головой раздался тонкий пронзительный свист, и лис опять кувырнулся в воздухе, пропуская мимо себя тонкое как лист бумаги полупрозрачное лезвие, которое, бешено крутясь, неслось на него из темноты, метя в горло. Алексу приходилось сейчас полагаться уже только на собственное чутьё – действия врага были различимы лишь по токам кипучей, постоянно меняющейся энергии, которая то и дело искажала вокруг него пространство.

Острая режущая боль полоснула его где-то под правым коленом, и лис, не позволяя себе тратить силы на крик, сжал челюсти и тут же пустил с кончиков когтей череду мелких шаровых молний прямо туда, откуда, как ему казалось, был нанесён удар.

В небе разнёсся странный рокочущий звук, похожий одновременно на рычание и на скрежет.

«Ах вот ты где, дрянь…»

Вновь сделавшегося видимым змея закрутило волчком и отнесло в сторону невесомой бумажной фигуркой, и в тот же миг монстр опять растворился в воздухе, возникая позади Алекса с такой скоростью, что тот едва успел поставить круговой щит и увернуться от нового водопада пламени, летящего у твари из пасти и из раздувающихся ноздрей.

Шорох змеиного тела поднимал в воздухе свирепый штормовой ветер, как от вертолётного винта. Раз за разом исполинский дракон отражал даже самые быстрые энергетические удары, наносимые Алексом, – и сразу же атаковал сам, в доли секунды с филигранной точностью определяя бреши в многослойной силовой защите. Алексу было не впервой беречь в бою спину, и он привычно старался держать свою голову против головы противника, но за этой разъярённой гадиной временами было практически невозможно уследить. И она была, несомненно, очень сильна – сильнее были, наверное, разве что те мерзкие орлинообразные твари, когда совершали слияние.

Разъярённый монстр с немыслимой скоростью вился вокруг лиса, всё время держась на таком расстоянии, чтобы тот не успел приблизиться и укусить – а мгновение спустя уже снова свивался в спираль и делал мгновенный бросок вперёд.

Алекс осознавал, что все эти кошки-мышки нужны были дракону сейчас только для того, чтобы измотать противника и одновременно перекрыть тому возможность точечной атаки… но он не собирался играть по чужим правилам слишком долго – ровно столько, сколько нужно было, чтобы увести за собой врага прочь от его несчастной жертвы, от того места, где началась схватка, да и вообще подальше от города. Его противник был один, и Алекс достаточно хорошо знал привычки тули-па, чтобы чётко понимать: тот не станет звать сейчас больше никого на подмогу.

Не решится демонстрировать слабость перед собственными бравыми соратничками в дуэли с равным… как ни крути, а для этих самовлюблённых кретинов, в особенности из старшей касты, такое поведение означало бы уже непростительное, почти несмываемое прегрешение. Свои же потом сожрут, пожалуй…

Ну вот и отлично.

Алекс резко свёл перед грудью запястья, собирая воедино рассеянную в воздухе энергию; солнечная пульсирующая дрожь пробежалась от груди к локтям, и в чудовище полетел длинный, как бесконечная незримая лента, гравитационный луч. Раздалось отчётливое шкворчание, будто ушат холодной воды опрокинули на раскалённую каменку. Толстая чешуйчатая шкура на загривке у монстра начала плавиться и вдруг, словно полы расстёгнутой куртки, разошлась в стороны, обнажая окровавленную чёрную плоть. Взревев от ярости, змей молнией бросился вниз, перевернулся на спину и выставил перед собой короткие мощные лапы, посылая Алексу прямо под брюхо череду толстых, ярко вспыхивающих в ночном воздухе игл.

Лавина оглушительной боли пронзила туловище стальными шипастыми прутьями. Алекс снова скрестил ладони, ставя мгновенный блок, – и серебряный дракон, воспользовавшись этой крошечной заминкой, сразу же рванул вперёд, вмиг обвивая туловище рыжего лиса вибрирующими, сразу же затягивающимися кольцами.

Двух существ закружило в воздухе, словно на сумасшедшей карусели. Луна за спиной Алекса взмыла в высоту, как живая, а потом внезапно оказалась далеко-далеко внизу.

Обсидианово-чёрные полуптичьи когти впились лису под рёбра, и тот почувствовал, как сотни острых щупов пытаются всё глубже проникнуть в его тело, оттягивая силы. Мысли противника – уже не мысли даже, а уже просто немые, с ошеломляющей скоростью сменяющие друг друга волевые импульсы – на долю секунды сделались слышимыми и осязаемыми: «…перехват-кольцо-колодка-шип…» Навалившаяся тяжесть потянула Алекса к земле, в ушах коротко свистнуло, перед глазами закачалась всё быстрее приближающаяся лесная чаща – непролазная, вовсе лишённая света. На мгновение он успел услышать, как там, внизу, скрипят, пригибаясь, многолетние деревья, которые гнул поднятый ожесточённой схваткой шквальный ветер.

«…пожар, катана, нагината…»

Зубчатый гребень на загривке дракона ярко полыхнул пурпурно-алым, и тело лиса сейчас же свело невыносимой ледяной судорогой. Морда твари, карикатурно напоминающая клыкастое человеческое лицо с раздутыми ноздрями, из которых снопами вылетали искры, внезапно оказалась совсем рядом; широкая зубастая пасть прямо напротив Алекса слегка приоткрылась, обдавая его удушливым запахом гари:

«Ты пожале-еш-шь…»

Гигантская лисица рывком вывернула шею и, не дожидаясь близящегося «распятья», впилась монстру отравленными клыками в самый верх покрытого скользкой чешуёй горла, одновременно вкладывая всю оставшуюся энергию в ядовитый, выжигающий противнику глаза вихрь огненной пыли, в которую обратились её рыжая шкура.

Раскатистый трубный рёв взорвал вокруг Алекса пространство. Горячие как лава змеиные кольца бессильно разжались, и монстр начал камнем падать на землю, разом потеряв возможность удерживаться в воздухе. Лис стремглав бросился следом за ним, пуская сверху вниз череду тонких как волоски лучей из мерцающих расплавленным золотом глаз:

«А вот сейчас-с мы поиграем уже по моим правилам, тварь…»

Лучи стремительно удлинялись, сплетаясь между собой в плотную силовую сеть; было видно, как дракон извивается уже около самой земли в этой сверкающей паутине, безнадёжно пытаясь порвать когтями её гибкие дрожащие струны и с грохотом ломая вокруг себя деревья судорожно посылаемыми во все стороны энергетическими импульсами.

Алексу оставалось до него ещё каких-то полпрыжка, но тут туловище монстра стало неожиданно размазываться в воздухе, словно капля краски в стакане прозрачной воды, а мгновение спустя тот длинной стальной молнией рванул вверх, разрывая на мелкие лоскуты плотно спеленавший его оранжевый кокон.

Фигура летучего змея на полсекунды в последний раз сделалась ослепительно яркой, как выпущенная в небо сигнальная ракета, и тотчас снова погасла, растворяясь в льдистом лунном свете. «Ещё пожа-ле-еш-шь…» – пронзил ночную тишину затихающий свист ледяного ветра.

И всё стихло.

Лишь тусклые лунные отблески всё ещё дрожали на листьях поваленных свирепым ураганом деревьев, которые были покрыты капельками прошедшего недавно дождя.

Эпилог

Судорожно переводя дыхание, Кейр медленно расслабил скрещённые на груди кулаки и обессиленно опустился на ступеньку влажной от дождевых капель лестницы, которая вела на набережную неширокой блестящей реки.

На противоположном берегу