рубанок, он ополоснул руки и лицо в ведре с водой и, утираясь, велел:

– Медленно, с самого начала. Что за беда и почему я должен куда-то бежать с винтовкой? На вас напали?

– Нет еще, – мотнул паренек головой, успокаиваясь.

– Тогда что?

– Женщины за травами ходили. У каменного языка хунхузов видели. Все с такими же винтовками, что ты добыл. Значит, стойбище ищут. Грабить станут.

– Сколько их было? – мрачно уточнил Мишка.

– Пятерых видели.

– У каменного языка, говоришь? – переспросил Мишка.

– Угу.

– Ладно. Здесь жди, – скомандовал парень, быстро собирая инструмент.

Занеся в дом все, что могло заржаветь, если оставить на росе, Мишка подпер дверь заимки поленом и, накидывая на плечо патронташ, велел:

– Коротким путем пойдем. Мимо оврага. Хочу сам на них посмотреть.

– Зачем? – не понял Илкен.

– Затем, что пятеро – это не вся банда. Нужно узнать, где они встали, и бить сразу всех. Отпускать никого нельзя.

– А если их много? Мы не солдаты, Мишка.

– Зато вы хозяева этой тайги. Охотники. И если кто-то не сумеет к бандиту как к оленю подкрасться, то это не охотник, а пьяный лось. И стрелять вы лучше умеете. А воевать с ними никто не собирается. Найдем стоянку, подберемся с разных сторон и перестреляем. Не нужны они тут нам. Совсем не нужны.

Выдавая этот наполеоновский план, Мишка быстро шагал по покрывавшей землю хвое, одновременно чутко вслушиваясь в таежную жизнь. Спустя сорок минут такой рыси они подобрались к поляне, где женщины заметили бандитов, и парень, жестом показав напарнику притаиться, осторожно выглянул из-под куста. К его удивлению, хунхузы занимались тем же, чем собирались заниматься женщины. Собирали травы.

– О как! А у вас, похоже, и раненые есть, – еле слышно прошептал Мишка.

Дождавшись, когда бандиты соберут нужное количество трав и направятся в тайгу, и чуть подтолкнув Илкена, Мишка бесшумно скользнул следом за ними, обходя поляну по кругу. Выйдя на их след, парень присел и, внимательно рассмотрев едва заметную стежку, оставленную бандитами, зло усмехнулся. Судя по всему, шли они, даже не пытаясь скрываться. А это означало, что про стойбище хунхузы не знали.

Сравниваться с хантами в их естественной среде обитания по умению читать следы и замечать любое несоответствие в таежных звуках хунхузам не стоило и пытаться. Убедившись, что идут бандиты не таясь и прямо к своей стоянке, Мишка сместился в сторону и пошел параллельно следу. Илкен, сообразивший, что тот делает, сместился на противоположную сторону и бесшумной тенью скользил рядом.

Пройдя примерно четыре километра, Мишка почувствовал запах дыма и, жестом подозвав напарника к себе, еле слышно произнес:

– Костер. Значит, где-то рядом стоят. Знаешь эти места?

– Да. Там родник есть. Ложбина. Место укрытое, – так же тихо ответил паренек.

– Нужно обойти их так, чтобы мы могли как следует рассмотреть всю стоянку. Найдешь такое место?

– Найду, – немного подумав, решительно кивнул Илкен.

– Веди. Только тихо, – скомандовал Мишка, перехватывая винтовку.

Илкен отступил на пару десятков метров назад и, нырнув в подлесок, решительно повел его влево от направления на ложбину. Спустя еще сорок минут они подобрались к густым зарослям лещины, и паренек, жестом показав Мишке на землю, плюхнулся на пузо. Сообразив, что дальше придется двигаться ползком, Мишка молча опустился рядом с ним и, положив винтовку на локти, плавно пополз вперед.

В подобных случаях нужно избегать резких движений и двигаться так, чтобы ветви над головой не качались. Это правило вбили Мишке в подкорку еще в армии. Так что он пользовался юным сильным телом на полную катушку. Пыхтевший рядом с ним Илкен не удержался и, дернув парня за рукав, тихо спросил:

– Ты где так ползать научился?

– Нашел время, – еле слышно огрызнулся Мишка.

Они выбрались на край лощины, и Мишка, чуть сдвинув ветку, приподнял голову, всматриваясь в открывшуюся картину. А картина была странная. Хунхузов оказалось человек сорок. Из них десяток молодых женщин, которые шустро носились по лагерю, кашеваря, стирая и оказывая медицинскую помощь. По мере возможности, конечно. Догадка парня про раненых оказалась верной. Примерно десяток бандитов носили на себе окровавленные бинты. Похоже, кто-то их крепко потрепал.

Беспокойство кольнуло Мишку в грудь. Если бандиты нарвались на отпор в поселке у станции, то ему не мешало бы срочно это выяснить. А если нет, то требуется знать, с кем эта банда сцепилась. В любом случае хунхузов нужно срочно множить на ноль. Убедившись, что уходить в скором времени бандиты не собираются, Мишка плавно оттянулся назад и, ухватив Илкена за плечо, подтянул к себе.

– Где отец с охотниками?

– В стойбище были. Охотники за рыбой ушли. Ждал, когда вернутся.

– Хорошо. Сейчас бежишь в стойбище и говоришь отцу, что стоянку бандитов мы нашли. Их почти сорок голов. Я буду вас тут ждать. Если они решат уходить, пойду следом и буду вам зарубки на деревьях оставлять. От этого места. Пусть отец всех стрелков соберет и эту ложбину со всех сторон окружит. Никто из этих уйти не должен. Понял?

– Да.

– Все. Беги. Только тихо и осторожно.

Чуть подтолкнув паренька, Мишка дождался, когда скроется за кустами, и, вздохнув, снова вернулся на свой наблюдательный пункт. Но, похоже, его опасения, что хунхузы решат уйти, были напрасными. Бандиты развалились у костров, даже не попытавшись выставить часовых или хоть какое-то охранение. Впрочем, опасаться им тут было нечего, если сумели оторваться от преследования. К тому же бандиты – это совсем не армия.

Словно услышав его мысли, один из бандитов, судя по одежде и оружию, главарь, поднялся и, подозвав к себе молодого мужика, что-то грозно приказал, и тот, позвав с собой еще двоих, направился куда-то вниз по течению родника. Шла троица явно неохотно, но спорить или хоть как-то возражать не решилась. Проводив их взглядом, Мишка чуть повернул голову, рассматривая лагерь.

Он пролежал так почти два часа, когда за спиной послышался едва слышный шорох. Моментально подавшись назад, Мишка перевернулся на спину, беря подходившего на прицел револьвера. Размахивать в кустах винтовкой не самое умное занятие. Подползавший к нему Торгат замер. Чуть кивнув, Мишка убрал оружие и, подхватив винтовку, сам отполз подальше от края. Усевшись за дерево, он устало потянулся и, ткнув пальцем себе за спину, тихо сказал: