– Джонатан…

Я не успела договорить, потому что он пересел, размещаясь передо мной, обхватывая мои бедра своими коленями. Его ладони легли мне на щеки, а глаза опять топили в бешеном урагане, крутящемся в них.

– Все было, – продолжил он, не отпуская моего взгляда. – Стася… Это была другая жизнь. Не моя. Не наша. Жизнь без света, который ты излучаешь. И если бы… Не знаю… Я предупреждал, что я не идеален.

Он опустил глаза и руки, все еще оставляя немного приватным свое личное пространство, которое так тяжело открыть перед человеком, который становится тебе ближе. Да и, наверное, я не хотела больше ничего знать. Кто я такая, я спала с его лучшим другом, и теперь не имела права требовать от него чего-то другого. Тем более я действительно знала, кто он.

– Лучше скажи, – он улыбнулся мне. – Кто был тот парень, с которым ты так мило болтала и смеялась в баре?

Я рассмеялась, сбрасывая с себя напряжение последних минут, и кокетливо ответила:

– Просто знакомый.

– Просто знакомый? – похоже, его этот ответ не совсем устроил. – И где вы с ним познакомились? Вы болтали как старые приятели, напивались вместе и очень хорошо проводили время.

– Ну… – я прикидывалась, что не понимаю намеков Джонатана, а он, похоже, начинал заводиться и злиться, отодвигаясь от меня и усаживаясь напротив по-турецки.

– Настя, просто скажи, что это за чурбан был и все! – выпалил он. – Пожалуйста, давай без игр. Когда я что-то не знаю, меня это выводит из себя.

– А как же британская сдержанность? – издевалась я. – Я тоже, кстати, кое-чего не знаю.

– Чего же? – удивился Коул, скрестив руки.

– Как ты там очутился. Ты был у Тома. Вы смотрели футбол?

– Хорошо. Если я расскажу тебе об это, ты мне поведаешь тайну вашего знакомства с этим парнем? – не унимался он.

– Да и еще я хочу знать, как я оказалась голой в постели Лиззи? – он загадочно улыбнулся. – Только не говори, что это был ты?

– Нет. Ты разделась сама, – с сожалением ответил он. – Сначала легла в том, в чем была, но видимо ночью разделась. Наверное, тебе приснился жаркий сон.

– Какая жалость… – фыркнула я. – Даже не показала стриптиз?

– Нет, – он обиженно надул губы, поддерживая мой флирт.

Теперь я забралась к нему, обхватывая его бедра коленями, закинула руки на плечи и поцеловала.

–Так что?

– Что? – повторил Натан, не собираясь прерывать поцелуй.

– Как ты оказался в баре?

– Лиззи, – улыбнулся он. – Ты позвонила Лиззи и попросила за тобой приехать, чтобы не возвращаться в тот день к Тому. Ты сказала ей, что вы повздорили, и ты бы с радостью переночевала у нее.

Я посмотрела в его глаза, они говорили за него. Говорили о том, что он готов заботиться обо мне и что он очень благодарен своей сестре за все.

– Она просто позвонила мне и выдала явки и пароли.

– Что ты сказал ребятам? – не унималась я, словно, хотела именно сейчас узнать все-все про него и про то, что он чувствует.

– Сказал, что сестре нужна помощь. Извинился и ушел.

– А Том?

– Давай не будем сейчас разговаривать о Томе, – попросил Натан.

– Хорошо, – я чувствовала, как напряглись его плечи под ладонями, и поняла, что этой темы мы еще долго не сможем касаться легко.

Он улыбнулся и поцеловал меня. Легко и воздушно, а прикрыла глаза, приготовившись к более пылкому поцелую. Но Джонатан стал продолжать рассказ:

– Я вышел из дома и направился в бар…

Я раздосадовано открыла глаза.

– Который находился метрах в двухстах. Милое местечко, кстати. Я заказал себе пива и куриные крылышки. И смотрел на то, как ты флиртуешь и напиваешься с незнакомым парнем. Нет. Я действительно не понимаю женщин… Вы болтали. Громко смеялись. Вы разговаривали на русском?

– Да, – призналась я. – Мы травили анекдоты.

– Анекдоты? – Коул удивился, приподнимая брови, а потом непосредственно рассмеялся. – Анекдоты. Это я там был анекдотом.

– Я была не очень пьяна.

– Нет-Нет, – смеялся Джонатан. – Не считая того, что ты говорила всякие глупости. И не хотела идти со мной.

– Я тебя ненавидела, Натан, – он погрустнел. – Ты просто сводил меня с ума. Я вся измучилась.

– Прости, Sunny, – я удивилась, приподняв брови. – Ты моя sunny girl. Светишься, и мне освещаешь дорогу, с которой я сошел. Ты мое солнечное настроение.

Уткнувшись ему в плечо, я со вздохом произнесла:

– Романтик…

В ответ он фыркнул и тут же повалил меня на кровать, кажется, кто-то опять смутился, но скрывал это, как опытный актер. Нависая надо мной, Джонатан, целовал меня в шею, обещая съесть, если я не прекращу подшучивать над ним.

Я же просто задыхалась от навалившихся чувств, задыхалась от всего. От его присутствия, от того, что он пробуждал во мне, от того, что мне так хотелось, но я боялась сказать вслух.

Одной рукой он держал меня за талию, а второй упирался в матрас, стараясь держать весь свой вес на коленях и руке.

– Я гребанный британец до мозга и костей и, если ты сейчас же не скажешь, кто был тот человек… – он закатил глаза, придумывая мне наказание. – Я кое-что с тобой сделаю.

– Неужели, а я уж после сегодняшнего дня думала, это вообще не произойдет, – он засмеялся, опять целуя мой нос. – Что?

– Женщины… – усмехался он. – Вопрос в том, что вы более ненасытны, чем мы. Хотя мужчин обвиняют в этом открыто, а женщины остаются всегда в стороне, будто они к этому вопросу совсем не имеют отношения.

Джонатан стал прокладывать дорожку из поцелуев по моей щеке и прошептал в ухо:

– Ты действительно хочешь сделать это сейчас и здесь?

– Да, – ответила я.

И он не стал со мной спорить.

Он любит меня… 842 ромашки не будут врать!

Статус в контакте.

Цыгане говорят, что, если ты спишь крепко и без снов, значит, в твоей жизни произошло что-то очень хорошее, за что тебе дается спокойствие, посланное свыше. Значит все, что ты сделала плохого, прощено тебе, и ты можешь начинать новую жизнь. Прекрасную, счастливую новую жизнь. Мне, казалось, что я была готова к этой новой жизни. Жизни, в которой теперь был смысл, в которой теперь был Он.

Из сна меня вывел стук в дверь и голос Клер:

– Дорогая? Настя?.. Натан просил разбудить тебя в десять…

Джонатан? Я протянула руку, ощущая под ладонью прохладу пустой подушки. Хотелось сразу же расстроиться, но слова мамы Коула сразу меня взбодрили.