Еще 29 декабря комендант Карса, по своей собственной инициативе, отправил три батальона 263-го Гунибского полка с одной батареей и сотней казаков в направлении Сарыкамыша. Полковник Воронов, командовавший этим отрядом, 30-го прибыл в Ново-Селим и захватил несколько пленных из турецкой 30-й дивизии. На следующий день он уже был в Элкечмезе, в 13 км от Сарыкамыша; здесь к нему присоединился 1-й Запорожский полк, посланный Пржевальским. В ночь с 1 на 2 января 1915 г. 3-я Кавказская стрелковая бригада должна была быть транспортирована из Карса на станцию Ново-Селим в ответ на телеграмму Юденича; а 2-ю Буратовскую дивизию ожидали в Алисофу. Таким образом, 2–3 января значительные силы русских должны были быть готовыми к наступлению на турецкий левый фланг. Но, к счастью для Энвера, Бергман, который 31-го прибыл в Сарыкамыш и взялся руководить этой наступательной операцией, сделал все, чтобы внести в нее как можно больше сумятицы.

В течение 1–2 января Энвер-паша потерял свою чрезмерную самоуверенность, которая принесла столько горя 3-й турецкой армии. 31-го начальник штаба IX корпуса доложил, что у него в Турнагельских лесах осталось около 2,5 тыс. человек и всего лишь тысяча бойцов с 14 пулеметами и 14 исправными орудиями – на передовой. Корпус вместе со всем штабом был отрезан от Бардиза. Вице-генералиссимусу предложили уехать и, пока не поздно, присоединиться к XI корпусу, а также постараться убедить Абдул Керима предпринять активные действия, чтобы спасти остатки IX корпуса. Орудия без артиллеристов и полковые знамена должны быть по возможности увезены в тыл. До Энвер-паши наконец дошло, что он проиграл. Он принял совет своих офицеров и в тот же день покинул Турнагельские леса, следующий день проведя в частях X корпуса. Положение этого корпуса тоже оказалось очень тяжелым. Около Бардиза, изолированная от своих, 32-я дивизия сражалась с группой Довгирта, наступавшей со стороны перевала Хана. 31-я и 30-я дивизии были сосредоточены в районе Чатак-Дивика на склонах Саганлуга, там, где проходила дорога к перевалу Ишак-Мейдан. Хафиз Хакки обнаружил появление русских отрядов со стороны Карса и 2 января приказал отступить с занимаемых позиций. В тот же день Энвер-паша обогнул Бардиз; возле Кизилкилисе он едва не попал в руки русских патрулей. 3-го числа, по пути в Эрзерум, он посетил Абдул Керима.

А тем временем на крайних северных границах зоны боевых действий происходили различные события. 25 декабря почти без боя был захвачен Аргадан частями майора Штанге, наступавшими со стороны Ардануча[94].

Три батальона пластунов полковника Хенике были застигнуты врасплох и бежали в беспорядке по дороге в Ахалцихе. Но Штанге не стал их преследовать и странным образом не проявлял активности после такого успеха. В тот же день (25-го) Истомин, уходя из Ольты, слышал канонаду со стороны Ардагана, но посчитал, что его войска слишком измотаны и деморализованы, чтобы вмешиваться. В ночь с 26 на 27 декабря 1914 г. к Истомину около Демиркапу присоединилась 3-я Кавказская стрелковая бригада Бабаева (из Карса). 28-го числа последний выступил на Мерденик и вновь захватил его, а на следующий день, после жаркого боя, отбросил к перевалу Агундир полк 30-й дивизии, оставленный в качестве гарнизона. Но в тот же самый день он получил приказ немедленно вернуться в Карс и, покинув Истомина в Демиркапу, 1 января прибыл на русскую базу, чтобы той же ночью перебраться в Ново-Селим.

