у него другие задачи: он искренне хочет принести счастье всем, даром, и понимает, что враг не снаружи, а внутри каждого.

— Для меня великая честь стоять сейчас здесь, с вами, — произнес он на отличном английском. — Я безумно счастлив, что пора недоразумений в прошлом. Мы все — не только граждане своих стран, мы — дети одного мира. Я очень хочу, чтобы каждый заглянул в себя и понял это, как поняли наши парни.

Будто перышком провели по мозгу. Теперь ясно, к чему эта демонстрация владения языком: он внушает. Один вопрос: почему бы не сделать этого раньше? Не хватало сил? Как и все навыки, суггестия прокачивается?

­— Тогда не останется невозможного, и наконец воцарится мир, — продолжил он. — СССР — многонациональная страна, и здесь, на стадионе, собрались люди разных народов. Я хочу, чтобы вы поняли: нет плохих и хороших народов, нет врагов и союзников. Каждый ценен своей уникальностью, мы все — частицы одного мира, так давайте прекратим бороться друг с другом, а совместными усилиями сделаем лучше наш общий дом!

Самое фантастичное в этом всем — не посмертие и путешествие по мирам, не суггестия, а человек, на плечах которого судьба мира. И если Горский такой же, как я, могущество, власть, слава и несметные богатства — для него скорее кандалы, чем цель. Он говорил, что видел гибель мира. Возможно, ему хочется покоя и удовольствий, простых человеческих радостей, а не всегда находиться под прицелом — камер или снайперских винтовок, неважно. И если все правители будут такими, как Горский, как изменится мир?

Миллионы англоязычных зрителей слушали его, внимали его словам, проникались идеями и начинали воспринимать их как собственные. Его речь была настолько естественной, что даже я, иммунный к внушению, проникся и задумался над тем, каким он будет, мир, который пытается создать Павел Сергеевич. Мир, где не будет войн…

Но возможно ли такое? Ведь стремление уничтожать себе подобных прошито не просто в подсознании, в наших генах: внутривидовой естественный отбор гораздо более жесткий, чем межвидовой.

Началось награждение, и на стадион один за другим вышли игроки итальянской сборной под приветствие своих фанатов. Каждый получил серебряную медаль и вышел на подиум. Капитан команды без особой радости поднял над головой кубок. Особенно мрачным выглядел вратарь, Доннарумма.

Главный тренер толкнул речь, как они счастливы тут находиться, как благодарны организаторам. Камера то и дело выхватывала то хлопающего в ладоши Трампа с его дежурной улыбкой, то нашего Горского, который был собран и сосредоточен. Итальянку показали только пару раз, она искренне радовалась второму месту — видимо, не совсем понимала, что могло быть и лучше, и команда расстроена.

Мне подумалось, что раз Павел Сергеевич здесь, значит, безопасность более чем на уровне, и мне не стоит переживать за свою жизнь.

Под гимн Советского Союза наша сборная вышла к подиуму, выстроившись в ряд.

Игорь Денисов, наш капитан, взбежал на подиум, враз оробевший, где его уж ждали лидеры государств. Трамп, засмеявшись, отдал кубок мира Горскому, и тот вручил его Денисову. Пару секунд наш капитан напоминал мальчишку, заблудившегося на огромной площади. Все объективы камер смотрели на него с жадностью, как оголодавшие хищники.

Следующим пошел я. Сердце затарабанило, на миг оглушив. Бросило в жар и холод. Вот момент, о котором я так долго мечтал! Наша страна — победитель чемпионата мира! Это фантастика! Всего пять лет мне понадобилось для восхождения на футбольный Олимп.

Я повернулся в одну сторону, воздел руки, затем — в другую. На камеры старался не обращать внимания, сосредоточился на трибунах. В груди ширилось, росло удовлетворение, расцветало на губах улыбкой. Мы были частью целого: я, судьи, ликующие трибуны. Следом за мной золото получил Джикия.

На подиуме нас становилось больше, и больше, и больше. Словно собирался пазл, и вот уже вся команда в сборе. Кто-то одеревенел и дежурно улыбался, кто-то рисовался, кто-то бурно радовался. Все слилось в пеструю круговерть лиц, камер, знамен.

Денисов воздел кубок над головой и закричал, запрокинув голову и глядя в белесое небо Лос-Анджелеса. От его виска по щеке скатилась капля пота, в глазах блестели слезы. Прижав кубок к губам и исполнив право первой брачной ночи, капитан отдал его мне. Я тоже оставил отпечаток своих губ, передал кубок дальше. Наши хватали его, поднимали над собой, целовали и прыгали вокруг него, как папуасы, нашедшие божественную реликвию.

Я скосил глаза на первых лиц государства. Почувствовав мой взгляд, Горский чуть повернул голову и едва заметно кивнул, в этом жесте мне почудилась благодарность. Интересно, сведет ли нас судьба еще? Так много вопросов, а главный — удастся ли теперь предотвратить катастрофу?

Потом наша команда во главе с капитаном, несущим трофей, и тренерами совершила круг почета. Было немного не по себе. Одно дело получать кубок Советского Союза, а другое… Когда понимаешь, что на тебя сейчас смотрит весь мир, невольно цепенеешь, и кажется, что мы идем не по футбольному полю, а бежим бесконечный марафон. Аж плечи свело от напряжения, и это еще не конец!

После этого пришла пора фотосессии. Трибуны восторженно наблюдали за тем, как команды собираются в центре поля на подиуме и фотографируются с лидерами государств, первыми лицами FIFA и легендами футбола. Итальянская сборная с их президентшей. С Трампом и Горским. Наша сборная с кубком и тренерами. С президентами. Денисов жмет руку Трампу. Непомнящий обнимается с Горским.

Карпин стоит чуть в стороне, сжав переносицу и не в силах совладать с эмоциями. Журналистов больше, чем болельщиков, все гремит, жужжит, грохочет, слепят вспышки и прожекторы.

Кажется, церемония длится вечно. Расходимся мы под грохот салюта. Хочется побыстрее в номер, вырубиться и проспать несколько суток, но Микроб толкает в бок локтем и указывает в небо. Я запрокидываю голову.

Это был не просто салют. Тысячи разноцветных огоньков на фоне темного неба складывались в портреты легендарных футболистов, а по сторонам — цвета знамен стран, которые они представляли. Сейчас, опускаясь на нас, бледнел лик Марадоны. После него вспыхнул улыбающийся Пеле с сияющим взглядом.

Беккенбауэр.

Йохан Кройфф.

Зрелище так заворожило, что около минуты мы смотрели вверх, запрокинув головы. Отличная находка! Зрители тоже притихли. В момент, когда среди опускающейся разноцветной сети вспыхивало лицо, сердце пропускало удар.

Уже возле подтрибунного нас настиг светлый лик Роналдо, а кто был дальше, мы не видели. Пустили кубок по кругу, прикладываясь к нему.

Выступление американских звезд шоу-бизнеса, закрывающее церемонию награждения, нас мало интересовало.

В раздевалке ждал