Нари тоже мотнул:

- Там короче, но по склону мы не пройдем. Тем более сейчас, без теплой одежды и специальных палок. Мы пойдем тоннелями. Может быть, так даже лучше будет. Мы с Сейди тоже шли тоннелями.

Услышав имя "своего человека" Бантик, которую принц последние километры нес на шее, как нэпманскую горжетку, забеспокоилась и попросилась вниз.

Речку она форсировала как пушистая торпеда, перескакивая с камня на камень с такой легкостью, что Руслан на мгновение даже поверил - у него выйдет не хуже. Наивный.

Когда они подошли ближе, психолог закатил глаза и в сотый раз проклял свой идиотизм. Валуны были гладкими и мокрыми, "мелкая" речка вполне годилась для сплава на катамаранах, а вода в ней неслась со скоростью курьерского поезда. И - сто пудов, где-то внизу маячили несколько порогов пятой категории.

- Ты чего? - удивился принц. - Идем, нужно до темноты уйти в гору, там теплее.

И заскакал по камням так же ловко и быстро, как Бантик.

- Стоять! - Рявкнул Руслан. Первый раз в жизни поднял голос на ребенка. Ну, достал его этот, конкретный, ребенок! Так себе оправдание, конечно. Для того, кому нужны оправдания.  - Веревку с собой возьмешь и переправу провесишь.

- Серьезно? - Глаза Нари изумленно моргнули, - Зачем, Русла?

- Затем, что я не лиса и не ата, которых тренируют с детства. Я старый больной человек и мне положен некоторый комфорт. Я уже не говорю о безопасности.

... Переправу закончили в сумерках. Руслан сто раз благословил веревку - он и с ней чуть не навернулся, без нее наверняка уже плыл бы сверху вниз, пугая местных рыб расколотой башкой и стеклянными глазами.

Хотя, если живут здесь, вряд ли их вообще можно напугать. Разве вдохновить: обед приплыл, кушать подано!

Нари попытался подстебнуть психолога за его неуклюжесть, но нарвался на спокойствие и полную индифферентность в стиле: собака лает - караван идет. Вот уж на что Руслану было искренне наплевать после кошмарного дневного перехода, так на мнение принца о его спортивной форме. Старая толстая крестьянка, больная курица, двухлапая черепаха - все просвистело, как пули у виска. Быстро и мимо.

Может быть, Руслан бы напрягся и попытался обидеться, если бы не два обстоятельства: обижаться на детей еще глупее, чем ползти через такую смешную речку по веревке. И - все подколки преследовали одну цель - разозлить психолога, чтобы он не свалился от усталости на последних метрах.

Руслан мог бы сказать мальчишке, чтобы не старался - до тоннелей (чем бы они ни были) он доползет, хуже бывало - и то доползал. Его босс такие корпоративы устраивал: вспомнить - вздрогнуть...

Но Нари в первый раз, пусть неуклюже и топорно, попытался позаботиться о ком-то кроме сестры. Это показалось Руслану настолько похожим на нормальное поведение самого обычного, нормального паренька, что он удивился, обрадовался и с некоторым опозданием, но вдохновенно разохался, изображая из себя и курицу, и черепаху и весь остальной зоопарк разом.

Конечно, не настолько, чтобы повиснуть на принце неподъемной колодой, таким хорошим актером он не был. Но что мог - сделал. Да и Станиславский со своим знаменитым: "Не верю!" здесь не рождался.

Принц попытался забрать у него мешок, потом предложить свое плечо в качестве опоры... Идея оказалась так себе, они же не по тротуару шли из паба в гостиницу. Тропа была рассчитана на одного не очень толстого человека, да и подзаросла порядком. Руслан махнул растопыренной пятерней, шумно дыша. Ступай, мол, отрок... Доползу как-нибудь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Вскоре кустарник сменился лишайником, а потом над ними поднялись базальтовые стены. Вверху еще маячил кусочек неба с догорающим закатом, но скорее угадывался, чем, действительно, был виден. Стремительно темнело и Руслан начал непритворно спотыкаться. Зато холодный ветер совершенно стих.

Психолог сначала обрадовался, а потом сообразил, в чем дело. И рухнул прямо там, где стоял.

Он назвал этих ребят долбокретинами отмороженными? Что ж так мягко-то, а? Кроты упоротые, барсуки без башни, тормоза гидравлические, дятлы, чебурашки, гоблины, буратины нестуганые, стеклорезы... носители, блин, нервной системы альтернативного типа. Божьи люди...

- Ты... ата бедовая... хотя бы приблизительно понимаешь, что это за... прости-господи, тоннели? Назовут же, дети природы. Вроде и культурно.

- Я не понимаю тебя, Русла, - тихо сказал Нари. На этот раз он не сообщал таким способом, что гость его утомил своей простотой. Он, действительно, ничего не понимал. - Что не так с тоннелями?

- Все с ними в полном порядке, - язвительно сообщил Руслан. - Если не считать одной маленькой детали. Это никакой не тоннель. Это русло лавового потока.

- И что? - честно не понял принц.

- По нему течет лава во время извержения.

- Но сейчас же Каванараги спит...

Руслан призвал на помощь духов Макаренко, Песталоцци и святого Франциска, который разговаривал даже с овощами. И очень медленно, спокойно спросил:

- А если проснется? Куда потечет лава?

- Я думаю, прямо сюда, - так же спокойно и так же недоуменно отозвался принц.

- И что с нами будет в этом... тоннеле?

Язвительность пропала втуне.

- Ты же говорил, что если гора проснется, остров погибнет.  Я ничего не путаю? Ну и какая разница, где мы будем - в тоннеле или на побережье. А здесь, по крайней мере, тепло и можно нормально поспать.

... И ведь не поспоришь!

- Здесь раньше бушевала великая битва, - рассказывал Нари, разделывая пальцами и обгрызая выловленную в реке рыбу. Сырую, естественно. Психолог с лисой не отставали, разве что Бантик управлялась быстрее, потому что не переживала на счет костей. Острые белые зубки мололи все. Лиса заправлялась добросовестно и ответственно, за себя и за "своего" человека.

Руслана такое меню тоже не смущало. Оно, конечно, речная рыба - штука опасная: глисты, бактерии. Но, во-первых, принц избавил ее от чешуи, жабр и потрохов, во-вторых, вода в речке была такой хрустально чистой, что спрашивать за экологию было даже где-то неловко. А, в-третьих, голодать тем более не полезно для здоровья, особенно на холоде.