Караван мало интересовал Флиска: он никогда не видел повозок Сета Унгабуэя. Форгайл же лучше понял, в чем дело. Но никто из них не обратил на эти новости особого внимания. Грань Царства и налеты мародеров были не их проблемой. У них еще оставалась своя работа, а вот сил на нее почти не было.

Когда на горизонте во второй раз заметили паруса, всадник сразу вскочил в седло, а один из дозорных замахал сигнальными флагами, вызывая капитана Флиска и генерала Форгайла. К тому времени, как офицеры успели завершить свои работы и проделать длинный подъем с нижних террас, посыльный был уже в пути, а дозорные смогли определить, что корабли приближаются.

Херен Флиск и Эннис Форгайл слишком окоченели и просто не могли действовать быстро. Не обращая внимания на взволнованных дозорных, оба офицера какое-то время стояли, прижавшись к печи, прежде чем смогли заставить себя взглянуть в сторону моря.

У генерала Форгайла было хорошее зрение, но капитан Флиск отличался особенной зоркостью. Он увидел корабли прежде своего спутника: три судна из черного дерева, с высокими черными мачтами, несущими большие паруса из белого холста. Даже на таком расстоянии Флиск видел, что корабли огромны. День был необычайно ясным, и солнце сверкало на больших парусах, не предвещая ничего хорошего.

Флиск сразу понял, что это означает.

Убедившись, что корабли приближаются, он выскочил наружу и подозвал гонца, чтобы послать вслед за первым всадником.

– Передай королю, – выдохнул он, – эти корабли уже не ведут разведку. Они увидели, что залив защищен самой природой. Они увидели, что мы ведем работы, чтобы укрепить его еще сильнее. Теперь они собираются испытать свои силы.

Не дожидаясь отъезда всадника, капитан Флиск вернулся внутрь к амиканскому генералу.

Форгайл уже успел лучше рассмотреть неприятеля.

– Ты думаешь, – спросил он хриплым шепотом, – что у них есть пушка, которая может достать до нас? Через риф?

Беллегерец затряс головой.

– Такие пушки должны быть огромного размера. Деревянный корабль не выдержит отдачи. – И добавил: – Да и зачем им? Если достанут, они, конечно, могут разрушить наши укрепления, – годы мучительного нечеловеческого труда. – Но они все равно не смогут войти в залив. Они ничего не добьются.

Флиск не боялся действия магии. Пушку, которая могла бы достать на таком расстоянии, и то невозможно было себе представить. Ни один маг не обладает подобной силой.

– И все же, – проговорил генерал Форгайл, – мы должны готовиться к худшему.

– Как скажешь, – отозвался капитан. – Если эти корабли не развернутся, я уберу людей с нижних террас. Пушки оставляю на тебя. – В конце концов они были амиканскими. – Когда открывать огонь, сам поймешь.

Взглянув еще раз на корабли, он добавил:

– Похоже, из-за ветра и течений, им приходится держаться на расстоянии друг от друга. Если они будут идти с той же скоростью, вряд ли доберутся до нас раньше заката.

Генерал Форгайл хмыкнул, обдумывая ситуацию. Наконец, он сказал:

– Тогда прикрой или загаси любой огонь. Мы не можем позволить этим на кораблях разглядеть наши позиции. Мы должны помешать им прицелиться, пусть делают это в темноте.

«Прикрой или загаси», – подумал Флиск. Пекло! Это было бы тяжелым ударом для всех тех, кто работал до полного истощения и еще больше. Но он понял своего товарища. Если они намеревались подготовиться к худшему, первое, что необходимо было сделать, это отозвать своих людей и сделать так, чтобы укрепления казались заброшенными. При плохом освещении их вообще трудно будет отличить от скал.

Если повезет, враг решит, что после наступления темноты высадке в бухте мешают исключительно скалы, рифы и бушующие волны.

* * *

В полдень корабли все еще были не ближе, чем за лигу до линии рифов. Тем не менее капитан Флиск решил, что пришло время отвести своих людей. При свете заходящего солнца, освещающего скалы, противник мог наблюдать, как работники уходят, по всей видимости оставив свои обязанности, спасаясь бегством в страхе за свою жизнь. Дрожа от холода, капитан начал спускаться вниз, к самой нижней террасе, пятой, где пока еще не хватало орудийных площадок. Именно там располагались основные столовые, кухни и жилые бараки. Выше были еще бараки, по большей части для опытных канониров и расчетов, но туда Флиск заглянул по дороге и просто отдал распоряжения. Его задачей было отвести работников, занятых на четвертом и пятом уровнях – три четверти всех его людей.

Из своего большого опыта капитан знал, что рабочие не видели кораблей. Так близко от берега даже рифы скрывало яростно море, высокие пенящиеся волны. Но довольно скоро и на нижних террасах заметят приближающуюся опасность.

Когда сигнальные флаги вызвали капитана Флиска к дороге на вершине обрыва, он занимался поиском Маттуила. В очередной раз.

Он помнил приказ генерала Кламата: держать юношу подальше от опасности, даже от возможной опасности, и уж точно от сражения. Кроме того, Флиска обязали избавить своего подопечного от общения с амиканцами, но с безмолвного согласия самого Маттуила Флиск в конце концов проигнорировал это ограничение. В настоящий момент, однако, у него была более веская причина разыскивать сына Матта и Матты.

Несмотря на то что юноша пережил, или, возможно, благодаря этому, он оказывал устойчивое положительное влияние на окружавших его рабочих. Он усердно трудился, и его сосредоточенность на работе вдохновляла его товарищей. Кроме того, он обладал почти нечеловеческой способностью не совершать ошибок. Ничего из сделанного им не нужно было переделывать. В результате рабочие начали прислушиваться к его советам. Но у него был еще один дар, который в данных обстоятельствах очень пригодился бы самому Флиску. Каким-то образом он установил доверительные отношения с самой молодой из амиканских женщин, хрупкой, как голодная беспризорница, и обладающей удивительной, правда, не всегда уместной решимостью говорить, когда другие еще сомневались. Возможно, она напомнила каменщику его сестру. Благодаря ей остальные женщины начали доверять Маттуилу.

Капитан Флиск проигнорировал флаговый сигнал и продолжил поиски.

К сожалению, юноша был в самом дальнем конце самой нижней террасы. Но он не скрывался. Вместе с другими рабочими Маттуил только что закончил трудиться над очередной орудийной площадкой. Теперь он работал один, подбирая каменные блоки, чтобы возвести защитную стену для пороховых бочек.

Не слыша ничего, кроме завываний ветра, и работая, сжав в кулак всю свою волю, Маттуил не заметил капитана Флиска, пока тот не коснулся его руки. Тогда юноша встал, вытер с глаз холодные брызги и повернулся к беллегерскому офицеру.

– Ты нужен мне! – Флиск повысил голос, чтобы перекричать ветер и волны. – Корабли!

Маттуил сначала ошарашенно посмотрел на капитана, словно тот брякнул какую-то невозможную чушь. Впрочем, он тут же резко развернулся, вглядываясь в залив.