«Теперь у меня много времени, завались – до семи вечера завтрашнего дня точно. Матч начнется в пять, закончится часа через два, не раньше».

Так что звонок прозвучит в семь.

«Если прозвучит».

Прозвучит!

«А если что-то пойдет не так?»

Обозвав себя трусихой, Лайза постояла у балконной двери, полюбовалась мокрыми перилами и проспектом, затем направилась в ванную.

Давно она как следует не отмокала – пора смыть с себя всю грязь.

* * *

Мак проснулся не просто рано – еще до рассвета, часы показывали пять утра – и теперь лежал с открытыми глазами, рассеянно уставившись в поток, думал. Сон не шел.

Вчера он отправил ей два текстовых сообщения и ни на одно не получил ответа, а не получив, вдруг поймал себя на мысли, что скучает по Лайзе.

То же самое ощущал и теперь – удивлялся самому себе, но поделать ничего не мог.

«Заскучал, как только потерял, – хмыкнул мысленно. – Да уж, всё как всегда».

Впервые за последние дни он не гнал от себя запретную тему их отношений: раньше боялся думать об этом, а теперь жадно разбирал, анализировал вновь и вновь… дорвался.

И чего он так напугался тогда, раньше, – ее любви? Того, что не сможет ответить ей должной взаимностью? Так он и не попробовал. Почему-то решил, что ему на шею набросили петлю, и принялся усиленно ее сдирать.

«Накрутил сам себя».

Точно, накрутил.

А потом не смог сохранить самообладание, после того разговора практически выгнал ее из дома, а после еще и оскорбил походом в бар.

В груди ворочалось чувство вины.

А сам бы он как себя повел, если бы увидел женщину – которую считал своей, – сидящую в окружении чужих мужиков? Да сбрендил бы от ревности.

А она практически не упрекнула его – просто ушла.

Мда.

Хотелось поговорить с ней, хотелось что-то исправить, хотелось исправиться.

Вчера он написал: «Давай поговорим», но говорить Лайза больше не хотела. Он пытался отыскать ее с помощью внутреннего взгляда и не нашел – закрылась. Ожидаемо. Отключила телефон, спряталась в раковину и выходить из нее не желала. И что теперь делать, как?

«Отыскать ее, вывести на разговор».

Придется съездить к ней домой.

И снова потянулись минуты бессонницы, снова он напряженно думал о том, что́ скажет ей, когда приедет. Давай попробуем сначала? Вот именно, сначала. Как будто ничего до этого не было, как будто только встретились, чтобы на этот раз все по-честному.

«Давай попробуем потихоньку».

Ведь поймет? Лайза не дура и никогда ей не была – должна понять.

Он привезет подарок – не потому что должен, потому что хочется – совершенно не будет давить, но признается, что сорвался, повел себя как дурак.

Она поймет, поймет.

Придя к этому решению и успокоенный тем, что в кои-то веки сделал верные выводы, Мак незаметно для себя снова погрузился в сон.

С утра его отвлекло собрание в Реакторе, затем силовая тренировка там же. После силовой Дрейк неожиданно сообщил о том, что неплохо бы им потренироваться в стрельбе на новом полигоне – Мак не хотел, но отправился следом за остальными.

Ему бы поскорее освободиться, уладить то, что он решил уладить ранним утром, но Начальник словно с цепи сорвался: работаем-работаем-тренируемся! Шлея ему под хвост попала? Сначала стрельба, затем перерыв, после фит-кросс из десяти километров с препятствиями.

Из душевой Аллертон вышел выжатый как лимон. Попрощался со всеми быстро, объяснять, куда направляется, не стал, просто заспешил на выход из Реактора.

Подарок он купил скромный, но красивый – брошку с сапфиром: небольшую, но к ее глазам – в самый раз. Подойдет и к скромной кофточке, и к вечернему платью; расплатился и остался доволен.

К ее дому ехал не быстро, продумывал, что скажет, как скажет, как повернет разговор в случае ее нежелания общаться, чем обоснует, аргументирует. В голове все складывалось гладко и хорошо, осталось воплотить продуманное на практике.

Мимо консьержа он прошел с улыбкой, поздоровался – тот козырнул в ответ, узнал.

Терпеливо ждал, пока лифт доставит его на этаж; пока шел к двери, прислушивался: не играет ли музыка?

Нет, тихо.

Постучал. Подождал.

Постучал еще раз.

Позвонил.

Тихо.

И удивился, когда осознал, что оказался совсем не готов к тому, что Лайзы не окажется дома. На секунду даже растерялся – как ее искать, где? Другого человека нашел бы за считанные секунды, а ее не мог – не позволяла собственная, текущая теперь по ее жилам кровь.

Черт.

Мак оперся рукой на стену, какое-то время стоял неподвижно, пытался определиться, что делать дальше. Варианты со слежкой с помощью кредиток и камер внешнего наблюдения отмел – она все-таки не преступник, да и давить он опять же не хотел.

«А если она уехала надолго? Спросить Элли?»

Конечно, всегда можно привлечь к делу Бернарду – попросить: найди, мол, и перенеси меня к ней, – но тогда возле Лайзы он появится с нянькой за руку. Как-то несолидно. Та приведет его, как заботливая тетушка приводит в школу охламона, чтобы тот извинился перед учителем. Нет, помощь Бернарды лучше оставить на потом.

Неспособный решить, что же в конце концов предпринять, он продолжал стоять возле ее квартиры, поглаживая пальцами бок лежащей в кармане коробочки.

* * *

Клэндон-сити.

А он оказался не таким, каким она его себе представляла, – думала, будет похож на Нордейл, но приятно ошиблась. Дома здесь были ярче и ниже – желтые, бежевые, розоватые, с балконами и симпатичными карнизами, с украшенными лепниной крышами. Здесь все было иначе: лавочки, клумбы, урны – даже если на первый взгляд казалось похожим, все-таки было другим.

«Мираж» Лайза оставила на одной из парковок, дальше отправилась пешком. Ей хотелось гулять, и она гуляла – не спешила, прохаживалась, присматривалась, наслаждалась. Думала о том, что на одной из этих улиц когда-то жила Шерин: здесь ходила на работу, здесь любила некоего Алекса, здесь же ездила в офис корпорации «Исполнение Желаний».

«Интересно, они все еще существуют?»

Наверняка. Почему нет?

Увидеть бы хоть раз их здание, проникнуться атмосферой той истории… Вот только невозможно, потому что его местоположение засекречено – ведь Шерин везли туда с завязанными глазами.

Эх, интрига, приключение, сражение и победа! То была настоящая и великая победа Шерин над обстоятельствами – молодец подруга, что еще сказать…

Погулять бы с ней по этим местам теперь вместе (ну, или хотя бы с Элли), но ни ту, ни другую не пригласишь – ветка не та. Здесь Шерин с Лайзой почти незнакома и в детали личной жизни вдаваться не будет, а Элли будет нервно расспрашивать про Мака, чем быстро утомит.