откладывая вопроса, довела до конца дело государственного переворота. Сначала предыдущей матроне был официально объявлен импичмент за превышение полномочий (пятнадцать голосов «за» и один «воздержался»). Потом в таком же стремительным темпом на безальтернативной основе прошли выборы новой матроны (четырнадцать голосов «за», один «против» и один «воздержался»*). Светлые при этом были свидетелями. Они взирали на отставленную матрону с крайним неодобрением, ведь она, из страха мнимого осквернения, намеревалась, не спрашивая ничьего согласия, сжечь их всех в аннигиляционной вспышке. Впрочем, объектом поношения и поругания бывшая госпожа не стала — не позволила её дочь, запретившая матери совершать самоубийство путем выпрыгивания из шлюза.

— Ты дура, мама, и должна убедиться в этом на собственном опыте, — сказала госпожа Амхайр своей предшественнице в должности матроны. — Даже без дополнительных объяснений понятно, что такой большой смешанный клан, как Империя, может существовать только при непосредственном покровительстве Великого Духа Вселенной, который не дает разным разумным существам, в первую очередь хумансам, вступать между собой в бесплодные споры, быстро разгорающиеся до кровавых конфликтов.

Тоже мне фельдмаршал Миних в темноэйджеловском исполнении… И вообще, мы, люди, не самые склочные существа во Вселенной. Если бы эта госпожа Амхайр посмотрелась в зеркало, то увидела бы, что эйджел сильно опережают нас по этому параметру. Уже три десятка тёмных на одном корабле начинают испытывать ощутимый дискомфорт от соседства слишком большого количества особей своего вида. Как объяснила мне Сати Бетана, создавая смешанные коллективы, Империя снижает этот стресс почти до нуля, а придуманные мной парные экипажи «Стилетов» из неоримских патрицианок и темноэйджеловских пилотесс выводят отношения между эйджел и хумансами на уровень симбиоза. Теперь эти пары не разлей вода, и когда на «Неумолимом» по корабельным часам наступает вечер, в гимнастическом зале линкора неоримские патрицианки учат своих темноэйджелоских подруг зажигательным танцам своей родины, по сравнению с которыми позабытая ламбада — верх пуританского приличия. Для тёмных такое чисто хумансовское развлечение как танцы — это высший уровень гуманизации. А со стороны на эти занятия смотрят представители мужского пола, время от времени награждая танцующих бурными аплодисментами.

На эту идею соединить прежде несоединимое меня натолкнул рассказ о том, как в Аквилонии майор Агеев, назначенный в экипаж шаттла тёмных эйджел командиром, полетав со своими подчинёнными в тесной ментальной упряжке, потом разом женился на всех взрослых эйджел клана Игла Мрака. И с тех пор в их большой многорасовой семье совет да любовь. И произошло это ещё до прибытия туда «Нового Тобола», и это свидетельство того, что все правильные решения задачи всегда одинаковые, а все неправильные — разные. Это, так сказать, на заметку по поводу разных идейных борцов за плюрализм и многообразие. Плюрализм хорош в те поры, когда человечество ещё находится в поиске верных ответов, но после того, как установлена Истина, любое многообразие проходит по статье «от лукавого». Я сам, установив успешность какой-либо практики или переняв её от других Старших Братьев, возвожу это действие в ранг закона и начинаю применять в аналогичных обстоятельствах всегда и всюду.

Тёмный клан Синие Огни и светлый клан Морской Бриз, помимо всех прочего, нужны мне для того, чтобы отработать технологию «мягкой инверсии». Как проводить жесткую инверсию, когда противника сперва ставят в позу пьющего оленя, и только потом делают предложение руки и сердца, я уже знаю, теперь надо научиться делать это мягко. И первые выводы уже есть. Светлые на такое отношение более отзывчивы, чем тёмные — наверное, потому, что по своему образу жизни намного больше контактируют с хумансами.

Термин «хумансы» я по примеру товарищей из Галактической империи использую для того, чтобы не говорить «человек обыкновенный» или «человек стандартный», ибо и эйджел всех трех расцветок, и остроухие, и сибхи с горхами, и даже в некоторых случаях деммки — все они тоже люди, составные части большой человеческой расы. Об этом говорит как возможность иметь общее потомство, так и совместимость в смешанных коллективах.

Пока я об этом размышлял, на борту у Токан проходили свои события. Её аватара, полусибху-полухуманса по имени Тюнэ хорошенько почистили в санитарной камере, упаковали в спасательную капсулу (надувной шар из полупрозрачного армированного пластика с запасом воздуха на тридцать часов), и выкинули этот предмет из шлюза, не особо заботясь о направлении. И тут, смею надеяться, я ещё раз удивил эйджел, потому что об отправке за Тюнэ легкого челнока даже речи не шло. Просто я открыл портал, и спасательная капсула, в одно мгновение преодолев два десятка километров, очутилась внутри маскировочного поля Рион, неподалёку от гостеприимно раскрытого шлюза. Втянуть буксировочным лучом пластиковый шар внутрь, под пленку изолирующего поля, для Рион было уже делом техники и чести. Не так уж и часто один Корабль имеет возможность лично посетить другой хотя бы через своего аватара.

Для сторонних наблюдателей спасательная капсула с Тюнэ просто исчезла, и только матроны кланов, наблюдавшие за приключениями девушки через ментальный контакт с Токан, знали об истинном положении дел. Я лично в шлюзе не присутствовал, ибо невместно; встречали парламентершу две остроухих в легкой повседневной экипировке. Вскрыв спасательную капсулу, они вытащили Тюнэ наружу и тут же набросили на её плечи большую прямоугольную накидку, скрепляемую спереди тремя магнитными застежками. Сделано это было потому, что девушка была одета лишь в небольшой передник, примерно как на картинках из древнеегипетской жизни, и было нежелательно, чтобы она светила перед нами, мужчинами, тощими, почти детскими, ягодицами и оттопыренными, острыми, как у козы, молодыми сиськами. А так раз-два — и все вполне прилично. Впрочем, убедившись, что аватар Токан на борту у Рион и с ней все в порядке, я прекратил наблюдение.

Тогда же и там же, приключения Тюнэ в гостях у Великого клана Империя

Впрочем, до переговоров было ещё далеко. Поскольку мыслеречь ни в одном из реальных миров не в ходу, остроухие повели гостью не в командный центр Рион, а в тот закуток, где было установлено гипнопедическое кресло, в обычные дни предназначенное для повышения квалификации товарища Котельникова. Век живи, век учись. И тут же, у кресла, наготове прикомандированная к Рион техник-гипнопедист Серил Оло. Матрон, наблюдающих за происходящим глазами Тюнэ, больше всего шокирует даже не то, что что эта серая эйджел чисто вымыта и одета в сине-черную униформу техсостава, а отсутствие на ней ошейника принуждения, обычного для кланов эйджел. Вот уж кто на тысячу процентов доволен недавними переменами в своей судьбе. Тут она не помыкаемая пария, а уважаемый специалист, со всеми прилагающимися к этому статусу правами, в том числе и возможностью