Сибирская казачья бригада Калитина прибыла в Ахалцихе из Тифлиса 27 декабря. 30-го Калитин был уже в Зурзуне, в 45 км от Аргадана, где сумел собрать разбежавшиеся батальоны Хенике. Через два дня он был готов выступить на Ардаган[95]; Истомин получил приказ поддерживать его с юга.

1 января 1915 г. провал турецкого наступления стал очевиден как для российского, так и для турецкого командования. Тем не менее, несмотря на холод, усталость и голод, войска обеих сторон были готовы сражаться, и битва продолжалась еще две недели.

Абдул Керим-паша, командующий XI корпусом, который, по-видимому, верил чересчур оптимистичным докладам о событиях в Сарыкамыше, не настаивал на фронтальных атаках своего корпуса, но в последний день 1914 г. развернул мощное наступление. В его распоряжении находилось более 30 батальонов и около 100 орудий[96].

В отличие от него Юденич имел только 19 батальонов и 48 орудий[97].

Абдул Керим собрал в атаку две дивизии против Туркестанской бригады между Гюллю-Дагом и Караурганом. 31 декабря туркам не удалось добиться успеха, но они с новой силой возобновили свои атаки 1 января 1915 г. Особенно сложной была обстановка под Караурганом, где позиции 16-го Туркестанского полка несколько раз переходили из рук в руки. 2 января Абдул Керим, узнав, что русские позиции у Алтын-Булака, между левым флангом туркестанских войск и правым 153-го полка, довольно слабы, бросил туда целую дивизию; селение захватили и заняли высоту 808, расположенную в основании ущелья, по которому можно было зайти в тыл к Месинкирту. Юденич бросил в контратаку одиночные роты туркестанских стрелков и бакинцев 153-го полка; они сумели отбросить турок, а бакинцы захватили батарею из 4 орудий и 300 пленных. 3 января вице-генералиссимус появился в штабе Абдул Керима, и атаки возобновились. 4 января одна турецкая дивизия провела решительную атаку на крайний правый фланг позиций Юденича. Русские оставили Гюллю-Даг, но успех турок не получил развития. Абдул Керим понес тяжелые потери, и после 6 января его атаки утратили свою мощь. 7-го числа Энвер отбыл в Эрзерум, а оттуда уехал в Стамбул, оставив армянской зиме потрепанные остатки своей пантуранской армии. 10 января русские вновь захватили Гюллю-Даг, 6 орудий и тысячу пленных.

В течение 12 дней напряженных боев Юденич ни разу не усомнился в победе своих великолепных войск. И хотя ряды туркестанских стрелков на его правом фланге сильно поредели, он посчитал возможным послать один батальон в подкрепление Довгирту, который оказался в трудном положении у Яйла-Бардиз[98].

Будучи неспособным противостоять повторяющимся атакам 32-й турецкой дивизии, он отошел к югу, но все еще удерживал гору Чилхороз, которая находилась всего лишь в 5 км от крайнего правого фланга позиций Юденича у Гюллю-Дага.

Пржевальский вывел 17-й Туркестанский полк с Яйла-Бардиз, потому что надеялся 2 января полностью окружить остатки турецкой армии у Сарыкамыша. И хотя он знал, что от трех дивизий IX корпуса осталась лишь тень, он полагал, что в Турнагельских лесах осталось еще 3–10 тыс. турецких солдат. На самом деле их было менее 3 тыс., но, имея несколько горных орудий и пулеметы, они продолжали упорно сопротивляться, умело строя оборону на покрытой снегом местности. А войска Пржевальского и сами были почти полностью измотаны многодневными боями и бессонными ночами. В особенно плохом состоянии находился отряд, стоявший на перевале Бардиз (которым в свое время командовал полковник Букретов): из 6 батальонов боеспособными оставались только 800 солдат. Сам Сарыкамыш был переполнен войсками. Здесь находились 1200 русских больных и раненых солдат и 3 тыс. турецких пленных. Прибытие 154-го (Дербентского) полка, которым руководил сам Бергман, довело число боеспособных солдат до 7 тыс.[99]