– Понимаешь, вот снится мне, что я прихожу на работу. – Дориан изящным жестом обвел салон. – И думаю, хорошо бы мне постричься. Ну ты знаешь, меня стрижет только Макс.

– Тот, что в гостинице «Интурист» работает? Знаю – у него Хамер стрижется.

– Разумеется, в «Интуристе». Стрижка горячими ножницами – единственное, что подходит для моих волос.

– Хороший сон, – одобрила Сати, усаживаясь в вертящееся парикмахерское кресло. – Производственный!

– Да, но дальше, дальше… – Дориан прерывисто вздохнул. – Дальше я вижу, что встаю перед зеркалом, – он ткнул пальцем в сторону зеркальной стены, – и начинаю стричь себя сам. И размышляю при этом: а как же мне постричь затылок? И только подумал, как меня посетила великолепная мысль! Я снимаю свою собственную голову… – Голос Дориана упал до трагического шепота, Сати вытаращила глаза. – Ставлю ее вот сюда, на подзеркальник… и продолжаю стрижку! Поворачиваю голову то так, то эдак и одновременно размышляю совершенно спокойно, что ведь это очень удобно: иметь съемную голову!

– Это ужасно! – воскликнула Сати. – Ужасно! Тебе нужно принимать успокоительное.

Дориан вздохнул:

– Принимаю…

Он подошел поближе и склонил голову набок, приглядываясь. Сати замерла.

– Послушай, Дориан, я к тебе по делу, – поспешно сказала она, чувствуя неладное. – По очень важному срочному делу! Мне надо до зарплаты…

Дориан, не слушая, протянул руку и потрогал волосы Сати.

– Сати, – проговорил он, не веря собственным глазам. – Каким шампунем ты мыла голову?!

– Ну при чем тут шампунь, при чем шампунь… Ты меня слушаешь или нет?! Займи мне…

– Как ты ухитрилась довести волосы до такого… Не побоюсь этого слова… ужасного состояния?!

– Ну до какого «ужасного», до какого «ужасного»? Есть у тебя деньги или…

– Ты используешь бальзам для волос, который я тебе дал? – В голосе Дориана отчетливо слышался металл. – А кондиционер?! А маски?

– Ну… э…

– Ты пренебрегаешь моими советами?! – пораженно вопросил он. – Не выполняешь моих рекомендаций? Я от тебя такого не ожидал… – Мгновение Дориан молчал, не находя слов от возмущения. – Это преступление, просто преступление!

– Чего?! Какое преступление?

– Преступление против волос! – отчеканил он, сверкнув глазами.

Сати схватилась за голову.

– Да, да… это ужасно, я понимаю… Ну успокойся, тебе нельзя так волноваться! Я приду к тебе на следующей неделе, и ты меня пострижешь… Я уверена, ты сделаешь все, что сможешь, для моих несчастных волос. Ты же умеешь творить чудеса, ты же не какой-нибудь заурядный… э… парикмахер! – Сати подпустила в голос побольше лести, твердо зная, что в случае с Дорианом переборщить просто невозможно. – Ты – художник, мастер высочайшего класса! Творец! Знаешь, Максу из «Интуриста» до тебя так далеко…

Дориан смягчился.

– Ну в общем да, – скромно сказал он, украдкой глядя на себя в зеркало и успокаиваясь. – Как приятно иметь таких друзей, как ты… – доверительно сообщил он. – Которые всегда говорят правду в глаза…

– Конечно! Я всегда говорю тебе в глаза только правду! Но слушай, я к тебе по делу…

Зажав в руке пачку хрустящих купюр, Сати вылетела из салона, грохнув стеклянной дверью так, что разъяренная кассирша парикмахерской высунулась из своей кабинки и погрозила вслед кулаком.

Знаменитый нищий по-прежнему читал книгу, не обращая никакого внимания на сисадмина, который переминался с ноги на ногу неподалеку.

Сати быстро сбежала вниз по лестнице и протянула деньги.

– Вот, – сказала она, сверля Марксиста уничтожающим взглядом. – Как договаривались. Держи, кровопийца, вымогатель!

Марксист пропустил нелестные эпитеты мимо ушей, взял пачку и неторопливо пересчитал.

– Один, два, три… а чего это бумажка такая мятая? В другой раз не возьму… Ну да ладно, сойдет… четыре, пять…

Пересчитав, он убрал деньги и вытащил из кармана монету Квенти.

– Не хочется продавать, – сокрушенно вздохнул знаменитый нищий, поглядывая на разъяренную Сати. – Продешевил я, конечно… Хорошая вещица… Раритетная! Ну уж разве что вам, как старым знакомым… Держи.

И он протянул монету Сати.

– Газетки завтра не забудь принести, – наказал Марксист. – Ну и вообще – заходи. Всегда рад видеть… А то, может, еще что-нибудь купишь?

Сати выхватила монету, хотела было что-то сказать, но Никита без лишних церемоний ухватил ее за руку и потащил по улице прочь.

– Да наплюй ты на него, – говорил он, оглядываясь. Поправив свое благосостояние, знаменитый нищий открыл книгу и как ни в чем не бывало погрузился в чтение.

– Нет, какой негодяй, а?! – кипятилась Сати. – Бандит! Рэкетир! Разбойник с большой дороги! А я-то ему газетки… А он! Да и приятель нашего мага великого тоже хорош!

– Какой приятель?

– Да дракон-то этот… как его? Имя забыла… ну тот, что нам монеты подбрасывает! Хорош, нечего сказать! За первой монетой к бандитам отправил, вторую – выкупать пришлось. Этак мы разоримся, если нас раньше не убьют… А что он с третьей монетой решит, мне и думать страшно! А ведь это он специально… специально так делает! Я только понять не могу – зачем?

– Кто?

– Да рептилия эта проклятая! – воскликнула Сати и на всякий случай оглянулась, словно ожидая, что «проклятая рептилия» вдруг появится на Красной линии собственной персоной.

– Ладно. – Отойдя от салона «Алмаз» подальше, Никита остановился. – Спрячь цацку эту, пока не потеряла. Есть карман на молнии?

– Есть, есть… Поехали скорей в контору. Куда же это господин великий маг пропал? – досадливо пробормотала Сати. – Беспокоит меня это не на шутку. Хоть бы скорее монеты ему вручить, а там уж он пусть сам…

– Маг-шмаг… Может, еще раз к музкомедии съездим? Может, он там, дедуля-то твой?

– Господи, да меня скоро с работы уволят… я ж весь день по всяким чародейским делам бегаю! Кому скажи – не поверят!

– Не только ты, знаешь… – заметил Никита.

– Этак я без работы останусь, да и без денег, – не слушая его, продолжала Сати. – Даже журнал гламурный не купить будет… Ну а если нет там его, в сквере-то?

– У людей война магов в перспективе, а ты про журнал, – проворчал сисадмин.

– А дальше, дальше-то что?! А если он так и не появится? А сроки поджимают… Что ж нам тогда делать? Самим цацки эти в царство-государство везти, что ли? Мы что, курьеры? Служба доставки?

– Самим? – Никита оживился. – Вот интересно было бы! На царство-государство бы посмотрели… На историческую родину великих магов, так сказать.