- Здравствуй, сын двух отцов...

Голос был таким тихим, что казался плодом воображения. Рами так бы его и определил, если бы не слова.

- Здравствуй. Почему - сын двух отцов?

- Я это виж-ш-ш-у. Соверш-ш-енно отчетливо. Странно, что не видит никто другой...

- На то ты и сверхъестественное существо, чтобы видеть больше других.

Змей обозначился в дыму, не существом из плоти - а просто намеком, тонким абрисом. Огромная голова, похожая на голову ящерицы тиа, которую увеличили раз в сто и снабдили гнутыми, острыми, тонкими но, похоже, вполне рабочими рогами.

Змей... бодается?

Мысль оказалась такой шокирующей, что весь страх вымела из головы начисто.

Принц с любопытством принялся рассматривать Покровителя: чешуи не было, была кожа на которой проступали узоры, похожие на тиснение. Вытянутая треугольная морда заканчивалась двумя отверстиями, которые чуть-чуть, почти неощутимо шевелились.

То есть он - дышит? Или... нюхает?

Глаза оказались неожиданно яркими, темный кобальт смешивался в них с расплавленным янтарем в пропорции девять к одному... из этих глаз, воистину, смотрела вечность.

- Нравлюсь?

- Нравишься, - пожал плечами Рами, не видя смысла скрывать очевидное.

- Не напугал?

- Меня? - принц не выдержал и засмеялся, - у меня отец оборотень, дядя - маршал, а мама - вообще из Кайоры.

- Твоя стихия - огонь. И насколько ты в ней хорошшшш?

- Пройду Выбор, буду лучшим.

- Нескромно...

- Зато честно.

Голова Змея парила над курильницей то уплотняясь почти до материального состояния, то становясь почти сном или смутным воспоминанием. Он смотрел на принца, а принц смотрел на него. И оба молчали. Ждали...

- Ты знаешшшь, юный маг, что чем сильнее дар, тем труднее выбор?  - спросил, наконец, Змей.

- Это справедливо. Сильный дар не должен достаться слабому.

- Готов проверить, насколько ты силен?

- Я же здесь.

- Хорошшшшо... Вот мое условие, юный маг: два отца - это много. Одного ты отдашшшь. За дар. Тем более, один из них пытался сжульничать. Помешшшшать свободному выбору. Это будет справедливо. Ты же любишь справедливость...

А вот теперь и камни появились. Небольшие, примерно с ноготь. Гладкие. Не рубин и даже не хрусталь, самая обычная речная галька, гладкая, отполированная водой. В "крапушках". Они лежали на краю жаровни, на расстоянии вытянутой руки и манили очевидностью решения.

А разве оно не очевидно?

- Нечестно. - Принц сощурился и внимательно посмотрел на парящую в дыму голову. - Ты читеришь!

- Я... что? - поразился Змей. Не столько обвиняющему тону, сколько слову, которого он никогда не слышал. За всю свою очень долгую жизнь.

- Ты не можешь требовать от меня такой платы. Эти жизни не мои. Жизнь отца принадлежит Империи. А Марк... Ты ведь его имел в виду? Он вассал принцессы Румона и только миледи Иоланта может распорядиться его жизнью как своей. Платить чужим - все равно, что взять бесплатно.

В дыму обозначился хвост - тонкий, гибкий, с шипом - и, просвистев на курильницей разбил дымные струи на лоскутки.

- Шшшь... Чш-ш-штоше принадлешшшит тебе, юный маг?

- Моя жизнь, моя честь, моя душа и мое слово, - без секунды на раздумье перечислил Рами.

- А твое сердце?

Принц невежливо фыркнул:

- Еще скажи - рука. Я посмеюсь. Когда мне придет время жениться, этот вопрос решит Совет Лордов, меня никто не спросит даже из вежливости. И если невеста будет хоть на волос краше крокодила, порядочнее ростовщика и добрее демона бездны - то я благословлю Небо.

- А если нет? - сощурился Змей.

- Буду плакать, колоться и есть кактус.

- Ха... - фыркнул и Змей, - юный маг знает, что такое долг. Да... Жизнь твоя мне без надобности. Честь... Занятно, но не сейчас. А жаль, что ты не Эшшшш. Уж он бы точно не смолчал. Душшша ценна лишь если отдана по склонности, а не в уплату. Да ты банкрот, Рами.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Принц качнулся с носков на пятки и, глядя себе под ноги, с хорошо сделанным безразличием бросил:

- Вексель?

- Шшшшш... - От неожиданности голова Змея сделалась совершенно прозрачной и почти истаяла, а когда собралась снова, выражение плоской рогатой морды было нехорошо задумчивым.

- Хотел бы я знать, кто тебе так удачно подобрал поручителя. Дашшше сквозь стены я чувствую его направляющую руку. Больше никто не смеет... играть так дерзко... Твое слово, юный маг... Этот вексель меня устроит...

Рами склонил голову на бок, внимательно глядя на Змея.

- Слово... что передашшшь своему поручителю то, ш-ш-што я тебе сейчас скажу...

- Слушаю.

- Слово принца...

- Перед тем, как взять камень - обязательно. Если я решу взять белый. Что я должен передать Марку.

- Любовь открывает двери в ад.

- И только? Странная цена. Это же просто поговорка, ее знают все.

- Ты передаш-ш-ш-шь не сейчас... позже... когда его с головой затопит чернейш-ш-шее отчаяние. Слово?

Рами отчаянно искал подвох. Так отчаянно, что даже вспотел - и заметил это, только когда холодная соленая капля сорвалась с кончика носа. Нелегкое это дело оказалось - говорить с богом.

- Что-то тут не так, - он качнул головой, - пожалуй, я все же рискну пойти по стопам Эшери.

И протянул руку к красному камню.

Змей словно выстрелил в потолок и на мгновение рассыпался искрами - щепки затрещали, дым стал чернее.

- Это же всего лишшшь пословица... Ее знают все...

"Не бери камень, пока не поймешь, к какому решению тебя подталкивает это существо..." - негромкий и спокойный голос Марка прозвучал так близко, что Рами чуть не обернулся, посмотреть, не стоит ли поручитель рядом.

Хотя и знал совершенно точно, что, пока он не возьмет в руку один из камней, двери не откроются.